Цитаты на тему «расследование»

По натуре дотошный и четкий, Страйк был приучен вести следствие проверенными, скрупулезными методами. Перво-наперво дай свидетелю выговориться: в свободном потоке речи проскальзывают какие-то мелочи, явные нестыковки, которые впоследствии могут сослужить бесценную службу. А дальше, собрав первый урожай впечатлений и воспоминаний, направляй разговор сам, чтобы строго и точно упорядочить факты: кто, где, зачем.

— Так что вы, как свидетель, можете показать по этому делу?
— Как свидетель, по этому делу я могу показать всё!
— Очень хорошо. А давно вы знаете Щукина?
— Щукина? Щукина я вообще не знаю.
— Вот как? Так что же вы в таком случае можете показать по этому делу?
— ВСЁ! Всё, что угодно!!

— Основной принцип судебной медицины: все оставляют следы. Если убийца был с ней на кухне, то он оставил здесь частицу себя. Его поможет установить даже ворсинка с его пальто.
— Меня бы больше устроил свидетель.
— Так это намного лучше, чем свидетель, инспектор Уилкинс. Вещдоки не подменяют сами себя и их не может не быть.

Можно вернуть на место все, что угодно, кроме пыли. Пыль красноречива.

— Зачем тебе столько ниток?
— Это просто разные стадии расследования. Зелёными отмечаются раскрытые, желтые — расследуются, а синий... Просто красиво.
— А красные для чего?
— Нераскрытые.
— На доске одни красные...
— Да, я знаю. Спасибо!

— Черт возьми! — воскликнул инспектор, — как вам удалось это найти?
— Я нашел, потому что искал.

Главный интерес криминального расследования не в сенсационных аспектах самого преступления. Основное — это цепочка умозаключений, которая постепенно приводит к разгадке. Это единственная увлекательная сторона любого дела.

Первое правило детектива: хорошая зацепка ведет к другой зацепке.

— Но как вам могла прийти в голову эта мысль?
— Я просто допустил такую возможность.

На свете не было и нет человека, посвятившего раскрытию преступлений столько упорства и природного дара, как я.

— Он (Шерлок Холмс) ведет себя очень странно. Я бы сказал, он немного не в себе.
— Думаю, что не стоит беспокоиться, — заметил я. — Я не раз убеждался, что в его безумии есть метод.
— Скорее в его методе есть безумие, — пробормотал инспектор.

Ибо любой допрашиваемый, как правило, страшится, что его подозревают, и поэтому говорит следователю именно то, что может навлечь подозрения на другого человека.

Любое расследование — это противоборство двух ошибок... Преступник совершает свои ошибки, следователь — свои... Главное не позволить собственным ошибкам стать страшнее, чем ошибки преступника.

— Надо найти порнофильм Ронды, где она играла сексуальную итальянку, клиентку частного агенства.
— Почему нет? Все равно нечем заняться.
— Это один из фильмов в списке, сосредоточься на триллерах.
— То есть, пропустить такую классику, как «Мушкетеры секса и шпаги», «Властелина колец» — несомненно, жемчужина хардкорной коллекции.
— Если ты не можешь...
— Я готов. Видишь ли, я верю в правосудие, Лив!

Среди чужих смертей не имеешь возможности думать о своей.

— У вас есть алиби?
— Алиби!... У невиновных его никогда нет.

Простейшее объяснение обычно самое верное.

Иногда сыщик, занимаясь одним преступлением, случайно раскрывает совсем другое.

— Определить это ДНК будет нелегко.
— Куда легче, чем отправить невиновного человека в камеру для смертников.

Дело странное с самого начала. Дело с дырой посередине. Пончик?!

— Видите, Харли раскололась. Я ее не виню.
— Сделайте себе одолжение, когда расколюсь я — бегите!

— Дело у тебя?
— Ну разумеется. Доктор Райан достойна лучшего — она заслуживает первоклассных детективов.
— И ведь не поспоришь.

Да, внешность Нила не давала особой пищи для фантазии, но сам он был вдохновенный фантазер, и один из его методов расследования сводился вот к чему: он выдвигал какую-нибудь диковинную версию и тут же примерял ее к человеку, которого в данный момент допрашивал.

