Цитаты на тему «пропаганда»

Худший враг любой пропаганды — интеллектуализм.

Ты действительно считаешь, что сексуальное влечение к другому полу можно навязать? Ты что, идиот? Вы вообще в курсе, что каждый из нас, являясь эмбрионами в животах наших мам, где-то до девятой недели беременности и мальчик, и девочка и лишь после этого организм чудесным образом решает, кем ты будешь. Ориентация — это, безусловно, коктейль из воспитания, всяческих внешних факторов, психологических каких-либо, но, тем не менее, огромную часть в этом играет биологическая предрасположенность. Если просмотр фильма, в которых есть два персонажа-гея, пробуждает в тебе желание сосать ***, у меня для тебя плохие новости, чувак!

Пропаганда — это искусство сфотографировать чёрта без копыт и рогов.

Нас так и не пустили в Россию: боялись, что мы развратим их молодежь.

Искусство пропаганды в том виде, как его понимают современные политики, напрямую связано с искусством рекламы. Психология как наука во многом обязана рекламодателям.

Реклама — виновница того, что народ выбрал себе в вожди Гитлера. Реклама призвана убеждать граждан, что ситуация нормальна, когда она катастрофически ненормальна.

В каждой стране пропаганда контролируется государством и представляет собой то, что нравится государству. А что нравится государству, так это ваша готовность совершить убийство, когда вам прикажут.

Одна из самых ужасных особенностей войны заключается в том, что вся пропаганда войны, все крики, ложь и ненависть неизменно исходят от людей, которые не сражаются.

Наибольшие триумфы пропаганды достигнуты не путем внедрения, а путем умолчания. Велика сила правды, но еще могущественнее – с практической точки зрения – умолчание правды.

Не правда ли, мило, что нацисты всегда умудряются вставить в свою пропаганду слово «свобода»?

Мы вызываем эхо. Сказали и ждём. Приходит эхо уже исправленное и дополненное. Каналов много, а эхо у нас одно.

— Почему начинались войны?
— Они начинались, когда маги какого-нибудь клана объявляли чужую реальность злодейской. Они показывали сами себе кино про других, потом делали вид, что это было новости, доводили себя до возбуждения и начинали этих других бомбить.

И что интересно, верно классик русский сказал: если в газете читаешь фамилию награжденного, то верно наградили недостойного.

Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.

К сожалению, люди делают выбор в пользу крикливого патриотизма, а действительное влияние то, которое неприметно, исподволь и выражено в созидании..

Ересь с ором вырывается на нас по вечерам
Из шандарахнутого детища Эрнста.
На конкретный вопрос в ответ — тишина,
Лишь бы все мы вкуривали за госдолг США;
Лишь бы все мы думали, что сверху предрешена
Тут судьба наша внешними силами зла.

Вне зависимости от итогов Brexit видно, как быстро половину любого населения можно убедить голосовать против себя. Хороший урок.

Почему пропаганда намного успешнее, когда она разжигает ненависть, а не когда она пробуждает дружеские чувства?

Чуждаюсь ли тенденции я в своих детских стихах. Нисколько! Например, тенденция «Мойдодыра» — страстный призыв маленьких к чистоте, к умыванию. Думаю, что в стране, где еще так недавно про всякого чистящего зубы говорили «гы, гы, видать, жид!», эта тенденция стоит всех остальных.

Госпожа Рузвельт попросила генерал-майора тут же при ней задать заключённым вопрос — нет ли у кого-нибудь из них жалоб на имя Организации Объединённых Наций? Генерал-майор угрожающе спросил:
— Внимание, заключённые! А кому было сказано про «Казбек»? Строгача захотели?
И арестанты, до сих пор зачарованно молчавшие, теперь в несколько голосов возмущённо загалдели:
— Гражданин начальник, так курева нет!
— Уши пухнут!
— Махорка-то в тех брюках осталась!
— Мы ж-то не знали! Знаменитая дама видела неподдельное возмущение заключённых, слышала их искренние выкрики и с тем большим интересом выслушала перевод:
— Они единодушно протестуют против тяжёлого положения негров в Америке и просят рассмотреть этот вопрос в ООН.

