Цитаты на тему «изнасилование»

— У женщин нет души!
— Мне уже говорил об этом ваш друг, посол персидкого шаха.
— Почему ты пыталась заколоть его?
— Он хотел взять меня силой.
— Ему это удалось?
— Меня спасли.
— Здесь тебя никто не спасет.
— Но здесь и нет никого, кто взял бы меня силой, не так ли?

— Вы утверждаете, что подданный короля решил изнасиловать заблудившуюся в лесу путешественницу, безо всякой причины?
— А наличие причины извиняет изнасилование?

Ты перед ним — что стебель гибкий,
Он пред тобой — что лютый зверь.
Не соблазняй его улыбкой,
Молчи, когда стучится в дверь.
А если он ворвется силой,
За дверью стань и стереги:
Успеешь — в горнице немилой
Сухие стены подожги.
А если близок час позорный,
Ты повернись лицом к углу,
Свяжи узлом платок свой черный
И в чёрный узел спрячь иглу.
И пусть игла твоя вонзится
В ладони грубые, когда
В его руках ты будешь биться,
Крича от боли и стыда...
И пусть в угаре страсти грубой
Он не запомнит, сгоряча,
Твои оттиснутые зубы
Глубоким шрамом вдоль плеча!

Правда, нас могут убить, зарезать, изнасиловать, отдать в проституцию и насильно колоть героином. Но это не главное. Главное — приключения.

Огромный процент лесбиянок — это раннее изнасилованные девочки.

— Но мы не собираемся никого насиловать...
— Мать твою, я пытаюсь быть опасным!!

— Ты пойдешь вот так? Да тут же насилуют на каждом углу.
— Да, да, на каждом углу!... Но не каждый день.

— Как вы смеете задавать мне такие вопросы и грубо обращаться со мной?
— Чего, чего, чего? Грубо? Я с вами грубо?
— Силой ворвались в мой дом, командуете тут!
— Я грубо? Я вас что, насиловал?
— Пока нет, но впереди ночь.

— Ты отдала видео?
— Нет, я задумалась над твоими словами. Я решила все их посмотреть и нашла кое-что похуже, что может мне помочь.
— Хуже?
— Да. Если я просто скажу, что он отымел двух девиц, он будет это отрицать, скажет, что на видео они шутили и все ему поверят, к тому же срок давности вышел. Но если я его поймаю признающимся, что он переодевался травести, как бы он не отрицал, от этого пятна он не отмоется, понимаешь?
— Да, конечно. Гораздо хуже переодеться травести, чем изнасиловать двух девочек и бросить их почти мертвыми.

на сеновале давеча
Ванька с Агафьей маялся — справился.
распоясалась девонька.
волосы растрепала, к утру в пруд упала.
Ванька наш спьяну к обеду встал,
к окну подошел, а там изморозь.
расплескалась девочка,
каплями на стекло вылилась,
ноябрь декабрем сменился,
вода снегом стала — по весне растаяла,
в землю впилась, травой проросла
— скосили к осени.

Я не люблю ставить людей в неловкие ситуации и мне всегда очень стыдно.
Недавно я шел по улице и было очень темно и никого не было вокруг, передо мной шла девушка и мы были вдвоем. Она шла впереди, и я понял, что ей было страшно, наверное, потому что за ней идет какой-то мужик. Я решил, надо ее обогнать, чтобы идти впереди. Чтобы она видела меня и ей не было страшно. Я прибавил ходу. Она оглянулась и тоже прибавила. Я решил, что надо довести дело до конца и начал бежать... она тоже начала бежать и в итоге все вышло настолько неловко, что пришлось ее изнасиловать. Потому что обманывать ожидания, это невежливо.

— Знаете лак для ногтей, который меняет цвет от рогипнола? Наносишь, потом окунаешь в стакан — и он другого цвета.
— Я слышала. Нам нужен такой в универ.
— Надо раздавать его первокурсникам...
— Или парням надо прекратить усыплять и насиловать девушек, чтобы этот лак был не нужен в принципе.
— Было бы здорово, но пока этот день не настал... надо быть наготове.
— А если мы не готовы? Если мы выпьем этот коктейль? Если мы на каблуках и не знаем тэквондо? Если мы забыли свисток у себя дома и не нанесли на ногти лак, который меняет цвет от рогипнола у тебя в напитке? Что тогда? Нас просто изнасилуют? Может, вместо этих «полезных модных советов» руководство научит парней, что нельзя совать свой член куда они захотят?!

Если изнасилование неизбежно, расслабься и получай удовольствие.

Ей просто страшно. Она хочет видеться с внуком и делать вид, что все как раньше? Она хочет верить, что дочь была счастлива в браке? Это гораздо лучше, чем понимать, что она не спасла ее. И пока она прячет голову в песок, а вы не хотите давать показания, человек, который нас изнасиловал — все еще свободен, успешен, счастлив. Знает, что сделал это дважды, да бог знает сколько раз, и не попался. Сколько женщин, Кэтрин, сколько жизней вы позволите ему разбить?

