Уильям Шекспир – цитаты и высказывания

Мой глаз гравером стал и образ твой
Запечатлел в моей груди правдиво.
С тех пор служу я рамою живой,
А лучшее в искусстве — перспектива. Сквозь мастера смотри на мастерство,
Чтоб свой портрет увидеть в этой раме.
Та мастерская, что хранит его,
Застеклена любимыми глазами. Мои глаза с твоими так дружны,
Моими я тебе в душе рисую.
Через твои с небесной вышины
Заглядывает солнце в мастерскую. Увы, моим глаза через окно
Твое увидеть сердце не дано.

Не изменяйся, будь самим собой.
Ты можешь быть собой, пока живёшь.
Когда же смерть разрушит образ твой,
Пусть будет кто-то на тебя похож. Тебе природой красота дана
На очень краткий срок, и потому
Пускай по праву перейдет она
К наследнику прямому твоему. В заботливых руках прекрасный дом
Не дрогнет перед натиском зимы,
И никогда не воцарится в нем
Дыханье смерти, холода и тьмы. О, пусть, когда настанет твой конец,
Звучат слова: «Был у меня отец!»

Вы слабы — не пытайтесь
Иным казаться.

Красив, молод и у него есть все, по чем может томиться мечтательная зеленая неиспорченность.

Любовь делает храбрыми даже трусов.

Не вынесть человеку
Такого ужаса!

Уйдем и мы. Близка гроза.

Нельзя судить что нужно.
Жалкий нищий сверх нужного имеет что-нибудь.
Когда природу ограничить нужным — мы до скотов спустились бы.
Терпение, небо, мне терпение нужно.

Не знает юность совести упреков.

Кто светит, тот и видеть лучше будет.

Страх — всегдашний спутник неправды.

Глупость служит уму точилом.

И, жалуясь на горестный удел,
Готов меняться жребием своим
С тем, кто в искусстве больше преуспел,
Богат надеждой и людьми любим, — Тогда, внезапно вспомнив о тебе,
Я малодушье жалкое кляну,
И жаворонком, вопреки судьбе,
Моя душа несется в вышину. С твоей любовью, с памятью о ней
Всех королей на свете я сильней.

Моя свобода — тень, а я давно
Немой вассал твоей надменной воли.

Из женщины не трудно сделать дуру,
Когда она боится дать отпор!

Я отвечала резкостью на резкость,
На слово — словом; но теперь я вижу,
Что не копьем — соломинкой мы бьемся,
Мы только слабостью своей сильны.
Чужую роль играть мы не должны.

Всё лучшее от горя хорошеет,
И та любовь, что сожжена дотла,
Ещё пышней цветёт и зеленеет.
Так после всех бесчисленных утрат
Во много раз я более богат.

Не есть, не пить четыре дня приятней,
Чем столько съесть и выпить — за один.

Стал мир невыносим
С тех пор, как лесть учтивостью назвали.

— Со мной вы не проститесь?
— Вам все мало?
Учась у вас уменью льстить, скажу:
Вообразите, что уже простилась.

О, если б грех притворством не был скрыт
И каждый был таким, каков на вид!

Нас зажигает небо, как мы — факел, — светить другим; ведь если добродетель не излучать, то это всё равно, что не иметь её.

Непрошеные гости зачастую приятны только по уходу.

Но ведь нельзя же из закона делать
Нам пугало воронье, что стоит
Не двигаясь, пока, привыкнув, птицы
Не обратят его в нашест.

Ничтожный жук, раздавленный ногою,
Такое же страданье ощущает,
Как с жизнью расстающийся гигант!

Друзья меня так расхваливают, что превращают в осла, а враги прямо говорят, что я осёл; стало быть, враги помогают мне познать самого себя, а друзья морочат голову; ну, а так как выводы подобны поцелуям и четыре «нет» дают в итоге два «да», то и получается, что хорошо по милости врагов и худо по милости друзей.

Могуществом я высшая из фей.
Весна всегда царит в стране моей.

Добро бы лишь досуг
Он заполнял безудержным развратом,
Платясь похмельем и спинной сухоткой.
Но тратить драгоценные часы,
Которые, как гулкий барабан,
Тевогу бьют о нуждах государства!

Лишь та любовь — любовь,
Которая чуждается расчёта.

Если нас уколоть — разве у нас не идет кровь?
Если нас пощекотать — разве мы не смеемся?
Если нас отравить — разве мы не умираем?
А если нас оскорбляют — разве мы не должны мстить?

Нет совершенства в мире,
И часто трусость, глупость, нерадивость
Одерживают верх над человеком.

От исчезновения одной-единственной женщины в мире не остановится ничего, кроме сердца одного-единственного мужчины...

Сердечный избыток сердечности! Что может быть правдивее лица, омытого подобными слезами?

Всех слушай, но беседуй редко с кем. Терпи их суд и прячь свои сужденья.

Ведь в женщине любовь и страх равны:
Их вовсе нет, или они сильны.

Любовь всесильна: нет на Земле ни горя выше кары её, ни счастья выше наслаждения служить ей.

Где чувство в силе, страшно пустяка;
Где много любят, малость велика.

Страшится или любит женский пол -
в нем все без меры, всюду пересол.

Унынье — не лекарство, горький яд, когда поправить дело невозможно...

Краткость — душа остроумия.