Цитаты на тему «глобализация»

Нам всем нравится мир, где существа достаточно развиты для того, чтоб строгая социальная иерархия ощущалась, как равноправие. Мы все хотим мира, где ты искренне можешь уважать соседа своего, потому что сосед этого достоин. Он не претендует пустым говном на твое уважение, когда даже кола не заслуживает, а он способен на тепло, тепла не боится и открыт тебе, как ты открыт ему. Мы все хотим мира, населенного достойными существами. Только я в упор не могу увидеть, как деление по национальному признаку способно к такому привести. И если вы мне позволите, я считаю, что время, когда ты устанавливал законы лишь для своего королевства, осталось далеко в прошлом. Даже в тринадцатом веке это было уже не так. Сегодня, когда у нас есть трансатлантическая телефонная связь, самолеты, радио, кинематограф, ты должен устанавливать моральные законы для человечества в целом. Фюрер активно работает с Японией. Японцы тоже националисты. Они тоже убеждены, что высшая раса должна быть ростом не более метра шестидесяти, лунолика, узкоглаза и черна волосами, что уголь. Черные говорят: ты очень хорош для белого. Все – нацисты и расисты. Все – каждое человеческое существо, потому что каждый кулик будет орать, что его болото – единственно не болото. Если ты хочешь быть над этим всем, ты должен от них отличаться. Они должны мерить себя по тебе, они не будут этого делать, если ты такой же кулик, который так же истерично нахваливает свое болото.

Когда в Древней Греции не стало голубоглазых блондинов, прекрасные философы тоже случайно куда-то подевались. Глобализация — очень опасная вещь.

... придётся признать, что СССР, а значит наши деды и отцы, проиграли глобальную конкуренцию не из-за происков мирового империализма или ошибок//перегибов отдельных лиц, а онтологически. Из-за ложной картины мира.
При этом, мне было ясно, что эти социальные последствия все равно рано или поздно наступят; они неминуемы. Но если ничего не делать, то во-первых, они наступят не «завтра», а когда-то позже и, во-вторых, можно будет сделать вид, что они происходят как бы сами-собой, «естественно», независимо от наших желаний, как меняется иногда погода.
С четким пониманием, что время буквально утекает между пальцами, как песок, я в тот момент написал манифест, который так и назвал: новое дело.

Волшебство уходит из этого мира. И поэтому мы — волшебные существа — слабеем.

Глобализация зашла слишком далеко, происходящее в одной его части отражается на других.

Что касается международных отношений... <...> Структуры, даже в самом эгоистичном мире, когда каждый за себя, это же не означает, что структуры вообще не нужны. Какие-то базовые правила общежития, либо это война всех против всех, такая первобытная, <...> либо это необходимость договариваться по конкретным и важным вопросам, но по конкретным и важным, а не то к чему мы привыкли за двадцать пять лет вот этой либеральной версии глобализации — что есть вот некая модель, которую все должны так или иначе принять, и она еще, якобы, саморегулируемая и, якобы, самая эффективная и оптимальная. Вот это всё рассыпается, просто рассеивается в воздухе, как Чеширский кот, не оставляя даже улыбки за собой, потому что улыбаться нечему.

Мы все сближаемся. В этом смысл глобализации. Бардак везде. Хаос везде. Везде стреляют. Португалия горит. Лондон горит. А мы играем в футбол.

Локализация мира и локализация нашего мышления как тренда в политике борются с трендом глобализации как трендом времени и трендом, который дают нам новые технологии. То, что мы сегодня видим в мире: попытки закрытия границ, создания барьеров в торговле — это проявление слабости перед неизбежными вызовами. Это попытка построить стену. Но победят те, кто начнёт строить мельницу, а не стены.

Глобализацию изобрели птицы, испокон веков летающие вокруг света. Die Globalisierung ist von den Vögeln erfunden worden, seit Jahrtausenden fliegen sie um die Welt.

Вот теперь точно Мадуро не приедет в Давос. После того, как Трамп призвал самозванца Гуайдо президентом. И сам Трамп не приедет, потому что у него шатдаун и нет денег на билет. Ни себе ни людям! У Макрона — «желтые жилеты», у Мэй — Брекзит, у Дерипаски — рыбалка. Осталась только хромая немецкая утка Меркель. И наш Орешкин.
«Шпигель» в статье «Зомби в снегу», плачется по поводу исчезновения духа Давоса и былого давосского консенсуса вокруг либеральной глобализации. «Западная либеральная бизнес-модель больше не считается примером, на который равняются остальные. В избытке имеются контрпроекты: от цифрового тоталитаризма Китая и современной деспотии, как, например, в России. Открыто демонстрируемый национализм таких действующих лиц, как Дональд Трамп, также ставят либеральную модель под сомнения».«Например, те, кто сидят здесь, выступают за глобализацию, потому что все эти люди так или иначе выиграли от результатов глобализации», — Но, как тонко заметил Орешкин, результаты глобализации оказались неравномерно распределены между различными странами.

Призывы либералов к Америке противодействовать Китаю выглядят тем более нелепо в свете откровенно антиглобалистской позиции Трампа, и при том, что именно Китай остается последним оплотом той самой экономической глобализации и крупнейшим выгодополучателем. И ровно поэтому эту глобализацию решили уконтропупить, чтобы китайцам не досталось. «Неудивительно, что в таких условиях разрушаются общепринятые основы, быть может, когда-нибудь мы мучительно осознаем исчезновение «давосского человека».— « Шпигель» в статье «Зомби в снегу»
Эпиграф из кинофильма «Курьер»:
— А я хочу, чтобы во всем мире коммунизм победил.
— Да-а! Кстати, нам нужен один человек на овощную базу. Вот ты, Иван, и пойдёшь!

Если говорить глобально, то пусть каждый народ говорит об истине на своем родном языке.

Благодаря прогрессу в сфере коммуникаций и транспорта, одному из движущих сил глобализации, расстояния между странами и народами быстро стираются.

Глобализация – это возможность чувствовать себя везде как дома и вместе с тем как бы за границей. Хорошо путешествовать под крылом глобализации, при условии, само собой, что у вас до хрена евро и вы не отличаетесь особой глубиной восприятия. Я езжу по миру, но ничего не вижу, потому что нечего видеть. Все страны похожи на мою. Что в лоб, что по лбу. Все одеты одинаково, как из инкубатора, и ходят в одни и те же магазины. Единственный положительный результат подобной уравниловки: весь мир у меня дома, а раз уезжать – это все равно что оставаться, то почему бы не уехать?