Фрэнк Герберт – цитаты и высказывания

Нам не следовало пытаться создать новые символы... Нам надо было понять, что нельзя вносить неопределенность в общепринятые верования и возбуждать любопытство относительно Бога. В повседневной жизни нас окружает нестабильность всего человеческого – но мы позволяем нашим религиям становиться все более жесткими, подавляющими, все сильнее служим конформизму. Но что за тень легла на пути божественных заповедей? Это – предостережение, напоминание о том, что старые институты религии сохраняются, как сохраняются и владеют душами старые символы, хотя смысл и содержание их давно потеряны, и что нельзя просто механически сложить вместе все известные знания и верования.

— Политика не делается из любви, людей не интересует любовь. В ней столько хаоса. Людям нравится деспотизм. Избыток свободы порождает хаос. Зачем он людям? Другое дело — заставить деспотизм казаться привлекательным.
— Но ты же не деспот! — возразила она, повязывая на голову нежони. — Просто твои законы справедливы.
— А, законы... — бросил он. — И подошел к окну, отодвинул шторы, словно мог выглянуть из окна. — Что есть закон? Контроль? Закон просеивает хаос, и что же остается? Ясность? Закон — высший идеал, основа нашей природы. Но не надо слишком внимательно приглядываться к нему. Попробуй только, — сразу отыщешь рационализированные интерпретации, казуистику законников, удобные прецеденты... ясность, другое имя которой — смерть.

... тайна жизни, тайна бытия — это не загадка, требующая решения, а реальность, которую надо пережить.

В рамках ортодоксальной религии избежать влияния политики невозможно. Борьба за власть пронизывает все: обучение, воспитание и правила жизни в ортодоксальной общине. И из-за этого давления руководители такой общины или общества рано или поздно неизбежно встают перед не имеющим альтернатив выбором: или скатиться к окончательному оппортунизму ради сохранения своей власти, или же быть готовыми пожертвовать даже и собственной жизнью во имя ортодоксальной этики.

Многое из того, что прежде называлось религией, несло бессознательно враждебное отношение к жизни. Истинная же религия должна проповедовать, что жизнь полна радостей, услаждающих взор Господа, и что знание без действия – пусто. Все люди должны увидеть, что механическое заучивание канонов и правил есть по сути своей обман. Истинное учение узнать легко: вы узнаете его безошибочно, ибо истинное учение пробуждает в вас нечто, которое скажет: «Ведь я знал это всю свою жизнь…».

Природа дает детям родителей для того, чтобы они знали, как не надо воспитывать своих детей.

Кто умеет подчиниться — тот правит.

Человек без эмоций — вот кого следует опасаться по-настоящему.

Каждой цивилизации приходится противодействовать лишенной рассудка силе, способной противиться любому сознательному намерению общества, восстать против него и обмануть.

... суть популярного мифа о предзнании — абсолютное знание будущего! Всего будущего! Знать, что можно сделать состояние — или потерять его, — вот в чем видят абсолютное знание, верно? В это верит чернь. Она верит в то, что чем больше, тем лучше. Великолепно! И если этим людям вручить полный сценарий их жизни, неизменные до самой смерти диалоги, то это будет поистине дьявольский дар, исполненный немыслимой скуки! Каждую секунду человек будет проигрывать то, что он и так целиком и полностью знает наперед. Не будет никаких отклонений. Знать каждый ответ, каждую реплику снова и снова, и снова... В незнании содержится огромное преимущество. Вселенная сюрпризов — вот о чем я молю для себя!

Как часто гнев заставляет людей отринуть то, что говорит им внутренний голос!

Существо, затратившее всю жизнь, чтобы воплотить собственное представление о себе, скорее предпочтет умереть, чем превратиться в собственную противоположность.

Знать, где ловушка, — это первый шаг к тому, чтобы избежать её.

Убийца с манерами кролика – самое опасное, что только может быть.

Если я слабее тебя, то я прошу у тебя свободы, ибо это согласуется с твоими принципами; если же я сильнее тебя, то я отнимаю у тебя свободу, ибо это согласуется с моими принципами.

Один из нас должен был принять на себя все муки, — сказала она, — и он всегда был сильнее.

Быть может, самым ужасным моментом познания является то, когда ты понимаешь, что твой отец — обычный человек из плоти и крови.

Мода приходит из городов, а мудрость — из пустыни.

Двигайся, не торопясь, и день твоего мщения придёт.

Самоконтроль в сочетании с коварством – что может быть ужаснее.

Я не боюсь, я не должен бояться. Ибо страх убивает разум. Страх есть малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречу свой страх и приму его. Я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня. И когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь; и там, где был страх, не останется ничего. Останусь лишь я, я сам.

Мне часто приходится говорить не то, что я думаю. Это называется дипломатией.

... мир держится на четырёх столпах. <...> Это – познания мудрых, справедливость сильных, молитвы праведных и доблесть храбрых. Но все четыре – ничто <...> без правителя, владеющего искусством управления.

Не записывай человека в покойники, пока сам не увидел труп. И помни, что даже тогда можно ошибиться.

Когда религия и политика идут в одной упряжке, те, кто ею правит, верят в то, что никто не может стать на их пути. Их скачка становится все более безрассудной: быстрее, быстрее и быстрее! Они отбрасывают все мысли о возможных препятствиях и забывают о том, что человек, ослепленный скоростью, видит обрыв лишь тогда, когда уже поздно что-либо сделать.

Отчаявшиеся люди бывают всего опаснее.

На будущее влияет не настоящее... это будущее формирует настоящее. Переверни все свои представления. Как только будущее задано, события начинают развиваться так, что будущее становится неизбежным.

Привычка к одним лишь победам сама по себе может стать слабостью.

Глубоко в подсознании людей укоренилась поистине извращенная потребность в разумно устроенной, логичной и упорядоченной Вселенной. Но дело в том, что реальная Вселенная всегда, пусть на один шаг, опережает логику.

Самый верный способ сохранить тайну — это заставить людей поверить, что они знают ответ... В этом случаи люди не станут задавать вопросов.

Враг, которым восхищаешься, страшит больше.

Люди делятся — во всяком-случае, часть их — по тому, как они о тебе думают.

Слишком долгое ожидание может стать пагубным, так как постепенно ослабевает ощущение цели.

... и когда слышал слово «красное», то представлял не прекрасный цветок, а кровь.

... нет никакой разницы между тысячью лет и одним годом, между сотней тысяч лет и одним ударом сердца.

Нет никакой загадки человеческой жизни. Это не проблема, которую нужно решить, а реальность, которую нужно прожить.

Единственный и непоправимый страх — это страх перед своими ошибками.

Вот поколение пожимающих плечами... Он знает, что я слышала рассказы о нем, и показывает, что ему на это наплевать. Наша цивилизация вполне может умереть от безразличия, прежде чем падет жертвой внешнего нападения.

Свобода — очень одинокое состояние.

Высокомерие годится только на то, чтобы возвести крепостную стену, за которой прячутся сомнения и страх.