Альфред де Мюссе – цитаты и высказывания

Влюбиться не трудно, трудно в этом признаться.

Нет и не было в мире искушения сильнее, чем стечение обстоятельств.

Только тот, кто ничего не боится, может внушить боязнь.

Можете вы составить себе какое-нибудь понятие о чём-то, что не имеет конца, — вы, родившийся вчера и обречённый умереть завтра?..

Если женщина хочет отказать, она говорит «нет». Если женщина пускается в объяснения, она хочет, чтобы ее убедили.

Женщина — ваша тень: когда вы идете за ней, она от вас бежит; когда же вы от нее уходите — она бежит за вами.

Если ты веришь в зло, значит ты совершил его.

Я вижу, что вы верите в такую любовь, какой описывают её романисты и поэты. Короче сказать, вы верите в то, что говорится на нашей планете, а не в то, что на ней делается...

Я много страдал, я иногда ошибался, но я любил.

Совершенство, друг мой, так же не создано для нас, как и бесконечность. Не надо искать его ни в чём, не надо требовать его от чего бы то ни было: ни от любви, ни от красоты, ни от счастья, ни от добродетели. Но надо любить его, чтобы быть настолько добродетельным, красивым и счастливым, насколько это возможно для человека.

Женщина прощает всё, кроме пренебрежения.

Все мужчины — лжецы, болтуны, лицемеры, гордецы и трусы, похотливые, достойные презрения. Все женщины — хитрые, хвастливые, неискренние, любопытные и развратные. Но самое святое и возвышенное в мире — это союз этих несовершенных, отвратительных существ.

Ни одно чувство не рождается так быстро, как антипатия.

Немногие действительно свободны; все мы рабы идей или обычаев.

Мой стакан невелик, но я пью из своего стакана.

Если ты скажешь женщине, что у нее самые красивые в мире глаза, она заметит тебе, что у нее также совсем недурные ноги.

Общество, причиняющее столько зла, похоже на ту индийскую змею, которая живёт под листьями растения, излечивающего от её укуса; общество почти всегда даёт лекарство против страдания, которое оно причиняет.

Ты вспомни обо мне, когда заря, пылая,
На ложе пышное супруга-солнце ждет;
Когда, под дымкою серебряной, мечтая,
Задумчивая ночь на землю низойдет. Когда в груди твоей родится счастья трепет,
Когда ты грезишь в сладком полусне,
Иль в темной леса глубине
Заслышишь чей-то робкий лепет:
О, вспомни обо мне! Ты вспомни обо мне, когда по воле рока,
Нам будет суждено расстаться навсегда;
Когда печаль, изгнанье и года
На сердце бедное обрушатся жестоко. Пусть вспомнится тебе любви несчастной мука.
Что время для того, кто любит! Что разлука!
Пока я жив, всегда, везде
Не перестану думать о тебе:
О, вспомни обо мне!

Женщина любит, чтобы ей пускали пыль в глаза, и чем больше пускают этой пыли, тем сильней она раскрывает свои глаза, чтобы больше пыли в них попало.

Что нам до названия, до формы, до догмата веры? Все, что служит добру, священно для нас. Как смеем мы касаться бога?

Биение крови в артериях — странные часы, тиканье которых мы слышим только ночью.

Я блуждал по тёмным улицам; я глядел на все эти освещённые окна, на все эти таинственные гнезда, которые свили себе люди, на проезжавшие мимо экипажи, на сновавших прохожих. О, какое одиночество! Какой печальный дым над этими крышами! Какая скорбь в этих извилистых улицах, где все топчутся, работают и надрываются, где множество незнакомых людей ходит, задевая локтем друг друга, — клоака, где общаются только тела, оставляя души одинокими.

Итак, я был свободен — не по склонности к лени, а по своей воле, любя к тому же всё созданное Богом и очень немногое из того, что создано человеком.

Изысканные наслаждения обходятся, к несчастью, дорого.

Пока уста обвиняют, сердце оправдывает.

Быть с людьми, которых любишь, — говорит Лабрюйер, — это всё, что нам нужно. Мечтать, говорить с ними, молчать возле них, думать о них, думать о вещах более безразличных, но в их присутствии, — не всё ли равно, что делать, лишь бы быть с ними.

Кто любил, тот носит шрамы.

Насмехаться над славой, религией, любовью, над всем в мире — это большое утешение для тех, кто не знает что делать.

Я не люблю и не уважаю грусть, хотя люди точно сговорились окружить её особым почетом. Они облачают в неё мудрость, добродетель, совесть. Глупое и дурное украшение.

Самая красивая девушка не может дать больше того, что имеет; и самый преданный друг может умолчать лишь о том, чего он не знает.

Мимолётные горести богохульствуют и обвиняют небо, истинное горе не обвиняет и не богохульствует, оно внемлет.

Можно двадцать лет колебаться перед тем, как сделаешь шаг, но нельзя отступить, когда он уже сделан.

Благоразумие... — огромный камень, который мы непрерывно катим вверх и который постоянно падает обратно нам на голову.

Чтобы написать историю своей жизни, надо сначала прожить эту жизнь.

Благодарите Бога за то, что он показывает вам небеса, и не считайте себя птицей только оттого, что вам хочется взмахнуть крылом.

В жизни бывают увлечения, которые будоражат мозг и чувства, ум и сердце. Но есть такая любовь, которая не волнует, — она проникает в глубь человека и умирает лишь вместе с существом, в котором пустила корни...

Любовь — божество ревнивое и начинает гневаться, если её перестают бояться. Иной раз только потому и влюбляются, что поклялись не любить.

Берите от любви то, что трезвый человек берёт от вина. Не становитесь пьяницей.

Но не смешивайте вино с опьянением, не считайте божественной чашу, из которой вы пьёте божественный напиток. Найдя её вечером пустой и разбитой, не удивляйтесь. Это женщина, это хрупкий сосуд, сделанный горшечником из глины.

Ничего не ставьте себе за правило и не говорите, что хотите быть единственным у любимой женщины. Вы мужчина и сами непостоянны, а потому, говоря так, вынуждены будете мысленно прибавить: «Если это возможно».