— Они допрашивали его два раза, да?
— Полиция перевернула всю его жизнь вверх дном и так ничего не нашла.
— Они просто отпустили его?
— Даже после обвинения детектива Хармон они ничего не нашли. Он знает, как замести следы.
— Трудно представить, что ты чувствуешь сейчас.
— Что ж, я была зла долгое время, но это не выход. Это слишком пожирает тебя и каждый раз я будто прохожу это снова. Поэтому стоит просто жить дальше или... пытаться.

Провоцируют ли женщины насилие? Полагаю, да. Например тем, что мы выходим на улицу. Мы ходим по улицам — это ж охренеть как провоцирует!

— Ну что, у вас с Карен вчера что-нибудь было?
— Да как всегда. Только перешли ближе к делу, как я зарыдал и уже не смог остановиться.
— Нервы?
— Газовый баллончик.

«Ладно, — мысленно произнесла я, когда мужчина положил ко мне на колени свою рубашку. — Если он и правда вздумал меня изнасиловать, то я не окажу сопротивления. Насильникам нравится, когда их жертвы брыкаются и визжат, это их распаляет, поэтому я буду бесчувственным бревном».
Меня бросало в дрожь от мысли быть изнасилованной, но какой смысл думать о заднице, когда тебя могут убить? Это то же самое, как если бы я, склонив голову над плахой, беспокоилась о своей причёске, а не о топоре, который уже практически опустился на шею. Главное — остаться в живых, даже если придётся пройти через такую ужасную ситуацию. Это не было постыдной слабостью — это всего лишь выбор между плохим и очень плохим.

Я подумал о матери. Я презирал ее за слабость. Как могла она позволить этому жалкому существу сотворить с ней такое? Как посмела не отбиться от него?

Я пережила чертову Вторую мировую войну и потеряла ребенка, я потеряла двух мужей, я голодала вместе с солдатами, меня избивали, меня предавали, я... я была в тюрьме, но я... Я выжила. А это должно меня сломать? Я не позволю!...

Рост количества изнасилований и негативное отношение к женщине в целом вызваны еще одной культурной особенностью многих стран — использованием женского образа в неожиданных целях, например, рекламных. Изображение красивой женской ноги может служить рекламой пылесосу и даже шагающему экскаватору. Человек из субъекта превращается в объект, и обыватель привыкает к тому, что между металлическим предметом и женщиной нет никакой разницы.

— Мне устроят служебную проверку, подставят, подкинут вкусный гашиш в служебный сейф и всё — закроют. Закроют, как пить дать сразу же. А потом там дальше знаете, что будет? А там я хозяин своей жопе до первой душевой, меня продырявят в первый же день сразу же. Просто, потому что я красивый, сука. Я очень-очень-очень красивый. Кристина, понимаете это или нет?
— Вы не красивый, не волнуйтесь.
— Ой, не утешайте меня, Кристина, прошу вас, умоляю. Я же прекрасно знаю, что я просто петушиный Ален Делон. Меня же там свеженького, розовенького, как только привезут зюсь и пурупупуп и пропеллер.

Можно было сказать, что я ставила ему в упрек то, что он великолепен, умен, чувствителен, и то, что он мне нравится.
— Ханна, вы очень красивая, однако мой долг...
Я не дала ему закончить, бросилась к нему, прижалась губами к его губам.
О Гретхен, что это был за поцелуй! У меня было такое впечатление, что мое тело раскрылось, что я готова полностью поглотить этого мужчину, чтобы он пребывал во мне. <...> Калгари крепко обхватил меня своими сильными руками, я ответила на его объятие, мы перенеслись на канапе. Тут он выказал еще большую силу, да такую, что я оторвалась от него, чтобы крикнуть:
— Тише!... Да выпустите вы меня, ради бога!
И тут я поняла, что он вовсе не держит меня в своих объятиях, а барахтается и то, что я принимала за дикую страсть, было всего лишь его сопротивлением. Неожиданно мне стала ясна картина происходящего: я насиловала мужчину.

