Давид Фонкинос – цитаты и высказывания

Для вранья требуется хоть какой-то минимум мозгов...

Мы призваны расцветать, а потом гнить…

Мы были как две свечи, которые догорают, да все не могут догореть, — две свечи, создающие обманчивое впечатление, что они не погаснут никогда, что крошечный огонек, озаряющий воск, будет трепетать вечно.

По-моему, поиски темы для разговора — хорошая тема для разговора.

Всегда найдутся покойники, которые от скуки готовы отравлять нам жизнь; терзаясь одиночеством, они ускоряют движение живых к могиле.

Если жизнь закручена похлеще романа, во что превращается роман?

Она ампутировала ему сон.

Что толку волноваться, когда всё кругом абсурдно?

Ностальгия по-прежнему жила в нём, причём, уточним, ностальгия нелепая. Иллюзия, что в нашем нудном прошлом всё же есть известное обаяние.

... без потомства могилы – это не более чем могилы, и не знать им вовеки нежности лепестков.

Как всегда, решать, что будет с нами дальше, предстояло ей. Если я хочу все разрушить, шляться по блондинкам и даже умереть, она не станет мне мешать. Вернёт мне свободу. Именно так она и сказала: возвращаю тебе свободу.

Он умел читать слёзы. Слёзы Натали. Он подошёл к ней и крепко обнял, словно хотел охватить руками её страдание.

Бывают такие настойчивые взгляды, от которых неловко. Время в глазах превращается в вечность: одна секунда — это целая речь.

Есть замечательные люди, которых мы встречаем в неподходящий момент. И есть люди, замечательные потому, что мы их встретили в подходящий момент.

В наши дни, чтобы продать один товар, надо предлагать два. Из общества потребления мы превратились в общество двойного потребления. И при покупке пары очков нам всучивали целых четыре набора на каждое время года, словно солнце превратилось в сверхмощную личность, в присутствии которой следовало вооружаться соответственно.

Повисло молчание. Как ни странно, всегда наступал момент, когда они не знали, что друг другу сказать. В таких случаях Шарль всегда предлагал ей чаю. Чай у них служил каким-то горючим для слов.

Он сварил кофе, чтобы бессонница имела естественное объяснение.

По ходу всякого любовного романа алкоголь появляется в двух полярных точках сюжета: когда двое открывают друг друга и нужно рассказать о себе и когда им больше нечего друг другу сказать.

Я думаю, они главным образом хотели избавиться от видений прошлого, от пространства, населенного дорогими их сердцу воспоминаниями. Ведь место и есть воспоминание, и даже больше: место живет дольше воспоминаний.

Настоящее счастье — это то, чего не видят другие и потому не завидуют.

Когда ложь хорошо продумана, все идет как по маслу. Ведь это собеседники берут на себя труд строить предположения, задавать вопросы, в то время как самому лжецу остается только сказать «да» или «нет».

Есть замечательные люди, которых мы встречаем в неподходящий момент, и есть люди, замечательные потому, что мы их встретили в подходящий момент.

... выглядеть в соответствии с собственными занятиями в наши дни просто архиважно.

Иногда, опаздывая, мы говорим себе, что бежать бесполезно. Говорим себе, что полчаса или тридцать пять минут — совершенно одно и то же. Так что лучше чуть-чуть продлить ожидание другого, чем появляться перед ним обливаясь потом.

Когда люди устраивают день рождения сюрпризом, они обязаны любой ценой изображать веселье (надо быть приглашенным, чтобы иметь право ходить с надутой физиономией).

Дискография Джона Леннона, если бы он не умер в 1980-м: • Still Yoko (1982)
• Yesterday and Tomorrow (1987)
• Berlin (1990)
• Titanic Soundtrack (1994)
• Revival — The Beatles (1999).

Любовное чувство рождает самое сильное чувство вины. Мы способны вообразить, что все раны другого нанесены нами. В своём безумии мы даже способны считать себя чуть ли не демиургами, думать, что мы — в самом сердце чужого сердца.

Время лукаво: оно приукрашивает самое чёрное прошлое.

Когда мы встречались в лифте, вы так странно на меня смотрели. Совершенно нейтральным взглядом. Нейтральным, как Швейцария.

Не могу сказать, что мы возобновили отношения, но мы шагаем по пепелищу, не обжигаясь, а это уже кое-что.

У меня сейчас особенное время. Йоко ждёт ребёнка. Это чудо, после всех её абортов и выкидышей. Она беременна моим счастьем. Беременна моим покоем. Я считаю часы, минуты и секунды. Она такая красивая, вся круглая, и от этой круглости я счастлив.

Эта женщина, которую я часто видел во сне, хотя и не знал её, эта женщина, которую я видел в своём воображении, не представляя, как она выглядит на самом деле, эта женщина, о которой я мечтал, как страдающий мученик мечтает о избавительнице-смерти, эта женщина, чей портрет я мысленно рисовал в надежде, что она спасёт меня от небытия, — эта женщина проникла в моё сознание и прочно заняла в нем свое место, и миллионы людей на её фоне начали уменьшаться и исчезать, тая в тумане любви к одному-единственному человеку, человеку, превращающему остальной мир в ничто; да, вот оно, высшее определение любви, — это человек, превращающий остальной мир в ничто.

Алкоголь — это вечное путешествие в одно и то же место.

Он знал, что между островом страдания, островом забвения и ещё более далеким островом надежды курсируют катера.

Бернар полагал, что в наши дни все мужчины лишились растительности на лице и виной тому уловки современного общества. Он любил повторять, что мы живем в самую неусатую эпоху, какая только может быть. «Наше общество сбривает волосы, это же чистый эксгибиционизм!» – восклицал он. И тотчас после этих словесных всплесков возвращался к своим потаенным мыслям, в которых царила пустота.

Поход в ресторан будет просто счастьем. Там будут свечи, которые обволокут полумраком явные неурядицы четы.

В её смехе угадывалась попытка выжить, в её неожиданных выходках на грани безумия — стремление вонзить в настоящее нож и пригвоздить его к месту.

... какой жалкой бывает жизнь, когда постоянно испытываешь сожаление.

Этот человек достоин Натали. Неоспоримо. Математически. Химически.

... оба глупо смеялись, подобно всем глупо смеющимся в городских садах; это один из тех редких случаев, когда глупость является достоинством.