Цитаты на тему «вампиры»

Я не знаю, что случилось,
Но трясёт меня и жарко в груди,
Я не знаю, что случилось,
Но мне кажется, что смерть впереди,
Ведь меня укусил вампир.

— С тобой, я наконец-то познал ту любовь, которая стоит того, чтобы за нее бороться, и умереть. Когда я смотрю на тебя, когда я целую тебя... Я чувствую, будто прикасаюсь к вечности, и это слово перестает быть пустым звуком. Ты — придаешь всему значение. С тобой, мир из монохромного, становится ярким. И с тобой, Габриэлла Роуз Смит... я становлюсь живым.

Он любил его так, как люди любят зло, потому что оно приводит их в восторг и заставляет трепетать их души.

— Он будет вампиром.
— И не сексуальным романтичным вампиром. А уродливым, сосущем кровь, лежащем в гробу вампиром.
— Сейчас было обидно.
— Да неужели?
— Под гробом понимается деревянный ящик. А у нас они теперь красивые с золотом в 14 каратов.
— Ну извини.

Существует поверье, будто вампиры помешаны на счете. Если бросить им под ноги пригоршню зерна или риса, они якобы остановятся и примутся пересчитывать крупу.

Совершив одну ошибку, вечно мне платить:
За любовь к тебе расплата муками грозит.
Вместе с ароматом крови я впитал любовь
К той, чью свет ласкает кожу, а меня сожжет.
Я последний в своем роде, мне нельзя любить,
Но дарю тебе возможность вечно рядом быть;
Пусть за это ненавидит твой меня народ
И с огнем он очень скоро в замок мой придет.

Вельхеор действительно опасен, к тому же может оказаться весьма обидчивым, как это свойственно всем психически неуравновешенным существам, будь то люди, вампиры или кто-то еще. А обиженный Высший вампир… брр…

Мне не нужен принц на белом коне. Мне не нужен вампир на серебристом «вольво». Мне нужен ты. Пешком.

— Ваши инъекции изменили меня. Я чувствую себя возрожденным. Человеком. Вновь.
— Вы обманываете себя, от вашего голода нет лекарства. Вы всегда будете служить ему.
— Я никому не буду служить.

Я зритель. Мы ничего не создаем, мы навсегда остались в том времени, когда ушли из мира людей. Мы можем только смотреть, как мир течёт отдельно от нас.

— Значит, ты кусаешь людей, пьешь их кровь?
— Вообще-то я пользуюсь услугами банка крови.
— О, Красный Крест об этом как-то умалчивает.
— А они не в курсе.

— У меня от тебя мурашки по коже.
— Я еще не то могу сделать с твоей кожей.

Поэтому ты так хорош будучи вампиром, Марсель. Ты выбрал это. У меня не было выбора. Я проклята и я зла.

Если ты собираешься спасать вампира при дневном свете, то я серьезно переоценил твои умственные способности.

Я чувствую, что вновь учусь мечтать. Что жизнь стала вдруг важной. Поверь, ты просто заставляешь... сердце биться. А я... Я от этого отвык.

Что ни говори, а тянет вампиров к могилам. Чуете, дохлые, где вам место.

— Этот ваш сосед...
— Джерри?
— Да. Он — вампир!
— Какое жуткое для вампира имя! Джерри.

Ведь вампирский банкет — дело трудоемкое. Чтобы обслуживать его, требуется много официантов. Собственно, много официантов — это все, что требуется для вампирского банкета.

Ученье свет… но это отнюдь не означает, что вампирам чужда тяга к знаниям.

— Хм, когда я просил мясо в собственном соку, не думал, что мне его пришлют еще и в оригинальной упаковке, — раздался знакомый голос. — Освальд шутник, однако.
Я облегченно вздохнула. Присутствие вампира подействовало на меня лучше успокоительного, так что оставалось только следить за развитием событий.
Детина быстро обернулся, но едва столкнулся с ледяным взглядом Арта, раздражение его вмиг сменилось нервозностью. Кажется, он даже протрезвел.
— Что, неужели я ошибся?
Мужик быстро закивал.
— Так иди отсюда, сердешный, — посоветовал вампир.

Теперь, я — вампир. И сама буду выбирать, как распоряжаться моим бессмертием. Это все, что мне было нужно. Если ты думал, что я была с тобой по каким-то другим причинам, то мне жаль... Хотя, нет, не жаль. Я использовала тебя, как средство выживания. И я выжила. Больше тебе нечего мне предложить. Прощай, Майкл Грейсон.

