Роберт Фрост – цитаты и высказывания

Любовь Земле принадлежит,
Привычен ей объятий плен,
Уютно под защитой стен.
А Мысль оград и уз бежит,
На крыльях дерзостных парит. В снегу, в песках, в глуши лесной
Проложены Любви следы,
Ей не в обузу все труды.
Но Мысль, избрав удел иной,
С ног отряхает прах земной.

Полна сарказма, в страхе нас держа,
Наука предпочла бы точно знать,
Как мы отсюда думаем бежать?
С ней, нас подведшей к пропасти, дружа,
Уж не её ли станем мы просить
Нам указать, как можно до звезды
Космические проложить мосты
И световые годы отменить?
Хотя при чём Наука здесь? — Любой
Укажет нам любитель путь прямой.
Путь тот же, что мильоны лет назад,
Когда пришли сюда мы наугад -
Конечно, если помнит кто-нибудь,
Я, например, не помню, вот в чем суть.

Ты понимал, что тот судья не прав,
Кто сам свою эпоху обвиняет,
Кто судит, выше времени не став.
<...>
Мы изнутри судить свой век не можем.
Однако — для примера — предположим,
Что он и в самом деле нехорош,
Ну что ж, далекий мой собрат, ну что ж!
<...>
Мне слышится, как ты вступаешь в пренья:
Есть гниль своя в любые времена,
Позорный мир, бесчестная война.
<...>
Ну, наконец приехали! Маршрут,
Для всех философов обыкновенный:
С какой они посылки ни начнут,
Опять к универсалиям придут,
Сведут в конце концов на Абсолют
И ну жевать его, как лошадь-сено.
А для души — что этот век, что тот.
<...>
Утрата жизни, денег иль рассудка,
Забвенье, боль отверженной любви -
Я видел все. Господь благослови...

Почему огорчения убивают больше людей, чем работа? Потому что больше людей огорчается, чем работает.

Работай старательно по восемь часов в день — выбьешься в начальство и получишь возможность работать по двенадцать часов в день. (Если ты будешь усердно работать по 8 часов в день, то станешь боссом и начнешь работать по двенадцать.)

Да будет сердце постоянно,
Как будто берег океана,
Оставшийся самим собою
Средь вечных перемен прибоя.

На этом свете не поймёшь,
Что лучше — правда или ложь.

Я не в смятении. Я просто хорошо перемешан.

Поэзия — это когда чувство находит свою мысль, а мысль находит слова.

Дом — это место, где, если тебе придется туда вернуться, им придется тебя принять.

У матери уходит двадцать лет на то, чтобы сделать из мальчика мужчину, а другая женщина за двадцать минут сделает из мужчины идиота.

Образование — это способность выслушивать что угодно, не теряя самообладания и самоуважения. (Образование позволяет нам терпеливо выслушать почти любую глупость.)

Прости мне, Господи, мои маленькие шутки над тобой,
и я прощу тебе твою великую шутку надо мной.

Семьи разрушаются тогда, когда люди понимают те намеки, которые ты и не собирался делать, или когда они не обращают внимания на те намеки, которые ты делаешь.

Поэзия — то, что гибнет в переводе.
(Поэзия — это то, что пропадает при переводе.)

Опушка — и развилка двух дорог.
Я выбирал с великой неохотой,
Но выбрать сразу две никак не мог
И просеку, которой пренебрег,
Глазами пробежал до поворота.
Вторая — та, которую избрал, -
Нетоптаной травою привлекала:
Примять ее — цель выше всех похвал,
Хоть тех, кто здесь когда-то путь пытал,
Она сама изрядно потоптала.
И обе выстилали шаг листвой -
И выбор, всю печаль его, смягчали.
Неизбранная, час пробьет и твой!
Но, помня, как извилист путь любой,
Я на развилку, знал, вернусь едва ли.
И если станет жить невмоготу,
Я вспомню давний выбор поневоле:
Развилка двух дорог — я выбрал ту,
Где путников обходишь за версту.
Все остальное не играет роли.

Стихотворение начинается с восхищения и кончается мудростью.

Поэт — это состояние, а не профессия.

Что-то все время сдерживало нас и делало слабее. Пока не стало ясно, что это мы сами.

Мораль. Хотя мораль какая ж тут?
Всем тем, кто в одиночестве идут,
Отвергнув помощь-так они горды,
Не избежать в конце концов беды.

Стих начинается с комка в горле, чувства беды, тоски по дому, тоски по любви.

Поэзия — способ взять жизнь за горло.

