Цитаты на тему «4 серия»

Айн унд цванцих — фир унд зибцих. Иногда снова оказываешься в прошлом, иногда прошлое приходит к тебе. Эти моменты размывают границы между воспоминаниями и реальностью. И всё же, иногда прошлое — это зеркало, в котором мы видим отражения будущих опасностей. Молния Маквин:
Да как же вы при таком уровне вы покончили со спортом?
Док Хадсон:
Я покончил!
Молния Маквин:
Точно, авария в 54-м (1954 год)
Док Хадсон:
Это со мной покончили, когда меня собрали по частям я вернулся и знаешь что мне сказали? Ты спёкся и заменили перспективным юнцом.
Я ещё многое мог, но доказать мне не дали — Вот сколько это будет продолжаться, Джоуи? Говоришь, что нашёл наконец нормальную работу, а сам опять хватаешься за какую-то халтурку!
«Скажи: сейчас всё иначе».
— Сейчас всё иначе!
— Эта халтура даёт пенсию? Медстраховку? Значит, здесь всё то же самое. Ты даже со мною честным быть не можешь.
“Ладно, купить костюм — не проблема! Мама не поймёт всё равно, ей на меня плевать!”
— Ладно, купить костюм — не проблема! Мама не поймёт всё равно, ей на меня плевать!
«22!»
— Что ты сейчас сказал?!
— Ауч, можно я убегу, как ты обычно делаешь?
«Нет. Не в этот раз. Повторяй за мной».
— Мам, я знаю, у нас не всё гладко. Но ты права, мне сложно быть честным с тобой. Потому что, мам, я за что ни возьмусь — ты недовольна!
— Джо, я не против твоей музыки.
— Не против, когда я играю с церковным хором, но и только! Я сумел пробиться в такой квартет, а ты недовольна!
— Твоему отцу карьера музыканта далась ой как непросто! Хочешь, как он, всю жизнь мыкаться?
— Ему можно было играть, а мне нельзя?
— У отца была я, большей частью нас кормило моё ателье. Не станет меня — ты пропадёшь!
— Музыка — это то, чем я живу с момента, когда я просыпаюсь, до момента, когда я ложусь спать.
— Мечта тебя не прокормит, Джоуи!
— Тогда я не буду есть! Ведь речь идёт не о карьере, мам, а о смысле моей жизни. И отец, он считал так же. А что, если жизнь внезапно оборвётся… Получится, я прожил её… напрасно?.. — Эй, Джерри, а можно узнать, в чём призвание 22?
— Простите?
— Ну, её искра, смысл жизни. В музыке? Биологии? Гулянии?
— Мы не прививаем увлечений, тем более призваний.
— Моё вот — фортепьяно, то, для чего я живу, моя искра!
— Искра — это другое. Совершенно! Вам бы, наставникам, всё усложнять. Призвание, предназначение… Всё куда проще. — Не боишься стать продажным художником?
— Только не тогда, когда речь идёт о наличных. Деньги, деньги. Я обожаю деньги. Так бы и глотала их пачками. Вы на семь замков запирайтеся,
Лишь на голос мой откликайтеся.
Ох, боюсь я за вас, ребятушки,
Ох, не вышли бы обознатушки... Ты не хочешь чтобы я был с тобой. Ты не хочешь чтобы я был с другой.
Насколько несчастным мне надо стать, чтобы ты была счастлива? — M-му! Ты чего ревёшь?
— Козлёнок меня… считает! Один — это я,
Два — это Телёнок,
Три — это Корова,
Четыре — это Бык,
Пять — это Конь,
Шесть — это Свинья,
Семь — это Кот,
Восемь — это Пёс,
Девять — это Баран,
И десять — это Капитан Гусь! Есть одна притча о наивной рыбке. Подплыла она к мудрой рыбке и говорит: «Как найти то, что зовут океаном?» «Океаном? — повторила та. — Ты в нём, мы в нём живём!» «Это? — удивилась рыбка. — Это вода! А я хочу в океан!» — Ну что, домой, в свой мир «до»? Скорее бы смыться с гнусной каменюки? Ну признайся, как тебе Земля вообще?
— Ай… сначала казалась дырой, но… смотри. Смотри, сколько тут всего! Вот этой ниткой твоя мама зашила мне костюм. Чтобы успокоить меня, Дез дал мне это. Тот тип в метро наорал на меня, было страшно, но по-своему занятно… Если честно, меня пугала мысль, что со мной что-то не так, понимаешь, что я недостойна этой жизни. Но ты показал мне, что такое музыка, призвание и… А может быть, мой дар — смотреть на небо, гулять? Гуляю я просто гениально! Двенадцать месяцев подряд ушли за поворот,
И вот за ними по пятам уходит Старый год.
Не спи приятель на посту, не стой, разинув рот,
Смотри по снежному листу уже уходит Старый год.
Куда уходит Старый год? Значит вы хотите задержать Старый год? Кто ж так задерживает! Будем задерживать по инструкции. Нюша следит за дверью и окнами, Лосяш сторожит калитку, Ёжик патрулирует двор, а я осуществляю художественное руководство — всех впускать, никого не выпускать! — Новый год особо приятно встречать с друзьями. Ёжик решил пойти к кролику Крошу, чтобы встретить его...
— ... так сказать, сообща.
— Ну и конечно, он надеялся, что к ним обязательно кто-нибудь заглянет на огонёк. Друзья стояли под зонтиком и чувствовали как они греют друг друга своим теплом, накопленным ими за лето, ещё они чувствовали, что этого тепла им хватит надолго и, уж точно, до следующего лета.