Самая лучшая пропаганда — это вести себя так, будто не ведёшь никакую пропаганду.

Я всех призываю: ЛЮБУЮ информацию, в том числе исходящую из государственных, или окологосударственных, или лояльных каких-то каналов — воспринимать критически! Надо сохранять за собой способность думать всегда! <...> Нас часто обвиняют в пропаганде, а пропаганда — это другое. Пропаганда, это когда вас отучают думать! Думать! Когда вас отучают анализировать информацию! <...> Я всех, сторонников ли, противников ли, призываю думать и анализировать информацию! И тогда появляется поле для аргументированной дискуссии, а когда этого нет, тогда только маркеры ставят: «свой» — «чужой», на лоб... шлёп, шлёп, шлёп, шлёп... и никто никого не слышит.

Российские власти возмущаются тем, что на Западе стали ограничивать деятельность определенных российских СМИ, вещающих на тамошнюю аудиторию. Их деятельность ограничивают потому, что, с точки зрения забугорных властей, эти российские СМИ маскируют пропаганду под информацию, заявляя о своем праве на реализацию свободы слова, провозглашенной на Западе. Мне кажется, российскому официозу было бы не вредно побеспокоиться не о западных потребителях информации, а о своих, отечественных. Россияне ведь тоже имеют право на информацию, но этого права их лишают — вместо информации федеральные каналы сервируют им замаскированную пропаганду. За которую ее изготовители получают право на заоблачные зарплаты, правительственные награды и прочие замечательные блага.
Пропаганда маскируется так же, как реклама. В рекламе есть такой трюк: вместо лобового коммерческого ролика на ТВ или объявления в газете делается как бы нормальный журналистский материал. По форме это обычная статья, интервью, репортаж с места события, а по содержанию — замаскированная реклама какой-то фирмы, определенного товара или услуги. Или есть еще одна «феня»: в фильме или сериале вы видите эмблему определенной марки автомобиля (или, скажем, этикетку виски) — ее показывают раз, другой и третий. За этот показ соответствующая фирма заплатила большие деньги. Так и пропаганда, которой нас кормят: выглядит как выпуск новостей или информационно-развлекательное шоу, а на деле — инструмент агитпропа.
Пропаганда не имеет отношения к журналистике. В СССР отдел пропаганды был в ЦК КПСС, а не в Союзе журналистов. Сейчас пропаганду глубоко законспирировали, но в госаппарате по-прежнему есть структуры, которые ею ведают, — долго искать не надо, достаточно посмотреть туда, где когда-то сидел «ленинский ЦК» (Старая площадь в Москве).

Пропаганда — это необходимость украсить своих и «уволить» чужих, идеология — это проект будущего «кто знает «зачем», вынесет любое «как»», объективность — это вызвать огонь на себя.

Не, ну конечно, я за мир во всем мире.
Ну а как? Я ж не помешанный, что, я похож на дурака?
Я желаю людям всем только добра, это понятно.
Всем, кроме тех ублюдков, что вредят нам. Не, ну а как, разве ты не знаешь, кто нам сделал кризис?
Ты че, не смотришь телевизор?
Да эти гады только и мечтают, чтоб нам тут устроить.
И надо с ними точно так же быть, а че тут спорить! Вот если б не было б у нас ядерной бомбы -
Все мы были бы сейчас рабы, причем давно бы.
Надо перестать скорее с ними рассюсюкивать,
А то взяли блин манеру в гриву и во всю кивать. Вот и наплодили здесь нам армию предателей.
Посадить их или выслать всех к чертовой матери.
Погоди, куда ты, слышь, постоим еще немного.
Ну ладно братик, обнимаю всё, давай, с Богом.

— Пропаганда стала мощным оружием воздействия на умы. – самоуверенно утверждает Тринадцать номер 2. — Они умело создают образ врага. Затем разжигают и поддерживают чувство ненависти к вымышленному противнику. Они хотят, чтобы мы стали беспрецедентно жестокими и бесчеловечными воинами. Они превращают нас в убийц.