Запомните на случай, если дело окажется запутанным: пожилая незамужняя женщина, занятая преимущественно вязаньем и обихаживанием клумб в своем саду, всегда даст сто очков вперед любому следователю. Она расскажет вам, что могло произойти и что должно было произойти, и даже — что на самом деле произошло. А главное — она расскажет, почему это произошло!

Несовершенства выпирают, как нос посреди лица. Из-за этого жизнь невыносима, да? Однако, это очень удобно при расследовании преступлений.

Зои побагровела, биения сердца отдавались у неё в ушах. Ей хотелось схватить этот проклятый куриный салат и засунуть туда его морду.
– Твою мать, Тейтум… Слушай, я не знаю, чем так тебе не встала. Я не поддержала твоё предложение, потому что оно идиотское. И это тебе скажет любой человек, у которого есть хотя бы кроха опыта в расследовании серийных убийств. Но да, у тебя же нет никакого опыта. Ты попал в ОПА, потому что тебя больше никуда не хотели брать. Так что переживи размеры своего члена, недержание мочи, или что ты там пытаешься компенсировать, и повзрослей. Если тебе нужна моя поддержка, тебе придётся держаться вровень со мной. А я двигаюсь быстро.

То, что у других называется критикой, у нас зовется взаимным анализом.

Стучись дальше в двери, заглядывай в окна.

— Убийца... Вы кого-то подозреваете? — прошептал я.
— Всех и никого. Мое дело не подозревать, а расследовать.

– Что-то не верится мне, что он стрелял.
– Да, странно. Но в жизни бывает много странного – вот и застрелился после этого.

– А что там прочие женихи? Не считая нашего доктора.
– Один – помещик небогатый, другой – приказчик, довольно зажиточный. На убийц не похожи.
– И это Вы мне говорите. Вы когда-нибудь видели убийцу, похожего на убийцу?

И ведь до чего последовательно вы действовали, милый Уотсон! Из всех ошибок, которые только можно было совершить, вы не упустили ни одной. В результате вы всех, кого можно, вспугнули и ровным счетом ничего не выяснили.

Успех не всегда дается нам в руки. При расследовании надо опираться на факты, а не на легенды и слухи.

Видите ли, я обнаружил, что именно незначительные дела дают простор для наблюдений, для тонкого анализа причин и следствий, которые единственно и составляют всю прелесть расследования. Крупные преступления, как правило, очень просты, ибо мотивы серьезных преступлений большею частью очевидны.

Боюсь, что это дело на одну трубку...

Следы ног, Ватсон, зачастую могут рассказать больше, чем целая толпа осведомителей.

Расследование убийств, возможно, самое одинокое занятие на свете. Друзья жертвы приходят в волнение и отчаяние, но рано или поздно — через несколько недель или месяцев — их жизнь возвращается в нормальное русло. Ближайшим родственникам требуется больше времени, но даже они преодолевают горе и тоску. Их жизнь продолжается. Но нераскрытые убийства гложут, и под конец только один человек думает о жертве и пытается восстановить справедливость — полицейский, остающийся один на один с расследованием.

— Теперь у вас есть независимый свидетель.
— Страх может оказывать слишком сильное влияние на то, что мы видим.
— А свидетель должен оказывать влияние на ход расследования!

— Ну планировал я немного скомпрометировать присяжных, ты же тем же занимаешься.
— Мы следили за тобой. Прекрати эти игры, иначе я сделаю так, что у тебя отберут лицензию.
— Да ладно, Эверетт, у тебя на меня ничего нет. [Энджи включает запись только что произнесенного признания]
— Глупая ошибка, Глински. Не раскрывай рот, пока не узнаешь, кто тебя услышит.

— Мне требуется только одно, Страйк, — хрипло выговорил Бристоу, багровый от волнения. – Справедливость.
Он как будто ударил по магическому камертону: это слово зазвенело в убогом кабинете и отозвалось неслышной, но протяжной нотой в груди Страйка. Бристоу словно нащупал сигнальную лампочку, которую Страйк сумел уберечь, когда все остальное разбилось. Он отчаянно нуждался в деньгах, но Бристоу дал ему другую, более вескую причину отбросить угрызения совести.