Цитаты на тему «памятники»

Видимо, я чувствую по поводу той войны и людей, которые в ней победили, то же, что и большинство. Но я не понимаю, почему с каждым годом она становится всё важнее, а остальные, кажется, этому совсем не удивляются.
Памятники и мемориальные доски на каждом углу кажутся мне своеобразными урнами – но не для праха, а для отлетевших душ умерших стариков с орденскими планками. Ваяющие героев Великой войны скульпторы просто отрабатывают гонорары, политики, произносящие речи на церемонии открытия монумента, на самом деле думают о своих любовницах, а дети, кладущие цветы у подножья, волнуются, как бы не споткнуться, идя обратно, ведь это очень важный праздник, хотя и непонятно, почему. Узнать в граните и мраморе отголоски знакомого лица, в последний раз виденного перед боем шесть или семь десятилетий назад, и заплакать могут только ветераны. Скоро их не останется совсем, а город окончательно превратится в бессмысленный и бесполезный сад камней…

Здесь везде памятники архитектуры конца какого-то века. Это же Питер!

Что за дикая идея — убеждать памятники, что они никому не нужны? Это же все равно, что убеждать людей, что они никому не нужны... Оно, может быть, так и есть, да кто в это поверит?..

Я не знаю, какой ты. Этого не знают даже те, кто совершенно уверен в том, что знают. Ты такой, какой ты есть, но могу же я надеяться, что ты такой, каким я всю жизнь хотел тебя видеть: добрый и умный, снисходительный и помнящий, внимательный и, может быть, даже благородный. Мы растеряли все это, у нас не хватает на это ни сил, ни времени, мы только строим памятники, все больше, все выше, все дешевле, а помнить — помнить мы уже не можем.

— А что это за памятник?
— Да... безымянной проститутке...
— Безымянной проститутке памятник? А за что?
— Да не за что... так... за красивые глаза...

Демонтируя памятники, не трогайте постаментов. Они еще могут пригодиться.

Великие лидеры строят себе памятники из камней, которые в них кидают критики.

У нас в Костроме так много памятников, что наш город похож на кладбище.

Согласитесь, некрасивым людям гораздо неохотнее ставят памятники. По крайней мере, это моя официальная версия, почему у Ленина их так много. Потому что он выглядит сногсшибательно, мягко говоря! Умение стильно носить пальто — это дар, я считаю. А он ещё на некоторых стоит с рукой в кармане. И ты думаешь: «Это лидер революции или Мистер Октябрь сейчас стоит?»

Памятники известным генералам невозможны без могил неизвестных солдат.

Много ли нужно для сохранения памяти о человеке? Час работы мраморщика.

В столице состоялось торжественное открытие памятника вандалам. Вандалы в растерянности.

Госпиталь когда-нибудь возведёт тебе памятник. Ну, такой, с надписью «Пни меня» на спине.

Надпись на памятнике порой звучит, как объявление о розыске.

Памятник художнику — его творения.

Смысл. Оставить след во Вселенной. Но не безмолвный памятник былого величия. Не бесполезный монумент мёртвого тщеславия. Быть полезными кому-то ещё, кто будет жить тысячелетия после нас.

— Что бы ты мог посоветовать древнему памятнику красоте, как я?
— Что ж, если мы говорим о древних памятниках, тебе известно, что даже скульптуры Парфенона однажды были раскрашены в яркие, вульгарные цвета. Ужасно. А мне они больше по душе в своем естественном мраморном виде, настолько же выражающие мудрость и опыт, насколько и очаровательны.
— Джо Бломфилд, вам нет равных по части лести.
— А, может я имею в виду, что ваше место давно в музее? На самом деле, не стоит портить такой шедевр природы, Марджери, оставьте его в покое. Это мой вам совет.

Памятники, как и люди, жили столько же, сколько жила память о них.

Увядшие цветы на гробовой плите и надпись: «помним, любим, скоблим».

Человек смертен. Но памятники могут стоять вечно.

Если кому-нибудь ставят памятники при жизни, то это лишь свидетельствует о сомнении, будут ли так же уважать его грядущие поколения.

— Для чего же памятник империи?
— Именно для того: только империи и можно поставить памятник, потому что у нее есть средства для такого памятника и потому что только она обладает высшим смыслом накануне неизбежной гибели. Дурно ли, хорошо ли, но пусть вспоминают о ней: она — высшее соединение совершенства и уродства, бога и человека. Все прочее — пошла игра провинциалов.
— Так вот каковы твои тайные мысли, — сказал Сократ.
— Я вынужден так мыслить. Не свою волю исполняю, но волю истории. Геродот сегодня хорошо сказал: «Сидящий на льве не может соскочить с него добровольно». Помнишь?
— Помню. Но ведь ты управляешь волей народа — это все видят.
— Но лишь в той мере, в какой он позваляет собой управлять. Телега сама катится только вниз, а вверх ее надо либо тянуть, либо толкать, да и то когда достаточно сил или если не слишком велика крутизна подъема. Отпустишь телегу — и все полетит в пропасть. Я еще толкаю эту старую огромную телегу.

В то время когда в США развязана война с памятниками, в России открывают новые. Вчера на набережной реки Москва в микрорайоне Павшинская пойма город Красногорск, губернатор Воробьев открыл памятник Георгию Победоносцу, данное мероприятие приурочено к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне.

