Цитаты на тему «старики»

Ах ты, старый плут! Притворяешься болтливым, бестолковым стариком, а на самом деле ты мудрее и добрее всех нас.

Молодые любят воевать, и достоинства войны это достоинства молодых: храбрость и вера в будущее. Старики заключают мир, и пороки мира это пороки стариков: недоверие и осторожность. Так заведено.

Зачастую самые прочные дружеские отношения складывались у меня с людьми за восемьдесят, а то и за девяносто; при каждом удобном случае я донимал их расспросами про все на свете, а сам молча слушал и мотал на ус.

— Дадите совет?
— Да, сэр, дам. Это единственное, на что способны старики, когда они уже не могут прыгать через скакалку или сесть за руль.

Незнакомый старик —
вот, кем детворе деревенской
я, должно быть, кажусь.
После стольких лет наконец-то
возвратился в края родные...

…если у стариков что и остается, так это их молодость.

Надежда — она всегда сильнее всего, даже у стариков вроде мадам Розы или мосье Хамиля.

— Укус на счастье! Почеши и загадай желание!
— Что-то мне не хорошо... Отвези меня в больницу.
— Наконец делаем то, что я хочу!

Запомните на случай, если дело окажется запутанным: пожилая незамужняя женщина, занятая преимущественно вязаньем и обихаживанием клумб в своем саду, всегда даст сто очков вперед любому следователю. Она расскажет вам, что могло произойти и что должно было произойти, и даже — что на самом деле произошло. А главное — она расскажет, почему это произошло!

У нас, стариков, за молодых душа ноет, а молодые ноют, что мы их душим, и ничего тут не попишешь.

Почему на седовласых нет времени хоть у кого-нибудь из толпы?
Почему их слезы ничего не значат?
Когда-нибудь таким можешь стать и ты,
Вспоминать невольно будешь, как за руки держались,
Как среди ночи кто-то накрывал и прижимал к себе,
Как обнимались и громко смеялись,
И плевать было: как, когда, где. Почему никто не замечает, как старики плачут,
И несут на могилку цветы?!
Слезы не ценятся. Слезы ничего не значат.
Кроме
пустоты.

Всегда больно терять близкого человека, но легче, если он стар. Так устроена жизнь. Куда хуже, если он молод.

Я слишком стар, чтобы стареть: стареют только молодые.

Если бы старики все забывали, молодые ничего бы не помнили.

Она лукаво стрельнула черными глазами из-под тяжелых морщинистых век, и пан Януш в который раз подумал, что этой женщине не к лицу старость. Не в том смысле, что возраст делал ее безобразной — вовсе нет, пани Вольска была очаровательной старушкой. Просто создавалось впечатление, что она без спросу надела на себя седину и морщины — словно девочка, напялившая мамины туфли — и теперь никак не может снять.

Хоть бодры телом и душой бывают старики,
Сравняться с молодыми им — потуги нелегки! Пристала ль белой бороде горячность юных лет?
Пожухнув, вновь не зацветут вовеки лепестки. И странно, если невпопад, как юный, скор старик,
А молодой — в повадках стар, рассудку вопреки. В ходьбе подмогою — клюка, а пика — ни к чему:
Помехой будет, если взять ее взамен клюки. Но и с клюкой не будет прям согнувшийся в дугу,
И если б юный это знал, согнулся бы с тоски! Когда глаза запали вглубь, считай, что сильный муж
Смущенье слабости укрыл в запавшие зрачки! Вот стар я стал, и осужден я сплетнями ханжей:
Про тайные мои грехи твердят клеветники. А те, кто в юности чисты, пусть вознесут хвалу
За то, что Бог укрыл от них бесчестья тайники. Никто не волен — стар ли, юн — в добре или грехе,
И те, кто ропщет на судьбу, от блага далеки. Кто в молодости был строптив, веленьям не внимал,
Укоры совести его под старость велики. Господня благость — океан: надежду буря шлет,
Отчаяньем, о Навои, себя не допеки!

– Пурди рассказывал нам о Долгой засухе, но так и не объяснил, как вода вернулась обратно.
– Пурди редко заканчивает свои истории.

У одного мудреца спросили:
— В чем суть Божьего благословения и в чем суть его проклятия?
Мудрец ответил:
— Когда юноши по уму и благочестию уподобляются старикам — это божье благословение. Когда же старики по уму и благочестию уподобляются юношам — это Божье проклятие.