Что: прикажете коршуну жрать незабудки?
Шакалу сделаться кроликом?
Или, по-вашему, волк
сам себе добровольно
выдернуть должен клыки?
Чем вам не нравятся правые?
Чем не нравятся левые?
Отчего с таким изумлением
вы, как кретины,
уставились в телевизионный экран!
Ах, вы узрели неправду
в очередной передаче!
<...>
В нынешнем мире
воров меньше, чем обворованных.
Кто рукоплещет взломщикам?
Кто возводит убийц в почётные граждане?
Кто исступленно жаждет,
чтобы его околпачили
и обобрали, как следует? Вот вам зеркало: гляньте,
узнайте самих себя,
робких,
страшащихся грубой суровости правды,
неумолимости знанья,
передоверивших право на бессмертную мысль
стае волков! Вденьте в ноздрю кольцо -
вот для вас лучшее украшенье!
Нет такой глупости,
которую вы бы не слопали,
самый дешёвый обман
способен вас тут же утешить,
самое мерзкое рабство
примете вы за свободу. Жабоподобные овцы,
как вы друг с другом грызётесь,
как вы друг друга морочите!
Братство царит средь волков,
в крепко сколоченных стаях. Слава разбойникам!
Вы же,
когда вас хотят изнасиловать,
лениво ложитесь
на постель послушания.
Скуля,
вы по-прежнему лжёте:
вам нравится быть растерзанными. Нет, вы не измените мир.

... Он смеялся, тяжело дышал, облизывал меня. Мне было больно, когда он прикасался ко мне. У меня было ощущение, что в любую секунду я с грохотом лопну на куски. Я чувствовала себя слабой, больной, грязной, развратной. Все, что я могла сделать, это крепко прижать Шарлотту, пока он...
Рене подчинилась. Он был хозяином в царстве Света.

— Она смогла поговорить об этом?
— Нет, ей еще очень больно. Я не уверена, что она вообще сможет. Может, она когда-нибудь скажет папе.
— Ужасно, когда внутри тебя находятся такие слова и приходится говорить их другому.

Знаешь, что меня терзает в этом деле об изнасиловании? Оно заставляет меня стыдиться того, что я мужчина.

Я вас не изнасилую, потому что вы этого даже не заслуживаете.

— Я сделал бы все, чтобы поймать преступника, миссис Хейз, но по ДНК нет совпадений ни с кем по нашей базе! Нет совпадения... ни с одним преступником по всей стране! И вашу дочь никто не видел с момента, как она вышла из дома и до момента обнаружения тела. Я не знаю, какие еще шаги мы можем предпринять!
— Вы могли бы взять кровь у всех мужчин в городе, старше восьми лет.
— Закон о гражданских правах это запрещает. А что, если он был в городе проездом?
— Можете взять кровь у всех мужчин в стране.
— Если он — проезжавший мимо иностранец?
— На вашем месте я бы создала всемирную базу и заносила туда всех новорожденных мальчиков. И если бы кто-то что-то натворил — нашла бы его, убедилась бы, что все на сто процентов совпадает, и убила бы.
— Ясно. Но это... безусловное нарушение гражданских прав.

— Скажи мне одну вещь, Милдред. Зачем ты просверлила дырку в толстом пальце старины Джеффри?
— Я такого не помню! Рука дрогнула, и он просверлил себе палец. А он меня обвинил? Ах... Похоже, теперь мое слово против его. Так же, как в случае с изнасилованиями.

Дитя, ставшее плодом насилия, всегда будет напоминать о насилии одним своим присутствием.

— Дорогой! Это те самые парни, что приходили ко мне в ванну, чтоб изнасиловать!
— Не бойся, Ширин! Прежде, чем изнасиловать тебя, им придется изнасиловать меня!

Я вмиг превратилась в зловонное море, куда он влез, чтобы нагадить.

Изнасилование — одно из самых ужасных преступлений на земле, и оно совершается каждые несколько минут. Проблема людей, которые имеют дело с изнасилованиями в том, что они учат женщин как обезопасить себя. Хотя на самом деле нужно учить мужчин не насиловать. Идите к источнику насилия и начинайте с него.

Изнасилования происходят, потому что насильники выбирают насиловать. Точка. Никто не заслуживает того, чтобы быть жертвой такого мерзкого решения.

Когда доходит до изнасилования, то обвинение — это уже почти приговор, прилипает как дерьмо.

Тебе, видимо, очень нравится, чтобы тебя насиловали. Но если женщина тебя насилует только для того, чтобы забеременеть... Это позор для любого мужчины.

Эта девушка вынуждена была вернуться, потому что полдюжины мерзавцев испортили ей жизнь. Полдюжины — это примерно, потому что некоторые законы математики усложняются, когда тебя насилуют, оставляя после себя подарок. Идеальная бомба — ты хочешь о ней забыть, а она растет. Сегодня тебе больно, завтра больнее, а потом еще хуже... Чья это бомба? Чья? У нее твои глаза.

— Ты чего, меня изнасиловать решил?
— Размечтался!

Это странно, но я слышала, что многие жертвы изнасилования винят в этом себя, даже если парень виновен, все обвиняют и жертву. Они говорят, что она была небрежной, или что это случилось, потому что она шла ночью одна. Но разве это ее вина? Неужели они говорят, что быть женщиной — это ее вина?