Цитаты на тему «слова»

Не говори загадками.
Попробуй сказать то, что задумал.

Слово — зёрнышко со своим вершком и корешком.

Ей была интересна цель. Люди готовы писать на стенах по любому поводу. Принцип же: «Я здесь был». Многие называют это вандализмом, другие определяют это как «внутригородское искусство», или, как сказал писатель, которого она однажды видела в «Ночном шоу» — как же он это назвал? — новой формой урбанизированного абстрактного экспрессионизма или как-то вроде этого. Но ей казалось, основным смыслом таких надписей является то, что люди — и в особенности дети — нуждаются во внимании, которого им не достается; они хотят напомнить другим о своем существовании. Взрослые прикрепляют таблички со своими именами на собственные автомашины, дома, почтовые ящики или устанавливают указатели даже посреди лужаек, примыкающих к их виллам. Та же цель преследуется с помощью именных чеков, медных табличек на рабочих столах и пластиковых, на дверях офисов, а также вышитых вензелей на носовых платках и одежде. В той или иной мере все эти примеры подходят под тоже определение: «Это я. Я это сделал. Я здесь был.»

Выражаясь в словах,
мысль обретает форму
сутью ученых споров
будет кипеть в умах,
неизреченным своим началом
лишь поэта смущая.

Ты умеешь красиво писать письма. Ты изящно сплетаешь слова и перебираешь тонкими пальцами клавиши человеческих чувств. Но со временем палитра эмоций скудеет и все более сложные, замысловатые, диковинно очаровательные созвучия тщетно прячут под собой выступающую пустоту. И никакая оригинальность, никакая красота не спасет от неумолимо раздевающейся души, в которой исписанными страницами желтеют привычные, до дыр зачитанные осколки твоей жизни, прожитой вскользь, стекающей мутными разводами слов в грязную, матовую, бездонную лужу забвения. Но иногда, очень очень редко, игра в слова перерастает во что-то большее, в игру смыслов, игру над жизнью.

Слова — это шпаги.

Одни слову приписывают слишком большое значение, слишком многого ждут от него, другие недооценивают, обманувшись. И те, и другие заблуждаются. Одними словами ничего не сделаешь, но и без слов работа станет.
Слово — всегда союзник, не заместитель.

слово произнес, и теперь оно имеет вес.
слово мое, твое. у каждого свое.
слово — бог, слово — бес, слово — плут, слово — кнут, слово — творец, продавец чудес. начало и конец. слово можно накормить, слово можно съесть, слово в биении наших сердец. слово — солдат с оружием на перевес, слово — малыш, слово — старик, слово — источник крик. в звуках ему тесно, эта задача с кучей неизвестных. вопросы — сразу ответ. и слово действует. это не фантазии больного. надо отвечать за каждое свое слово.

Говорите, чтобы высвободить несказанное. Молчите, чтобы выразить себя.
Слова — это корабли, которые прошли многими морями Пространства и побывали во многих портах. Будьте внимательны к тому, чем вы их нагружаете, ибо пробежав весь свой путь, они, в конце концов, сбросят весь свой груз у ваших же ворот.

И в тысяче ответов будь правдив:
Лишь истина одна — для них приют.
Один калям* ста букв ведет извив,
На тысячу баранов — общий кнут.

Чeтыpe cлoвa пoвтopял и пoвтopял,
Чeтыpe cлoвa пpo любoвь
И я yмpy.
Чeтыpe cлoвa пpo любoвь:
Я нe люблю тeбя,
Тeбя я нe люблю.

Я знаю, как трудно рождается слово.
Когда оно истинно и безусловно.
Прозрачно. Пока что ни в чем не повинно...

где же мне слова найти самые точные, опытом заточенные и без многоточий.
дерзкие, пронзительные, бьющие как ток,
невидимые, спрятавшие свой смысл между строк.
а когда они хором поют, звук вьется мощными лианами ума вокруг немого солнца.
ласкаются и колются слова белым стихом.
то станут лаврами, то терновым венком.
цветут огнем. дотронуться до них не так то просто, больно. как бы приручить теперь таких вольных.
ощущаю ладонью, голосом держу, вместе с ними горю, дышу урывками, на ходу.
растут ли круглый год эти лианы лишь в моем саду? нет.
только произнес свои слова я, и они всюду, в любой части света. искры чуда покрывают шалью смысла всю планету.