— Эх, что это? Виски? Эдда, я же говорила не приносить это сюда. [вышла настоятельница и видит следы попойки.]
— Э-э? Сестра-настоятельница?
— Ладно, потом разберемся. Надо показать этим неверующим, где они окажутся в скором времени! [Настоятельница достаёт Пустынного орла 50 калибра] Б-БАХ!

Я не хочу нести ответственность за то, что пострадают люди! Особенно, если пострадаю я!

Постояльцы гостиницы тепло проводили Накаю на отдых и стали по очереди готовить еду.
На завтрак от Богини — Кошки они увидели Завтрак — кошачий корм. Он вкусный. но для кошек, для человека не очень.
На обед Юна — призрак приготовила нормальную еду, только она перепутала саке с уксусом, а соевый соус с кайерским перцем. Поскольку еда не была посвящена ей, она не могла её попробовать.
На ужин от демоницы: Чипсы, копчёный кальмар, орешки и много саке... В конце дня все уже нетерпеливо ожидали Накаю с отдыха.
На завтрак ниндзя, похвалившись тайным рецептом, приготовила карри из диких овощей, клана Омена... Это здоровая еда и горчит как положено, но специфичный аромат угощения, оказался уж слишком специфичным. Всех вырубило в обморок.
На обед экзорцист приготовил жареного на шпажке лосося. Как он объяснил в него когда-то вселился дух, жившего давно легендарного мастера по жарке лосося, который мечтал о наследнике: «Три года на шпажке — вся жизнь на жарку!» Вот он и научил меня божественно жарить золотого лосося.

— Детектив Ли Джи Хён, Вы слушаете? Дело маньяка Гёнге Набу, мы схватили убийцу.
— Как вы его схватили? Вы нашли улики? Что это? Где?
— Это невозможно в ваше время. Даже если вы найдёте ту улику, научные технологии прошлого не помогут вам его арестовать. Однако это благодаря вам, мы его схватили. Вы оставили на месте улику для нас, это шокер жертвы с кровью и генетическим кодом убийцы. Его подобрала свидетельница и шантажировала ею отца маньяка. Ну а вы сделали так, чтоб этот психованный выродок никогда не встал с больничной койки. Не имеет значения, насколько развиты технологии, если бы у нас не было улики и парализованного убийцы, мы бы его упустили. Вы тот, кто поймал его детектив! Хотя уже было поздно для девяти девушек, но мы смогли его поймать. Спасибо.

— Брат, неужели ты позволишь им творить что угодно?!
— В наше безумное время для меня есть только один путь... Путь мужчины, чтобы дети перестали плакать. Небосвод, полный звёзд, в котором я верил в любовь, слезы и жизнь... я переступлю через это как мужчина. Мужчина — он как блуждающая звезда, его несёт вместе с ветром... жизнь мужчины окрасится в алый цвет, если тому суждено случиться... A цветок мужчины даже если он никогда не исполнит свою мечту, останется с ним до конца его дней... Моя жизнь будет цвести, как... красный цветок.
— Брат!...
— Мужественный путь жизни — вот мой выбор.

Жил-был помидор-насильник. Да, вы не ослышались, помидор-насильник. Он насиловал меня каждый день. Но знаете что? Это был я.

— Иван Степанович, фестиваль этот проходит не на соседней улице. Это все-таки другой город.
— Тем более у Питере.
— Так, Валюха, а шо ты против имеешь культурной столицы нашей родины?
— Та какой там культурной? Вон у телевизоре все время говорят — криминальная столица.
— Та ты больше смотри! Питер — это прежде всего город, в котором творил Пушкин!
— Да-да, вот там его и убили.

Охотник не спрашивает у добычи разрешения.

— Ведь на самом деле ты не чистокровный ирландец. Ты наполовину...
— Наполовину немец.
— Наполовину немец?
— Да.
— И наполовину ирландец?
— Да.
— Это довольно странное сочетание. Вроде: «Это должно быть сделано абсолютно идеально... завтра».

