Цитаты на тему «Санкт-Петербург»

Ну, а город нам поможет,
Всех укутает собой.
Улыбается прохожим
Серый кот на мостовой,
Знает тайну он простую:
В Петербурге снег – к добру!
А метель опять рисует
Белым мелом по стеклу…

Питер — это папа, а Москва — мама; они в разводе, и живёшь ты, понятно, с мамой, властной, громогласной, поджарой теткой под сорок, карьеристкой, изрядной стервой; а к папе приезжаешь на выходные раз в год, и он тебя кормит пышками с чаем, огорошивает простой автомагистральной поэзией типа «Проезд по набережным Обводного канала под Американскими мостами — закрыт» и вообще какой-то уютнейший, скромнейший дядька, и тебе при встрече делается немедленно стыдно, что ты так редко его навещаешь.

Пётр Первый однажды решил поехать в петербург и появился Петербург.

Почему японцы ходят смотреть на цветение сакуры и даже сделали из этого целый ритуал, а питерцы, например, не ходят смотреть на то, как по Неве сходит лёд? Хотя это зрелище по медитативности и величественности не уступает сакуре.

В Петербурге разработан классический метод кадрежа: перевозите девушку на противоположный берег, и она никуда от вас не денется, пока не сведут мосты, часов в пять утра.

Петербург уже давно описан, а что не описано, то надо видеть самому.

Не важно, из Питера ты или из Москвы, всех нас объединяет одно — 3-я улица Строителей, дом 25, кв.12.

Все приезжающие в Петербург беспрестанно повторяют слово «фантастика».

И мне всегда тепло
Под питерским дождём,
А ты под золотым
Московским солнцем мёрзнешь.

В Петербурге солнце светит либо 19 часов, либо 4. Так и русские — они могут быть предельно холодными и закрытыми, а могут — непредсказуемо радушными.

Счастье моё, доставай свой старый путеводитель,
Я знаю город любви — не Париж, а дождливый Питер.
Счастье моё, раскрывай свои координаты,
Я знаю — там, где любовь — лучшие в мире закаты.

В Питере любят подумать. В Москве любят действовать.

Пушкин. Тютчев. Некрасов. Блок. Ахматова. Мандельштам… Это всё — псевдонимы. Автор — Петербург.

— Иван Степанович, фестиваль этот проходит не на соседней улице. Это все-таки другой город.
— Тем более у Питере.
— Так, Валюха, а шо ты против имеешь культурной столицы нашей родины?
— Та какой там культурной? Вон у телевизоре все время говорят — криминальная столица.
— Та ты больше смотри! Питер — это прежде всего город, в котором творил Пушкин!
— Да-да, вот там его и убили.

В Петербурге больше всего люблю застройку конца XIX – начала XX века. Строили за деньги, но для души. В том числе и доходные дома.

— Вы не из тех людей, что считает Петербург раем на земле, а Москву — геенной огненной с девятью кругами МКАДА?
— Да нет, красивый город, ну был во всяком случае...

Здесь будет город заложен
На зло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно,
Ногою твердой стать при море.
Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам,
И запируем на просторе.

Что вы, тётя, мнете тити?
Если выпить Вы хотите,
То берите водки литер.
Это ж Питер, тётя!
Ну, что берёте?

Здесь везде памятники архитектуры конца какого-то века. Это же Питер!

Питер, в него влюбляются с первого взгляда. Со второго хотят остаться. С третьего пытаются понять, с четвертого начинают жить вместе, с половины пятого и допоздна ищут здесь себя и своего независимо от погоды и цвета ночи. Очень трудно найти себя именно в Белые ночи.

Когда я только приехал в Петербург, я ужасно боялся мостов. Всё мне казалось, что они хотят у меня что-то забрать, хотят меня унести.

Если я вернусь в Питер, то только к тебе...

Делитесь счастьем, милые! Не мучайтесь от зависти,
Лечите душу теплотой, всем горестям на зло!
Есть в посиделках кухонных уют чудесный, радостный,
А в Петербурге множится вот это волшебство.
Пусть светятся окошками дворы, дома и улицы,
Пусть в каждой кухне вкусности дымятся на столах.
И пусть на кухнях мирятся, влюбляются, целуются!
И пусть наш город северный купается в огнях.
За каждым за окошечком пусть счастье умножается,
Любовь и нежность копятся, без края и конца.
Есть в посиделках питерских особенная радость –
Согреть студёной осенью замерзшие сердца.