Я смотрел на черное переплетение ветвей на фоне звездного неба и искал слова, звучания которых на ее языке я не знал.

В письменной речи столько же лишних слов, сколько их недостает в устной.

Проблема глупца – боится, что ему припомнят его слова.

Самые нужные слова всегда произносятся молча.

Как дерево роняет тихо листья,
Так я роняю грустные слова.

Жизнь людей очень коротка, недолговечна, как падающая звезда. Многие люди не говорят того, что следовало, в нужный момент, они все думают, что могут сказать это «в следующий раз». Но для многих этот момент никогда не наступит. Так что когда придёт твой момент, не упусти его, иначе потом у тебя не останется ничего, кроме сожалений.

Не хочу ни о чём писать.
Надоели слова, слова…
Так устала полвека ждать,
пока жизнь мне отдаст тебя.
Ухожу в молчаливый путь.
Буду слушать, смотреть, дышать.
Если мне тебя не вернуть,
то, выходит, нет смысла звать.

Как-то один глухой человек, узнав, что его сосед тяжело болен, решил, что навестить больного — его священный долг. Но тут же он заколебался, так как понял, что из-за своей глухоты он не сможет услышать тихой речи ослабевшего человека. Однако поразмыслив как следует, он решил, что сможет отделаться стандартными фразами. Например, если он спросит больного: «Как ты себя чувствуешь?», — тот обязательно ответит: «Мне уже немного полегчало», — и тогда мне останется сказать: «Ну и слава Богу!» Потом ему нужно будет задать вопрос: «Чем ты питаешься?», — и каков бы ни был ответ соседа, можно будет ему сказать: «Пусть пойдёт тебе эта пища впрок». Прилично будет также спросить: «А кто тебя лечит?», — и даже не услышав ответа на этот вопрос, смело можно похвалить умение врача.
Подготовив себя таким образом, глухой отправился к соседу.
— Как ты себя чувствуешь? — с этими словами он вошёл в дом больного.
— О друг, смерть уже зовёт меня в дорогу, — слабым голосом ответил сосед.
Глухой же на это, как собирался, сказал:
— Ну что ж, и слава Богу!
Больной, услышав эти слова, со страхом подумал: «Только мой лютый враг за мою смерть может благодарить Господа!» А глухой тем временем продолжал ставить свои заранее заготовленные вопросы:
— Чем же ты питаешься, брат?
— Моя еда — это не еда, а просто яд! — отвечал больной.
Глухой не услышал его слов и продолжил свою беседу заранее заготовленной фразой:
— Ну что же, даст Бог, эта пища пойдёт тебе впрок. Больной даже не успел прийти в себя, услышав такое пожелание, когда последовал ещё один вопрос глухого:
— А кто же твой лекарь? — участливо спросил он.
— Вероятно, сам ангел смерти, — со слезами на глазах ответил больной.
А не услышавший этот ответ глухой уже продолжал свой разговор:
— Что ж, искусство этого лекаря известно всем, и он всегда всё, что начал, доводит до конца. Думаю, что и с твоей болезнью он справится!
Сказав эти слова, глухой ушёл с чувством исполненного долга. А его больной сосед тем временем говорил сам с собой: «Кто бы мог подумать, что мой сосед, с которым мы живём рядом уже много лет, затаил на меня такое зло. Я в своей слабости не мог ему ответить, но я прошу Господа наказать его за его злорадство, потому что радоваться при виде чужой боли — это святотатство, и тот, кого радует чужое страдание, — самый большой грешник на свете».
Может быть, и среди наших деяний есть такие, которые кажутся нам достойными награды, в то время как в них сокрыт тяжкий грех, а мы о нём и не догадываемся, как этот глухой, заставивший своими глупыми словами страдать и без того несчастного больного человека.