Ты боишься и никого не подпускаешь к себе, да и я тоже. Но нельзя идти по жизни в одиночку, это будет уже не жизнь.

Элегантность идет рука об руку с радостью.

Я человек! Я не идеален, и в этом смысл! Мы не должны быть идеальными!

— Ты ужасный!
— Ты отвратительная!
— Я тебе голову откручу!
— Всенепременно! Как только родишь нашего ребенка...

Ответ есть эквивалент мысли.

Утром деньги — вечером стулья!

Ничто не изменится, если мы не рискнем.

— Кто бы мог подумать, что я буду вести дела с подонками цыганами и католиками. Но вы нормальные.
— Я нормальный до поры до времени. А потом нет.

Коп сможет опознать итальянцев, и они вынуждены будут залечь на дно. А мы цыгане — мы уже на дне.

Хватит прикрываться оправданиями. Ты единственный, кто решает, как тебе жить.

Это правда, что самые лучшие подруги могут довести до белого каления, но без них наша жизнь не так богата. (Лучшие друзья могут скрасить любой день, поэтому нет сомнений, что без них мы становимся беднее.)

— Чё как?
— Без эритроцитов — никак.

Жизнь – не для слабаков.

— Ты проводишь жизнь в окружении красивых женщин. В чем твой секрет?
— Мой секрет — сделать женщин религией

В речи интеллигента никуда без музыкальных метафор.

Уж больно он идеальный. Наверное, это болезнь какая-то.

Ни в коем случае не заговаривай с говорящим во сне, для него твои слова — голос другого мира.

— Страх, как и любая другая эмоция, приходит и уходит. Всё зависит от того, как ты с ним справляешься. Даже я борюсь с ним время от времени.
— Вы? Серьёзно?
— Он боится мышей.
— Они только разносят заразу да объедают нас! И даже не напоминай мне об их хвостах! Они лысые — это до мерзкого противоестественно!
— Пит, ты в безопасности. Здесь нет мышей, уж поверь.

Если б мы не совершали дурных поступков, не радовались бы хорошим.

— «С тобой идём путями разными, но из толпы тебя всегда узнаю». Акаме любит сочинять стихи. Это значит, что тебя она не забудет.
— А вот и Рюо, Голубая жемчужина Востока. Ослепительная ясная синева. У тебя волосы прямо как у русалки.
— Не мог бы ты называть мои имена из разных царствований. А ещё... хватит красть мои волосы на хрустальные амулеты для концентрации мыслей. И кто разрешил тебе их продавать аристократкам, как «наследство семьи духовных мастеров»?

Не всем же быть Моцартами. Некоторые из нас Сальери. Да и что тут плохого? Мне нравится Сальери, я нахожу его музыку успокаивающей. И я не говорю, что Раш — Моцарт. К тому же, Моцарт был чокнутым, да? Он максимум Шуберт!

— Дживс, я что-нибудь пропустил? Чафнеллы похожи на французскую армию, которая дошла до Москвы, но оказалось, что там в тот день выходной.
— Ваше сравнение уместно, сэр.

— То есть жалеть аутичного мальчика — преступление?
— За что жалеть человека, легко обходящего правила приличия, бессмысленные, лицемерные, а потому — унизительные? Ему не нужно делать вид, что его волнуют твои боли в спине, или выделения, или почесунчик у твоей бабушки. Представь, как легко было бы жить без всех этих идиотских общепринятых норм. Мне его не жаль — я ему завидую.

— Знаешь поговорку: ждать, когда упадёт башмак?
— Знаю. Она появилась в ХIХ веке, когда люди съезжались в крупные города и стали жить в больших многоэтажных домах. И каждый вечер все они были вынуждены слышать, как тысячи их соседей по дому возвращались после работы, садились, снимали один башмак и бросали его на пол. И во время паузы между первым и вторым башмаком соседи снизу прикрывали уши и ждали, когда упадёт второй. Понимаешь? То есть мы живём в мире, полном людей в башмаках, и у каждого по нескольку пар. Но мы не можем всё время закрывать уши или глаза. Мы просто должны быть готовы ко второму башмаку, где бы мы ни были.
— Я хочу жить там, где нет башмаков, понимаешь?

— Ты заметил, сколько банков в этом городе?
— Нет. Зато я насчитал уже три «МакДональдса»!

Автор никогда не бывает доволен своей работой.

Армией управляет желудок.

А почему бы Вам самому не спросить, не задать даме конкретный вопрос? Уж лучше опозориться, но узнать, чем сидеть и ничего не делать. Господи, я занёс бы бездействие в список смертных грехов наравне с унынием.

— Позволь узнать: ты любишь себя такая, какая ты есть или ненавидишь?
— Нет смысла спрашивать. Никому не дано выбирать, кем родиться. Если не можешь найти, за что себя полюбить, тогда умри.

Я — Командующая. Никто не будет сражаться за меня.