Под сенью греческаго флага,
Болтая с капитаном Костой,
Средь островов Архипелага
Мне вспомнился Елагин остров! Тот самый сухопутный остров,
Куда без всяких виз французских,
Вас отвозил легко и просто
Любой извозчик петербургский... И в летний день, цветами пестрый,
И в индевеющие пурги -
Цвети, цвети, Елагин остров,
Цветок в петлице Петербурга!

Я сейчас живу на два города. Это Москва и Питер. Мне очень тяжело совмещать, потому что два абсолютно разных города. Даже пахнет по-разному. В Москве пахнет движухой, деньгами, дорогими духами. В Питере всё как-то размеренно, а в Москве нет, в Москве бешеный темп. <...> Поэтому я считаю, что разводные мосты могут быть только в Санкт-Петербурге. Если бы разводные мосты были в Москве, оттуда бы каждый день сыпались люди в попытке перепрыгнуть на тот берег.

Самые романтичные места в Санкт-Петербурге — это крыши. Город с высоты и с земли совершенно разный. Выше только птицы. И шальной ветер.

Питерские мужики избалованы, изнежены, ленивы. Половина — альфонсы, другая половина — геи, третья — наркоманы и пьяницы, а четвертая половина — преступники, маньяки и уголовники. Такой вот расклад.

Есть отличие между Москвой и Петербургом. Я недавно нашёл ещё одно: мне кажется, в этих городах по-разному относятся к великим историческим личностям. Приведу пример. В Питере есть станция метро «Площадь Ленина», а в Москве станция метро называется «Площадь Ильича». Ильича — это что за панибратство? Я считаю, что назвать Ленина Ильичом может только один человек в мире. Это сотрудник мавзолея, который его купает каждый год.

Ночь теплая одела острова.
Взошла луна. Весна вернулась.
Печаль светла. Душа моя жива.
И вечная холодная Нева
У ног сурово колыхнулась.

Как хорошо! Как свежо и спокойно! Разве это не счастье? Почему Петербург всегда так оживлён, так безумен? Неужели нельзя всегда пребывать в таком мирном состоянии?

По садам и улицам, по мостам подсвеченным
Любим мы расхаживать и дышать Невой.
От любви до памяти мы пройдёмся вечером
И разделим прошлое на двоих с тобой. Город мой – особенный. Солнечный и ветреный,
Часто очень пасмурный, но всегда родной.
Будь всегда загадочным и чаруй секретами
Каждого, кто просится говорить с тобой.

Чего ловить в Петербурге — не очень понятно. Это не скажешь словами. Это либо чувствуешь всей кожей, либо никогда не объяснишь, о чём речь.

Питер есть Питер... Но разве можно отказаться от прогулки из-за какого-то там дождя?

Питер оставляет автографы своим гостям прямо на душе.

Я знаю про глобальное потепление, но мы ж все-таки в Питере...

Ленинград девочка полюбила сразу и навсегда, до той же счастливой тошноты и внезапных слез. Нельзя было жить в этом городе и не вставать перед ним на колени. И девочка вставала — перед уцелевшими в блокаде и бомбежках домами, медленно приходящими в себя, со старыми и новыми жителями — она вставала на колени и молча смотрела на город.

Питерский ветер подул на сердечные раны,
Чтобы поменьше болели, быстрее прошли.
Листья с берёз разлетаются, как телеграммы.
Солнышко тихо врачует душевные швы..

Зонт удерживаю крепко –
Он иначе улетит,
Так бывает здесь не редко.
Это просто Питер, детка!
Привыкай, как ни крути.

В Петербурге ночь никак не наступает, и только в шесть утра небо становится немного лиловым. Вы стоите на берегу Невы с незнакомыми людьми. Вдруг кто-то начинает петь, и вы тоже поете, не понимая слов. Возникает ощущение чего-то вечного, которое испытываешь только в России. И только в России и нигде больше — а я объездил весь мир — можно ощутить эту благодать. Это какая-то магическая тайна. Мы, иностранцы, едем в вашу неорганизованную, шумную и совершенно безумную страну, потому что знаем: нас ждет минута блаженства и вечности, волшебная искра, которая непременно вспыхнет. Но за это придется очень дорого заплатить. Я думаю, что Россия — это наркотик. Самый опасный из всех!

Все мои друзья и родственники в Петербурге сказали мне: надень что-то серьезное, забудь про то, что на дворе лето. Это Петербург.