С каждой стороны широкого постамента — дощечки с выгравированными на металле именами.
— Местные жители, погибшие в двух мировых войнах. — Сняв очки, я представляю венки из алых маков, которые ложатся сюда в ноябре. В алфавитном порядке перечисляются фамилии здешних прихожан, павших в бою. Над каждой группой имен значится год смерти. — Сколько жизней потеряла эта деревня...

Памятник может служить прекрасными солнечными часами.
А потом, когда его уберут, станет ясно, что за час пробил.

Мы разучились отличать надгробия от памятников.

Кошмар будущего — говорящие памятники.

Если мне будут напоминать, что сам покойник настаивал: «Достойный человека памятник только один — земляная могила и деревянный крест, а монумента заслуживает только собака», — я им скажу, дуракам, что если и в самом деле на что-нибудь годятся монументы, то исключительно только для напоминания о том, кто, по зависящим или не зависящим от нас причинам, незаслуженно ускользнул из нашей памяти.

Нам, например, ясно, кто виноват в наших бедах. Если виновного перед глазами нет, мы обращаем свой взор на памятники. Мы требуем ответственности от них, и в первую очередь ответственности за тех, кому они посвящены. Люди за поступки людей заставляют отвечать памятники!... Памятники — идеальные объекты для наказаний. Они не просто терпеливы, они умеют претерпевать. Вероятно, здесь что-то есть от магии: не имея возможности покарать исторических лиц, некогда покинувших сей мир, люди выносят приговор соответствующим монументам.

Произнося слово «увековечить», мы даже не задумываемся, насколько смертны памятники. Как бы ни были они «ориентированы на вечность», средняя продолжительность их жизни соизмерима с человеческой.

Памятники существуют, и существуют весьма оригинально. Не будучи биологическими объектами, они обнаруживают специфическую, хотя и не очевидную на временных промежутках активность — было бы кому наблюдать. Способ их присутствия в нашем жизненном пространстве можно соотнести с жизнью в общечеловеческом понимании этого слова. Они действительно «живут». Хотя и не совсем по-людски.
Сосуществование с ними расширяет наши представления об окружающем мире. По отношению к нам их положение двойственное. Как артефакты они, конечно, принадлежат сферам нашей, то есть человеческой культуры, но, с другой стороны, именно нам, человекам, справедливо рассматривать их внеположно нашим собственным духовным ценностям — как некую данность.

И осиновый кол есть вид памятника.

Часто памятники пытаются стать незаметными, слиться с обшарпанными стенами заводских корпусов, спрятаться в кустах, что, к слову, весьма характерно для ведомственных Ильичей. Им действительно есть чего опасаться, они давно в группе риска.

Любой объект обязан быть одушевленным или неодушевленным — любой, но не памятник. Человеческий язык, вообще, мало приспособлен для отображения их бытия.

Иногда памятникам бывает полезно не показываться на глаза людям, особенно если в силу исторических катаклизмов возникает в обществе против увековеченного лица устойчивое предубеждение. Вот такое нехорошее отношение к себе начал как-то у многих вызывать Ленин Владимир Ильич, и стало ленинским памятникам доставаться… Тут бы им и притаиться, переждать, спрятавшись, трудное время. А как это притаиться, если памятники Ленину, как правило, на виду? Да и вообще памятникам по жизни надлежит быть хорошо видимыми.

Утрата текста, на мой взгляд, вовсе не обессмыслила объект, напротив, радикально переформатировала мессидж в сторону безграничного расширения смысла. Теряя накладные буквы, объект независимо от воли людей (скажем, охотников за цветным металлом) самоперепосвящается — чему, это уже другой вопрос. Но плита при этом не перестает быть мемориальной.

Ну понеслось... мироточение по нашей необъятной! Флэшмоб памятников! Мироточение-challenge. Весна пришла! Цитаты великих людей: «Религия — это опиум для народа». Как-то заявил мироточащий Ленин. Я не понял: он сейчас троллит Поклонскую или серьёзно? <...> Ну теперь коммунисты могут не переживать. Не надо ехать в Крым к бюсту Николая, чтобы излечиться от чего-нибудь. Тем более коммуняки и царь... Кто знает, чем это могло закончиться? Теперь у них есть свой мироточитель! В общем: 1:1. Ждём, когда у либералов Ельцин начнёт мироточить. Ну так, для полного фэн-шуя. Эх, господа, товарищи, кто бы заметил слёзы пенсионеров? Старичков наших?

Предназначение памятника, на человеческий взгляд, грубо говоря — «чтобы помнили». Памятник и рад выполнять эту функцию, но люди, в силу обстоятельств, которые они сами часто называют историческими, так или иначе, навязывают памятнику отношения другого рода. Памятнику гораздо сложнее понять людей, чем людям памятник.
Ориентированному на вечность трудно понять мельтешащих, тогда как предающемуся метаниям обычно всегда и все ясно.

На каком ещё надгробии? Никаких памятников не будет. Пусть похоронят в лесу, чтоб засыпало листьями.

Я бы поставил памятник Лаврентию Павловичу Берии, причём памятник поставил бы мобильный, передвижной, чтобы он подъезжал временно к нужным людям и заглядывал в окно.