Всегда, когда откроешь рот,
Чтобы хоть что-нибудь сказать,
Ты должен помнить наперед,
Что не вернуть слова назад. Как гвоздь, что кто-то в дверь забьет,
Ты сможешь вынуть, но дыра
В двери уже не зарастет.
Так и обидные слова Дырявят души и сердца.
И, как прощенья ни проси,
Уже не избежать конца -
Не сможет дырка зарасти!

— Вы хотите сказать, что истина в нас самих? — спросил я.
— Да. Но люди часто вкладывают в эти слова какой-то высокий смысл. Напрасно. Истина имеет не метафизическую, а химическую природу. До тех пор, пока в тебе достаточно жизненной силы, для нее всегда найдется словесное выражение. Всегда можно будет придумать заклинание, вызывающее в нейронных цепях твоего мозга возбуждение, которое будет переживаться как священное дыхание истины. А какими будут слова, не играет большой роли, потому что все слова равны друг другу — это просто зеркала, в которых отражается ум.

Дело в том, что Тарантьев мастер был только говорить; на словах он решал все ясно и легко, особенно что касалось других; но как только нужно было двинуть пальцем, тронуться с места — словом, применить им же созданную теорию к делу и дать ему практический ход, оказать распорядительность, быстроту, — он был совсем другой человек: тут его не хватало — ему вдруг и тяжело делалось, и нездоровилось, то неловко, то другое дело случится, за которое он тоже не примется, а если и примется, так не дай бог что выйдет.

На сладкоречивого, который мил и любезен в своих речах, люди не обижаются даже тогда, когда он приносит печальную весть.
В словах можно найти всякое добро, недаром люди говорят, что дуновение имеет душу. Именно поэтому, вероятно, Масих* воскрешал дуновением мертвых.

Когда не могут воспарить мыслями, прибегают к высокопарному слогу.

Аккуратно очистив слово от внешнего значения, в минуту сильного вдохновения можно прикоснуться к его внутреннему смыслу и почувствовать, в каком окружении оно хочет стоять. Так живет язык, так пишутся стихи.

Слышал я, что люди говорят:
«Кто правдив, тот должен быть крылат,
Смертным смертные на белом свете
Все простят, а правды не простят!» Люди говорили: «Правда жжет,
И того, кто никогда не лжет,
Пусть скакун, готовый в путь-дорогу,
У ворот в любое время ждет». Я людей пугливых не виню,
Говоривших мне сто раз на дню:
«Тот, кто в жизни лгать не научился,
Пусть живет, закованный в броню!» Что поделать, нету у меня
Ни брони, ни крыльев, ни коня.
У меня есть только слово правды —
Мой скакун, и крылья, и броня!

Злонравный с кислым лицом несчастен, что бы он ни делал, всегда будет плохо. Его нрав — это недруг, который его срамит, это жестокий враг, который его громит. Добронравный с улыбкой на лице, который ссор и неприятностей избегает, земных благ и небесного рая достигает.
Его радостное лицо дорого людям, народ восторгается его словами. Он человечностью покоряет сердца, человеколюбием пленяет души. Им довольны и недруг и друг, пусть не посетит его в жизни недуг. Месневи: Черты его лица отраду измученным сердцам несут,
Слова его усталость тела снимают в несколько минут.
Его ланиты словно роза, вы не отыщете свежей,
А сладости его напевов завидует сам соловей.

Трудно сказать первое слово,
особенно если оно — основа
новой мысли, сюжета, воззренья,
необычного стихосложенья.

Смысл слов может меняться в зависимости от обстоятельств или моральных критериев человека. Да, есть конкретные слова, смысл которых неизменен, но куда чаще слова подразумевают абстрактные понятия. К примеру, взросление, перемены, что-то настоящее. Заговорите о них, и у каждого окажется своя собственная их интерпретация.
Если так, словами можно выразить на удивление много. Но потому же, даже если тебе кажется, что ты сумел что-то донести, это может оказаться совсем не так. А тот, кто пытался донести, попросту погряз в собственном самодовольстве. Я и сейчас пишу, думая, что к романам это относится в полной мере.
…Но всё же надеюсь, что даже самодовольство — это тоже счастье.