Обвинения в гей-пропаганде — это уровень рассуждений питекантропа.

Искали нелюдей, распявших мальчика в Славянске, а оказалась, что мразь надо искать среди тех, кто не извинился за ложное сообщение о распятом мальчике.

Тихая война, нам не слышны залпы огня,
Падают снаряды пропаганды и вранья.
Проливая кровь невинных, вирус разнесла,
Человеческая жадность — Империя Зла.

Он, несомненно, ваш враг. Враг народа тоже является вашим врагом. Вы когда-нибудь задумывались, что ответ может быть настолько прост? По сути, вы еще не живы, но это слова тех, кто смотрит, но не видит. Ленивые. Ленивые. Ленивые. Ленивые. Вы никогда не встретите своего врага, никогда по-настоящему не будете жить. Нет врага, которого я ищу. Возможно, это ваш истинный враг. Враги не облачаются в доспехи и не надевают шлемы, как в старые добрые времена. Сегодня их оружием стали логарифмические линейки, высшая математика и данные для проведения расчетов. И все же, этим врагам не вызвать во мне никаких чувств. Вы боитесь, что враг может оказаться всего лишь приманкой или даже союзником. Врага, которого я ищу, нельзя увидеть, чтобы в какой-то момент обнаружить, что нас окружили. Нет, врага, которого я жду, нельзя обнаружить, иначе он нас растопчет. Впрочем, однажды мы встретимся, но тогда я буду готов к этому во всеоружии. Тогда я назову его врагом. Тогда я назову его своим врагом. Однажды мне выпадет этот шанс.

— Я лично не стал бы романтизировать наше представление о том, какой замечательной была советская пропаганда. <...> Я начал работать... свою карьеру начал на московском радиовещании на Соединённые Штаты на английском языке и для меня было потрясающим открытием — к тому моменту, когда я впервые попал в Соединённые Штаты, это был 1979 год, мы вещали на Америку уже пятьдесят лет. Это были колоссальные ресурсы. Мы вещали на коротких волнах, ну потому что длинные волны не доходят, средние, понятно, — тоже не работают. И вот я приезжаю в Соединённые Штаты, и что я вижу? Я вижу, что в Америке нет коротковолновых приёмников, ну не производятся они... Значит, пятьдесят лет мы вещали на рыб в океане. Это к вопросу об эффективности.
— Ну они [рыбы] хотя бы стали коммунистами? Вот отсюда и появилась красная рыба! [ведущий В. Р. Соловьёв]

То, что нам всем навязали, мы вряд ли развяжем в ближайшие годы.
Собою забили казармы, в обоймы свои зарядили свободу. И если в побег клетку пилим, то лишь под присмотром.
И если мы где победили, то лишь по просмотрам. И ты останешься в звездах блистать, без единой октавы.
Пока Большой Брат тебе лайкает аву!

Чтобы обойтись без преследований, ликвидации и других симптомов социального конфликта, надо позитивные аспекты пропаганды сделать столь же действенными, как и негативные. Самыми важными «манхэттенскими проектами» грядущего будут грандиозные, организованные правительствами исследования того, что политики и привлеченные к участию научные работники назовут «проблемой счастья», имея ввиду проблему привития людям любви к рабству. Однако любовь к рабству недостижима при отсутствии экономической обеспеченности; в целях краткости я делаю здесь допущение, что всемогущей исполнительной власти и ее администраторам удастся разрешить проблему этой постоянной обеспеченности.

Ежедневно и чуть ли не ежеминутно прошлое подгонялось под настоящее.

В советских газетах только опечатки правдивы. «Гавнокомандующий». «Большевистская каторга» (вместо «когорта»). «Коммунисты осуждают решение партии» (вместо — «обсуждают»). И так далее.

Философия учит нас подвергать сомнению даже то, что кажется самоочевидным. Пропаганда же, напротив, предлагает считать самоочевидным то, над чем следовало бы задуматься, в чем было бы разумно усомниться.

