Цитаты на тему «пресса»

Надо и пора совсем отучаться от газет. Ясно, что теперешние люди большей частью не имеют никаких воззрений, тем более — воззрений любопытных — на искусство, жизнь и религию и прочие предметы, которые меня волнуют. Газета же есть голос этих людей. Просто потому её читать не следует. Развивается мнительность, мозг поддельно взвинчивается, кровь заражается. Писать же в газетах — самое последнее дело.

Газеты — поле врани.

Современная пресса не безнадежна. Временами газетчикам изменяет дурной вкус.

Ах, закройте, закройте глаза газет!

Почему продолжается война? Они что у вас, газет не читают?

Тех, кто читает книги, и тех, кто читает журналы, разделяет целый мир.

Ни в коем случае нельзя говорить прессе, что аргентинский президент смотрел на бретельку твоего лифчика. Особенно если ты хочешь вернуться в Аргентину.

Одно из выражений, которые не подходят для Сингапура: «Пресса — четвертая власть». В Сингапуре пресса никогда не была четвертой властью — так повелось еще со времен Британской империи. В условиях Сингапура, с его невероятной мешаниной из рас и религий, американская концепция рынка идей снова и снова приводит к бунтам и кровопролитию, а не к гармоничным прорывам.

Журналы — это архивы пустяков.

Вы живете, как дикие звери, газет не читаете, не обращаете никакого внимания на гласность, а в газетах так много замечательного! Ежели что случится, сейчас всё известно, ничего не укроется!

…единственная разница между самоубийством и мученичеством состоит в том, как это освещается прессой.

Для управления печатью нужны хлыст и шпоры.

— В «Известиях» нет правды. В «Правде» нет известий. Наблюдение эпохи социализма. На первые полосы газет выносились не скандалы, а передовицы о выдающихся достижениях советских людей, рекордных урожаях, всесоюзных стройках. Линия партии непоколебима!
— Если всё так хорошо, так почему же всё так плохо-то?
— Товарищ! Как вам не стыдно такое говорить? Вы что, газет не читаете?

Долг газет — утешать обиженных и обижать тех, кому хорошо.

Жёлтая пресса никогда не краснеет.

Я решила повысить свой интеллектуальный уровень посредством прочитывания газет. Я выбрала пять изданий и невероятным усилием воли заставляла себя прочитать всё «от корки до корки». Это было нелегко. Газеты напоминали мне многосерийный фильм. Если не знаешь содержание предыдущих серий, то действия героев не совсем резонны.
Другое дело, последние страницы. Где про спорт. Особенно про футбол. Кто с кем контракт подписал, кто кого перекупил, кто у кого выиграл. Интересно и понятно. Ужас. Надеюсь, это не деградация.

Чем больше пытаешься скрыть что-нибудь от прессы, тем пуще они интересуются.

Позиция прессы была сформулирована одним видным журналистом еще пять лет назад. «Фактов нет, — сказал он. — Есть только их интерпретация. Поэтому писать о фактах нет смысла».

К счастью, господа журналисты, я читаю ваши газеты, чтобы знать, что я думаю.

— Проверим сводки.
— «Папа римский стал отцом!» И это сводки?
— Самая оперативная информация. Хочешь, читай «New York Times», им тоже иногда везёт.
— Быть не может! Ты ищешь подсказки в бульварных листках?!

Прошлый месяц показал мне, насколько сильно мы определяем ценность женщины исходя из ее семейного или материального положения. Пресса тратит огромные ресурсы, пытаясь выяснить, беременна я или нет, при этом отмечая, что незамужние женщины, не имеющие детей, каким-то образом неполноценны, неуспешны или несчастливы. В этом потоке скучных новостей обо мне утопала информация о массовых расстрелах, лесных пожарах, решениях Верховного Суда, грядущих выборах и других намного более важных вещах, на которые журналистам стоило бы обратить внимание.

О свободе печати кричат те, кто хочет ею злоупотребить.

Новости — это то, что интересует субъекта, которому нечем больше интересоваться.

Независимая пресса на то и независимая, что от неё ничего не зависит.