Я говорю по-испански, я даже немного секу по-кубински. Но из десяти слов Ла Гэрты я понимаю только одно. Кубинский диалект – позор испаного-ворящего мира. Кажется, что весь разговор – гонка под невидимый секундомер, цель которой – за три секунды выплеснуть как можно больше слов без единого гласного звука.
Чтобы уследить за таким разговором, существует одна-единственная хитрость: знать, что человек собирается сказать, прежде, чем он это скажет.

Посмотрите, пожалуйста, налево. Посмотрите, пожалуйста, направо. Видите людей? Загляните им в глаза, возможно, они что-то хотят сказать вам? Загляните внутрь себя, быть может, вы что-то забываете говорить им?... Не стыдитесь, прошу вас, говорить о любви или привязанности, или о простой симпатии — вполне возможно, что следующего раза, когда вы сможете это сказать, уже не будет... Говорите близким, что они – самые близкие для вас. В обыденности, за каждодневными хлопотами вы забываете, как они дороги вам, и они уже сами сомневаются в вашей искренности… Напоминайте себе о том, что чувствуете на самом деле, Говорите им, говорите, чтобы они знали, что дороги. И не жалейте искренних теплых улыбок.

Неясность слова есть неизменный признак неясности мысли.

Здравствуй, папа, родной, как ты там?
Самый любящий в мире мужчина.
Знаешь, если года посчитать,
У тебя сейчас были б морщины. Я бы их целовала шутя,
Или ныла в рукав, когда плохо.
Ты шепнул бы, что годы летят,
Только я все такая ж дуреха. Ты мне сниться совсем перестал.
Не приходишь-скажи мне, так надо?
С ливнем весточку дай-как ты там?
Я ей буду отчаянно рада. Я тебе расскажу, как живу,
Что пишу, с кем не жду больше встречу.
И что еле держусь на плаву,
Все надеясь, что «время залечит». А оно мерно тикает в такт,
Долго шьет оно швы-не для слабых.
Знаешь, если года посчитать.
Седина тебе очень пошла бы.

Сквозь сон она тихо говорила со мной. То был лепет ребенка и шепот возлюбленной — слова, которые боятся дневного света и в обычной, спокойной жизни редко звучат даже ночью; слова печали и прощания, тоски двух тел, которые не хотят разлучаться, трепета кожи и крови, слова боли и извечной жалобы — самой древней жалобы мира — на то, что двое не могут быть вместе и что кто-то должен уйти первым, что смерть, не затихая, каждую секунду скребется возле нас — даже тогда, когда усталость обнимает нас и мы желаем хотя бы на час забыться в иллюзии вечности.

Я и представить не могла,
Как больно делают слова,
Что это страшное оружие,
И людям помнить это нужно Они способны сильно ранить,
На миг попробуйте представить,
Словами люди убивают,
Хотя порой не понимают Слова меня опустошают,
Они мне крылья подрезают,
Как будто падаю я в бездну,
Сопротивляться бесполезно Упреки словно соль на рану,
Когда их слышишь постоянно,
Они все чувства разрушают,
Как по кусочку отрезают Следы от боли созданной словами,
Ложатся серой тенью под глазами,
И шрамы оставляют на душе,
Непросто что-то изменить уже Однажды все обиды потускнеют,
И время раны залечить сумеет,
Боюсь лишь, что когда переболею,
Чужим словам я больше не поверю.

У каждого человека есть запас слов, и среди них нет ни одного своего, все они заимствованы у кого-то еще — у мамы, бабушки, из букваря, с заборов, из книг, все до единого. Слабые амбициозные поэты потешали публику неуклюжими попытками выпрыгнуть из языка. Поэты крупные преуспели в словотворчестве не больше, чем их бесталанные собратья. Правда, новые слова появлялись почти каждый день, их брали взаймы из чужих языков торопливые газетчики и политиканы, уродовали до неузнаваемости, вкладывали свой смысл.

Цени слово. Каждое может быть твоим последним.

Мои слова содержат намеки? А мое молчание?