На ощупь я ночью по дому прошёл,
Ловя, как слепой, еле слышные звуки,
Я шёл осторожно, но, видимо, руки
Пошире, чем надо, при этом развёл,
Не видя, что дверь приоткрыта, впотьмах,
И дверь между рук прямо в лоб мне — шарах! -
Да так, что едва устоял на ногах!
Должно быть, и правда привычная связь
Людей и вещей в наши дни пресеклась.

«Я очень далеко забрёл, гуляя,
Сегодня днём,
Вокруг
Стояла тишина такая...
Я наклонился над цветком,
И вдруг
Услышал голос твой, и ты сказала
Нет, я ослышаться не мог.
Ты говорила с этого цветка
На подоконнике, ты прошептала...
Ты помнишь ли свои слова?» «Нет, это ты их повтори сперва». «Найдя цветок,
Стряхнув с него жука
И осторожно взяв за стебелёк,
Я уловил какой-то тихий звук.
Как будто шёпот «приходи» -
Нет, погоди,
Не спорь, — ведь я расслышал хорошо!» «Я так могла подумать, но не вслух». «Я и пришёл».

Что человек? Ничто — или предмет
Господних умилений и печалей.
Философ шёл путем универсалий
И абсолютных истин видел свет -
А в них, как годы жизни показали,
Ни истины, ни абсолюта нет.
У кролика в цилиндре свой секрет.

Снег с неба — с ночью наперегонки, -
И прошлое как поле у реки:
Как будто всё схоронено под снегом,
Лишь кое-где желтеют колоски. Леса вокруг не ведают утрат.
Животные и люди в норах спят.
За жизнь я зацепиться забываю,
Невольным одиночеством объят.
<...>
Поэтому пугаете напрасно
Тем, что миры безмерны и безгласны
И небеса мертвы. Здесь, за дверьми,
Пространства столь же пусты и ужасны.

Над этим миром, мрачен и высок,
Поднялся лес. Средь ледяных дорог
Лишь он царит. Забились звери в норы,
А я-не в счет. Я слишком одинок. От одиночества и пустоты
Спасенья нет. И мертвые кусты
Стоят над мертвой белизною снега.
Вокруг — поля. Безмолвны и пусты. Мне не страшны ни звезд холодный свет,
Ни пустота безжизненных планет.
Во мне самом такие есть пустыни,
Что ничего страшнее в мире нет.

Любимое мы любим без причин.

Но разве покорна душа
Измене, что в мире творится?
Но разве согласна она
В опавшие листья зарыться?
И лето пройдет, и любовь,
Но с этим вовек не смириться.

В трех словах я могу изложить, все то, что узнал о жизни. То, что она продолжается.
(Я могу в двух словах подытожить все, что знаю о жизни: она идет.)

Когда общество достаточно удобно для вас, вы называете это свободой.

Я считаю неотъемлемым правом каждого — следовать в ад своим собственным путем.

Всегда поддавайтесь тому, что вас просят принять. Берите, что дано, и подстраивайте под себя. Моей целью в жизни всегда было — сохранить себя при любых обстоятельствах. Не против обстоятельств, при.

Господи, это небо
Нравилось мне любым,
Пасмурным и свирепым,
Кротким и голубым.
<...>
Тяга моя к любому
Из этих небес должна,
Что к первому, что к седьмому,
Быть все же вознаграждена.
<...>
Но все-таки втайне верю,
Такой, так сказать, каприз,
Что буду, по крайней мере,
Отправлен вверх, а не вниз.

Я тот, кто с ночью был знаком.
Я вышел в дождь и в дождь вернулся.
С последним городским столбом
В его печали разминулся.
Я часового миновал
В молчанье и не обернулся.
Я шум шагов своих прервал,
Когда какой-то крик раздался
С далеких улиц, но я знал,
Что он не звал и не прощался.
Я все еще стоял потом,
И звездный циферблат качался,
Но стрелок не было на нем.
Я тот, кто с ночью был знаком.

Очень досадно, когда жена умеет готовить, но не хочет; однако еще хуже, если жена готовить не умеет, но хочет.

Немного работы, немного сна, немного любви, и на этом все заканчивается.

Средь перемен, судьбу держа в горсти
Вы — всемогущие, когда вас двое:
Вас и не разделить и не смести
Когда вы согласились меж собою,
Что жизнь — она и вправду жизнь, пока
Крыло к крылу или к руке рука...

Ад — наполовину заполненная аудитория.

На последнем пороге,
Не прощаясь, стою,
Я на этой дороге
Башмаков не собью. Что ушел — не грустите,
Не моя тут вина,
Мне грехи отпустите
За стаканом вина. Now I out walking
The world desert,
And mу shoe and mу stocking
Do mе no hurt. I leave behind
Good friends in town.
Let them get well-wined
And go lie down.