Цитаты на тему «она»

Она влюбчива, но никогда не любила. Она наивна, но в тоже время умна. Она скромна, но бывает развратна. Она реалистка, но часто витает в облаках. Она любима, но одна.

Она была божественно прекрасна,
И светом озаряла всё вокруг,
Взмахнув крылом, дарила счастье всем несчастным,
И тут стрела любви настигла её вдруг.
Он был хитёр, коварен и жесток,
Он сеял зло и восхвалял порок,
Его крыло с собой смерть несло,
От стрел амура это всё же не спасло.
Она не знала, что ей делать,
И как теперь ей с этим жить.
Он подошёл к ней очень смело
И предложил: давай дружить!
Добро и зло в одно смешались:
Он научил её грешить,
Она его – добрее быть
И никогда не расставались
И не могли любовь забыть.

Улыбается, говорит чо все хорошо-врет!

Она — кино, в котором ты раньше видел лишь титры.

Он так редко мне пишет ((отвечает однотипными фразами или двумя словами... но вчера когда я сказала что иду спать он ответил мне:"подожди. останься со мной" ради этого стоит ждать и терпеть.

Нахрен заумные тексты, красивые цитаты и высокопарные сложные метафоры и эпитеты. Просто ужасно хочу уткнуться ему в плечо лицом, чтобы он меня обнял и сказал как обычно «я же люблю тебя, дура!»

Она вообще все сваливала на осень.
Осень кончилась, а девочка не ожила.

— тебе когда-нибудь разбивали сердце?
— нет.
— везёт...
— нет.
— что нет?
— мне его не разбивали. его вырывали, в него плевали, его топтали, резали на мелкие кусочки. везёт мне?
— нет.

Я изменюсь. Честно. Я приложу все усилия и изменюсь.
Буду каждые выходные гулять с твоими друзьями, стану «своей» в твоей компании.
Перестану уделять много времени учебе и семье, а больше времени буду уделять тебе и веселью.
Я научусь расслабляться. Буду пить текилу и смеяться, по поводу и без.
Больше не будет серьезности и тревоги в моем взгляде, и Я больше никогда не заговорю о чем-то важном. Будет только легкая и непринужденная болтовня ни о чем.
Я изменюсь и стану проще.
Я изменюсь...
Но только не злись потом, когда я не отвечу на смс, потому что буду спать, уставшая после веселых выходных.
Не пытайся заставить меня замолчать, когда я буду говорить о какой-нибудь ерунде.
И не думай, что хоть один мой взгляд несет в себе смысловую нагрузку.
Не переживай, если твои друзья станут больше моими, чем твоими.
Не грузись, если я перестану тебя слушать и помогать тебе в трудную минуту.
Ведь «Зачем быть серьезной и париться? Зачем вообще думать о проблемах, когда на них можно забить?»
Я буду строго соблюдать этот девиз и следовать этой теории.
Я изменюсь. Я сделаю это для тебя.
Но только для того, чтобы ты понял, что прежняя Я нравилась тебе больше.
Чтобы ты начал скучать по спокойным прогулкам вдвоем по городу.
Чтобы ты начал скучать по блеску в моих глазах и сопереживанию тебе.
Чтобы ты разочаровался в Той девушке, которой я стану для тебя.
И вот тогда ты поймешь, что та, которая любила сидеть дома, слушать музыку, пить зеленый чай и писать тебе по вечерам... Та, которая рассказывала тебе что-то новое, делилась с тобой впечатлениями за день и желала спокойной ночи...
Именно та девушка, тебе нужна больше всего.

Ты могла бы приводить любовников в другое время?!
Ты же знаешь, что я всегда прихожу в шесть!!!!!!!!!!

Любит чёрно-белые фотографии и дождь, ночами сидит в интернете, хлопая усталыми карими глазами... Она такая разная, но всегда откровенна... Такая простая, смешная и наивная... Может глупо, но ей нравится...

Она была до чертиков своенравна, но в этом была ее главная прелесть.

Она любит крепкий кофе, дома ходит в широкой футболке. Без макияжа. И ей все равно, кто увидит ее в таком виде. Ведь она одна такая. Она с добрым сердцем, сложным характером, любит только тех, кто достоин. И не может представить своей жизни без него. Ведь она не такая как вы. Она обычная...)

Она любит всех, ее везде ждут, без нее нету ничего, но только она... живет одним им….

Она верит чувствам и своим мечтам... Наверное последняя вера оставшаяся у неё.
Она любит сладкие духи, бледную помаду, высокие каблуки... и его такого непохожего на других, такого родного любящего её, такого порой холодного и равнодушного к ней. Она это любит и всё равно, что ей потом скажут...

Она так чудовищно умна, что с ней не о чем говорить. Да и не хочется.