— Весело отмечаешь, брат...
— Мне уже десятый раз исполняется тридцать лет. Дни рождения потеряли смысл.

– О чем ты думаешь? – спросил он.
– О вампирах. О существах, порожденных ночной тьмой и наглухо запертых в самих себе. Они так отчаянно ищут себе спутника. Но любить не способны. Именно поэтому существует поверье, что убить вампира можно, лишь если загонишь ему кол прямо в сердце. Если это удается сделать, то очнувшееся сердце высвобождает энергию любви, которая уничтожает зло.

Пингвины-вампиры? Гвинейские свиньи-зомби? Нам конец... Нам конец...

Зло, как вампир, – плодит вампиров.

Быть вампиром фигово. Так что не верьте рекламе, ребята.

Наибольшую боль, нам причиняют те, кого мы поклялись изгнать из памяти... но, они все равно являются нам во снах. Тихие призраки забытого счастья... Отпусти свою ведьму, вампир. Ее время в твой жизни подошло к концу.

Вампирам, конечно, удавалось воскресать, восставать из могил, из склепов, но из кошачьего желудка еще ни один из них не возвращался.

– Не подкрадывайся к вампиру.
– Не нападай на ведьму.

Вампир стоял спиной ко мне и лицом к окружающей толпе. Из-под капюшона были отчетливо видны его красные глаза и выставленные в ухмылке клыки. Эльфы же, напротив, стояли расслабленно и улыбались уголками губ, пробегая взглядами по толпе. Перебрасываясь короткими фразами, они вводили толпу в состояние ужаса гораздо больше, чем стоявший рядом вампир. Зеваки даже попробовали податься назад, но напиравшая толпа не дала им этого сделать.
— Хватит, — тихо произнес я, но они меня услышали — головы сразу опустились вниз, по толпе прошел шепоток, в котором отчетливо слышалось «демон».

Единственным развлечением в селе у меня было просмотр DVD, но дело в том, что DVD полностью принадлежало моей сестре и все диски ей принадлежали, а значит, я пересмотрел кучу вампирских саг, вампирская любовь, это дерьмо собачье. <...> Там вампиры все такие ухоженные, аристократичная белая кожа, прически. Я ни разу не видел жирного, неопрятного вампира. Вампира айтишника, который приходит к вам домой устанавливать интернет, нападает на вас, сосет кровь, но вы умираете от вони.

Во всех вампирских фильмах я заметил, что каждому опасному, самому опасному, самому ужасному вампиру, всегда дают имя типа Виктор. Не самое пугающее вампирское имя. Вот если бы был Нурмагомед, я бы прям обосрался. Мне говорят: «За тобой охотится Нурмагомед». Да что угодно — «К вам приедет дизайнер Нурмагомед!» Зачем?! Точно же не приедет пить какао Нурмагомед.

– Допустим, я происхожу из рода Кэтрин – значит, я частично вампир?
– Вампиры не могут производить потомства. Но нам нравится пытаться.

Я всегда верил в тебя. В конце концов, в тебе течет кровь вампиров, которая справится с примесью колдовской крови. Помни, что ты моя собственная восьмая прапраправнучка.

— Мам, а вампиры есть?
— Есть, Егор, это трусливые мальчишки, которые пьют кровь своих родителей.

— Теплая ещё.
— Свиная?
— У людей желудок устроен точь-в-точь, как у свиней. Знаете, им даже органы пересаживают от свиней.
— Кому «им»?
— Людям.

Ну, дорогие мои, подумалось мне, это лучший и идеальнейший роман, что я видела в жизни – роман вампира с человеком. И вампир, и смертный плотно, как на наркотике, сидят друг на друге.

— Но ведь ты причинял мне боль, — заметила я. — На это и был расчет, — ответил он. — Ничто так не цепляет человека, как душевная боль. И тех, кто нам хоть когда-то ее причинил, мы не забываем.

— Время имеет разные величины, — после паузы сказал Грег. — Да, я тоже это давно заметила, — согласилась я. — Иногда кажется, что минуты превращаются в часы. — Или наоборот, — подхватил он. — И во что тогда превращается вечность? — задумчиво спросила я, про себя удивившись возникшей теме разговора. — Вечность — это никогда не прекращающийся ужас одинокой души.

— Суть в том, Дикон, что ты не мыл посуду уже пять лет.
— Владислав прав. Недопустимо, что у нас тут такая гора окровавленной посуды.
— Мне людей приводить неудобно!
— Да какая разница, ты все равно их убиваешь! Вампиры не моют посуду.