Между прочим, я выбрал эту мышь для нас с тобой. Будь добра, съешь хоть кусочек, если не хочешь, чтобы старый Пурди умер от обжорства.

Для молодых жизнь двигалась медленно. В двадцать лет – человек молодой. Через десять лет (в тридцать) снова молодой. И в сорок молодой. Мало что меняется вокруг. А для стариков жизнь бежит стремительно.

В трёх спальнях старого дома в поздний час трое беспомощных, как младенцы, стариков приподнимаются на своих постелях, и из их сердец рвётся беззвучное: «Мы любим! Мы любим тебя!»

— Бабушка прислала очередной дурацкий пирог. <...> Ненавижу её пироги!
— Не может она быть её внучкой.

Стремиться к своей цели нужно, как бабка при виде свободного места в общественном транспорте.

С мелких, поистине микроскопических изменений начинает стареть человек. Чем дальше, тем больше появляется таких вот слабо уловимых, но уже нестираемых мелочей — пока, наконец, не опутают они, точно паутина, всё тело.

Мы все — машины времени. Вот почему всю свою жизнь я нахожусь под очарованием стариков. Потому что я знаю: вот сейчас нажму его потайную кнопку и окажусь в 1900 году. Или на Гражданской войне... А в детстве я встречал ветеранов Гражданской войны!

Но видит Бог, излишняя забота
Такое же проклятье стариков,
Как беззаботность — горе молодежи.

Старики и дети умеют жить. Эти ребята, стоящие на разных полюсах жизни, веселятся как никто другой. Им все равно, что думают окружающие.

Приятное выражение лица сложно сделать, если внутри нет ничего приятного. Это становится особенно заметно с возрастом: по лицу старика всегда можно понять, что это за человек.

Старики должны быть мудрыми, иначе какой прок в старости?

…нет на свете счастливее старика, который может хоть что-нибудь подарить ребенку.

Если кто-нибудь из стариков — из тех, кто старше шестидесяти пяти лет, — станет тебя в чем-то обвинять, — наставляла она его, — ни в коем случае не спорь. Не пытайся утверждать, что ты прав. Сразу же извиняйся, скажи, что виноват, каешься и больше никогда ничего подобного не повторится.

Полковник спустил с кровати хрупкие, желтые, как слоновая кость, ноги и изумился — они совсем тонкие! Казалось, эти сухие палки прикрепили к его телу однажды ночью, пока он спал, а другие ноги, помоложе, сняли и сожгли в печи. За долгие годы все его тело разрушили, отняли руки и ноги и оставили взамен нечто жалкое и беспомощное, как шахматные фигурки. А теперь хотят добраться до самого неуловимого — до его памяти: пытаются обрезать провода, которые ведут назад, в прошлое.

Никто не забыт, ничто не забыто!
Я у себя дома, я молод, я свободен,
Кровь наших дедов, была не зря пролита,
Слава героям за нашу Великую Родину!

Старики не должны жить вместе. Старики должны держаться молодых. Это делает их существование более или менее осмысленным.

Удел молодых — борьба. Удел стариков — наблюдать и оберегать.

Когда рядом есть старшие, легко быть ребенком. И только утратив стариков, запоздало удается осознать, как же это хорошо и ценно — иметь возможность оставаться ребенком.

Старики очень любили друг друга. И любовь, и долговременная свычка связали их неразрывно... ... Он уважал ее и любил беспредельно, несмотря на то, что это была женщина только добрая и ничего больше не умевшая, как только любить его, и ужасно досадовал на то, что она в свою очередь была с ним, по простоте своей, даже иногда слишком и неосторожно наружу... оба они, даже на два часа, не могли расстаться друг с другом без тоски и без боли.

... Просто из всех людей на Земле, я больше всего люблю стариков и детей.

Мы вспоминаем Ветеранов 9-го мая,
Но каждый день забываем, за что они сражались.
И бабушки в метро все также вызывают жалость,
Просят милостыню в орденах и медалях. Жалость за поколение детей и внуков,
И как, ответь, на старика поднять возможно руку?
Пусть говорят на «Первом» — им рейтинг обеспечен,
Но у людей нормальных теряется дар речи.

Старики могут всей душой любить, хотя понимают тщетность своих чувств, и поэтому на них можно не сердиться. И все-таки нам доставляет удовольствие быть полезным юности и красоте; это согревает наши души.