Невзрачный на вид лектор оратором оказался хоть куда. <...> Сыпались фразы, громящие Гитлера и нацистов. <...> «Зверские злодеяния... Жуткие вспышки садизма... Резиновые дубинки... Концентрационные лагеря... Произвол... Беззаконие... Гонения на евреев... Вспять, во тьму Средневековья... Европейская цивилизация... Решительно действовать, пока не поздно... Гнев всех порядочных людей... Союз демократических народов... Крепкий заслон... Защита демократии... Демократия... Фашизм... Демократия... Фашизм... Демократия...» <...> Точь-в-точь граммофон — крутани ручку, подвинь рычажок, и загремит: демократия — фашизм — демократия. <...> Что, собственно, он делает? Вполне умышленно и откровенно разжигает в вас ненависть. Вовсю старается, чтоб ты дико возненавидел каких-то иностранцев под названием «фашисты». <...> Голос шумел и рокотал, будто готов был без устали изливаться еще недели две. Жуткое дело эти живые шарманки, буравящие тебя пропагандой. Прокручивает одно и то же: ненависть, ненависть, ненависть! Сплотимся, друзья, и всеми силами возненавидим! Снова и снова, снова и снова. Ну прямо-таки по мозгам тебе долбит.

Жестоко, но справедливо наводится демократия у дикарей. Про дикарей, это не оговорка. По-другому назвать жрущих потроха исламистов язык мало у кого повернется. Однако, к нашему всеобщему удивлению, амеры здесь так называют вообще всех местных. Так с кем же сражается Кайл в Ираке? Так понятно же — с Аль-Каидой! А больше американскому зрителю ничего знать и не нужно. <...>
Этаким финтом ушами Клинт Иствуд обошел несколько нелицеприятных для США вопросов. Действительно, к чему напоминать миру о клоуне с фабрикованными уликами? К чему напоминать, что США развязали войну, только чтобы убрать неугодный режим? К чему напоминать, что Аль-Каида появилась в Ираке, лишь после того, как США, прикрываясь воплями о демократии, совершили акт агрессии против суверенной страны, оккупировали ее, разрушили государственность и свергли легитимную власть?
Все это не важно — американский обыватель должен не задумываться о первопричинах, а гордиться со своей страной, потому что она сражается с террористами.

Фейковые новости и оскорбления государственных символов, которые могут привести к беспорядкам и массовому возмущению, но о чем никто не говорит и чем никто не возмущается в СМИ, — это повод для обсуждений в ГосДуме, а вот «провал всей правоохранительной системы», поджег домов, для освобождения полезной площади в престижном районе, недостроенное жилье, обман вкладчиков, возбуждение уголовного дела из-за того, что мужчина бывает писает (судья Попова Вера Дмитриевна и прокурор Юлия Жукова «Всю страну и меня считают за идиотов»), хамство ведущего на Первом канале «не надо думать — надо обсуждать... я бы вмазал и такие попадались» — это все не оскорбляет ни исполнительную, ни законодательную власть.

Это просто спор! Это же дискуссия! Вы там что-то такое прочитали, ну так возразите этому. Возразите так, чтобы не осталось никаких аргументов. <...> Американцы сталкиваются с тем, что их оружие стали применять против них. А вы как думали? А они к этому просто не готовы. <...> Аргументированно сказать нечего. Аргументов для того, чтобы всерьёз возразить — нет. И тогда началась вот эта вся истерика — надо запретить, надо признать это вмешательством и прочая, и прочая. Потому что, если бы всё это была туфтовая «кремлёвская пропаганда», тогда её можно было бы взять и разбить в три приёма. А в три приёма — не получается, и в тридцать три — не получается. Потому что звучит это достаточно убедительно и аргументированно. <...> Это слабость. Это от их слабости происходит. <...> «Это всё ложь и кремлёвская пропаганда, потому что я не могу с этим спорить» — вот что говорят они. То, с чем мы не можем спорить — это всё «кремлёвская пропаганда». А может быть у вас просто мозгов не хватает или, на самом деле, вы настолько неправы, что у вас нет аргументов?