Газеты похожи на собак. Есть породистые, а есть дворовые.

Газета — это печатный орган, не видящий границы между падением велосипеда и крушением цивилизации.

Я лишь ставлю в упрек газетам то, что изо дня в день они привлекают наше внимание к вещам незначительным, тогда как мы читаем всего каких-нибудь три или четыре раза в жизни книги, в которых содержатся вещи существенные.

Не будем нервничать! Спокойно, всё будет хорошо! Я очень люблю медведей! Смоки! Йоги! Уолтера Пэйтона! Какой будет заголовок! «Дантиста из Майами сожрал медведь»!

Пресса независима только тогда, когда может нападать даже на своих защитников.

— Вы, оказывается, опытный журналист, месье Перрен.
— Особенно по части информации.
— Чего вы, собственно говоря, добиваетесь?
— Собственно говоря, ничего.
— А это как вы объясните в таком случае?
— А, очень просто. Раньше, когда я служил и получал жалованье, я все больше молчал, чтобы это жалованье не потерять. Теперь я его не получаю, поскольку я теперь всего лишь игрушка. Но теперь, зато, я могу говорить.

Если быть откровенным, я не очень заостряю внимание на британской музыкальной прессе, они были довольно несправедливы к нам. У меня складывается впечатление, что напористые журналисты по большей части ставят себя выше артистов. У них, конечно, о Queen складывается неправильное понимание. Но если вы увидите нас на сцене — это то, чему мы отдаемся всецело. Все световые эффекты и приспособления только для улучшения того, что мы делаем. Я думаю, что мы качественные авторы – и мы хотим играть качественную музыку, независимо от того, какую критику получаем. Музыка — это самое главное.

Пресса, свободная от пресса государственных интересов, становится депрессивной.

Когда печать всего лишь следует общему мнению (каким бы обоснованным оно ни было), она не обеспечивает себе успеха у толпы.

В настоящее время люди готовы облить грязью абсолютно все. Это привычка не из лучших. Конечно, каждый вправе иметь свое мнение, но, если верить прессе, пятьдесят процентов современных женщин – проститутки и пятьдесят процентов – серые мыши.

Я не люблю видеть в женских журналах что-то типа «Мы расскажем вам про промежуток между бёдрами». И ты думаешь: «Знаю я про этот промежуток — раньше это называлось «рахитом». «Мы расскажем вам, как удержать мужчину». Зачем мне знать, как удержать мужчину? Женатый мужчина связан юридическими обязательствами.

В утренней газете ничего не происходит, тем она и хороша. Она помогает растянуть удовольствие от горячего кофе с поджаренным хлебом. Вычитываешь в ней, что мир стоит, как прежде, и день не спешит начинаться.

В жизни газетчика есть все, чем прекрасна жизнь любого достойного мужчины. Искренность? Газетчик искренне говорит не то, что думает. Творчество? Газетчик без конца творит, выдавая желаемое за действительное. Любовь? Газетчик нежно любит то, что не стоит любви.

— Есть вакансия. Газета «На страже Родины». Запиши фамилию — Каширин.
— Это лысый такой?
— Каширин — опытный журналист. Человек — довольно мягкий...
— Дерьмо, — говорю, — тоже мягкое.
— Ты что, его знаешь?

Хотелось восславить дерзновенных храбрецов, не теряющих надежду, безрассудных влюбленных, титанов, которые борются в напряжении и накале, среди ужаса и трагедий, и сама жизнь уступает их натиску. А журнальные рассказы, похоже, усердно прославляют всяких мистеров Батлеров, скаредных охотников за долларами, и серенькие любовные интрижки сереньких людишек. Может, это оттого, что сами редакторы журналов такие серенькие? Или они попросту боятся жизни – и писатели эти, и редакторы, и читатели?

В 1997 году мы приняли закон, согласно которому человек или его доверенное лицо не может быть владельцем более трех процентов акций какой-либо газеты. Я не приемлю западную практику, согласно которой богатые медийные бароны каждый день решают, что будут читать избиратели.