Он ехал по скользким улицам города, не замечая красные светофоры. С каждой секундой всё сильней и сильней давил на газ. Он летел по узким переулкам с такой скоростью, что казалось мчит по огромной трассе. Он не видел дороги, не видел испуганных пешеходов и разъяренных гаишников, только лицо той, что так ясно отпечаталось в его памяти... ... Она стояла на остановке, перебирая, как обрывки памяти, пожелтевшие фотографии. Милая внешность, четкий овал лица, и немного потухший взгляд. Дождь нещадно обливал его своими серыми слезами. Он видел, как она дрожала от холода, вся промокшая, несчастная, такая одинокая и никому сейчас не нужная. Что она делала в такую погоду на улице, и о чем плакала, так и осталось для него неразгаданной загадкой. Стало так интересно, что таит за собой этот взгляд, и какого цвета её глаза. Да какие глаза могут так невинно смотреть? Отвлёкся, пытаясь разглядеть. Ноги запутались в педалях. Газ... Она сделала шаг... Свист тормозов... Удар, и что-то мягкое под колесами. Не хотелось верить, но это была она... Потом всё как во сне. Кровь. Разбросанные фотографии, черная сумочка и она... Она лежала с закрытыми глазами, как будто сейчас встанет извиниться и уйдёт... Холодные руки ели нащупали пульс... Жива. Слава Богу, жива! Он ехал по скользким улицам, не замечая красные светофоры, а она неслышно умирала на заднем сиденье. «Держись, милая, выживешь обещаю жениться» — молился он подъезжая к заветной больнице. Потом часы ожидания, реанимация. Кто-то спросил, кто она ему. «Муж, если выживет». И так он привык к этой мысли, что казалось они и вправду так близки. Он ждал уже в приёмной четвёртый час, за это время вспомнил имя Бога, давно забытые Отче наш, ещё пару каких-то молитв, и даже несколько придумал сам. Но казалось Бог крепко уснул, и не желал просыпаться, чтобы хоть чем-то здесь помочь. Так прошло ещё какое то время. Чья-то рука тихо коснулась плеча, это хирург. «Как? Что? Жива?» А он развернулся и молча ушел. Не нужно было слов, они сегодня лишние. Он упал на колени и заплакал. Ведь он знал, она должна была жить, должна была родить ему сына, принести в дом радость, уют... она должна была стать его женой, его мечтой! Она не могла умереть, не могла просто так ворваться в его жизнь на пять минут, чтобы уйти и не вернуться. Она не имела права умереть сегодня, а завтра убить его... Ведь у их сына должны были быть её глаза. Глаза.... «Простите, — хирург обернулся, — какого цвета были её глаза?» «Голубые... Голубые — цвета неба»

Она любила его буквами, цифрами, восклицательными знаками, двоеточиями, скобками и многоточиями. А он, смеясь, говорил, что она ненастоящая. Глупый.

Она любит ветер, улыбки, встречи, шоколад, улыбаться случайным прохожим... она не робкая, но и не смелая... вечно влюблённая и до безумия верная..

Она маленькая, глупая девочка, она по-детски наивна, она страная, но настоящая... с притягательным ароматом NINA RICCI и вечно горячими ладошками...

— Ты счастлив? — спросила она, когда-то я ненавидел ёё и она об этом знала. Она всегда была рядом, а я всегда хотел что бы она ушла. — Нет. — я осознал это только сейчас. — Но это же то что ты хотел. Я уйду и тебе станет лучше, ведь так? Я хочу сделать всё возможное для твоего счастья. — Тогда останься. — Зачем? — она как будто серьёзно не понимала. — Потому что я полюбил тебя...

— Я люблю тебя — сказала она. — Прости, я нет. Спустя месяц она всё ещё была добра ко мне не смотря на мой ответ. Я полюбил ёё. Она стала для меня всем. Однажды она пропала, я позвонил ей. — Ты где? — Там где нет тебя — её голос звучал холодно. — Вернись. я люблю тебя. — Ты отказал мне тогда, а я откажу сейчас. Она бросила трубку, и больше не звонила. Не знаю почему я не добился её тогда. Но я до сих пор люблю её.

— Почему она молчит?
— Потому что ей больно.

Она была той, кто изменила этот мир, я не знаю чем, но может мне и не нужно.

— Она ведь такая... своеобразная.
— Ага! Своевольная, капризная и манерная.
— Стало быть, понравилась...

— Она ведь такая... своеобразная.
— Ага! Своевольная, капризная и манерная.
— Стало быть, понравилась...

Она никогда не поднимется высоко, но никогда и не падет низко. Она будет счастлива.

— Он написал номер своего телефона на моей руке...
— И стал ее рабом навсегда.

Желудок завязывается узлом, и я веду себя сейчас как долбаный подросток – стараюсь не смотреть на прекрасную девушку, которая давно похитила мое сердце. Она не просто его похитила. Сначала она его нашла. Именно она обнаружила, что у меня вообще есть сердце, и вытащила его на свет. Сражение за сражением – она никогда не сдавалась. Она нашла мое сердце и сберегла его. Спрятала от этого чокнутого мира. Более того, она скрыла его и от меня, пока я не оказался в состоянии заботиться о нем самостоятельно. Она пыталась вернуть его два года назад, но мое сердце отказалось покидать ее. Оно никогда и ни за что ее не покинет.

Вы рождены для того, чтобы вести мужчин в Ад. Грешник и святой, неверующий и одержимый — все они пойдут за вами.

Она одна из тех, кого женщины любят ненавидеть.

Он проклял её не за то, что она стала к нему равнодушна, а за то, что она позабыла ему об этом сказать.

Такие, как она, не бывают одни.
Мой разум говорит, куда ты вляпался, псих.
А я, как прежде, по ночам посвящаю стихи.
Она — мои грехи.
Такие, как она, не бывают навек.
Меня так тянет к ней, она ведь лучше всех.
Кого я знал когда-то раньше или буду знать.
Мне с ней бы засыпать.

Но она все шепчет: «Ты люби хмуро, грубо, изредка. Хоть как-то…»

Она не такая, как все,
Летит мотыльком на луну по весне,
Пьёт сладкий, как сон, чай на балконе,
И жаль, что мир ничего так и не понял…
Она мечтает о сыне на сапфировом троне.

Она была, как все — неповторима.

Она не узнает, как эта свобода чудовищна, она будет петь о тебе.

Она меня любит как график, по датам, по числам морей и пустынь. Она заползает мне в душу до глуби и губы брезгливо кривит. Она меня любит, конечно же, любит. Но страшно от этой любви.

Она говорила на языке рельефа отзвуков, цвета голосов, ритма шагов.

Ее кожа нежна, как бархат, и губами бы скользить по ней, но нет... нельзя.