Мисс Поттер (Miss Potter) – цитаты и высказывания

— Я не понимаю, Беатрикс, как ты будешь платить за эту ферму?
— Я — писатель, мама, мои книги покупают.
— Наша дочь очень известна, Хелен. Кроме тебя все это знают.

В редкие минуты одиночества я веду с вами мысленные беседы, а вчера даже напугала утку, когда объявляла вам о своей любви.

Есть какое-то очарование в рождении первых слов книги. Никогда не знаешь, куда они тебя заведут. Мои привели меня сюда. Где мне и место.

— Имейте в виду, что я никогда не была на аукционе.
— Всё очень просто. Не делайте ставку рано и держитесь своих пределов.

— Входи, папа. Почему как только возникает конфликт, она присылает тебя?
— Мама меня не посылала. Не выношу напряжённость в своём доме.

— Вот так. Даже принц не устоит перед такой милой малышкой.
— Но его отпугнёт мой брат, Влад-протыкатель.

— Беатрикс, не говори глупости, выходи за него, завтра же, не вздумай тратить время, можно ли колебаться?
— Ты не переживаешь?
— С чего мне переживать?
— Ну, мы с Норманом, а ты будешь одинока.
— Тебе счастье улыбнулось, а ты, что, думаешь обо мне? Я бы о тебе не думала. Да появись в моей жизни взаимная любовь, я бы мать растоптала. Ты любишь Нормана? Так выходи за него, не сомневайся и не думай ни о ком.

— Хелен, немножко опоздать — это хороший тон, садись в карету.
— Опоздание — это не хороший тон, опоздание — есть опоздание.

Я обнаружил, что люблю теперь своё сердце... потому что в нём живете Вы.

— Когда ты решила, что не выйдешь замуж?
— Перед тем, как мне исполнилось 20. Мама вошла ко мне и объявила, что Лайонел Отокли берёт в жёны Гвендолин Элкот, и они будут жить в Отокли корт. И тут я поняла, она больше не будет приводить мне женихов. И замуж мне не выйти. И это поразило меня. Но я почувствовала лёгкость. И это поразило меня. Потом я пошла в сад и изрисовала весь альбом.
— Мужчины — это скучно, они пригодны для финансовой помощи и продолжения рода.
— Милли, ты говоришь ужасные вещи.
— Да, но цена?
— О чём ты, а?
— Домашнее рабство, роды, ужас. Нет, быть свободной намного лучше. Клянусь, это — правда. Ни тебе хозяйства, ни малюток, ни мужей с их вечными требованиями. Ещё лучше, если встретишь хорошего друга. Чудо, что Норман тебя нашёл. Я вижу теперь, что мне было нужно.

— Это — музыкальная шкатулка. Папа подарил мне её на день рождения, он сам её разукрасил.
— Значит, ваш отец — тоже художник?
— Он мечтал быть художником, но семья не одобрила, он стал юристом. Смешно, но я никогда не слышала, чтобы он вёл какое-нибудь дело. Он ходит в клуб, но не в контору. Я не знаю, чем он занимается.

— Мистер Уорн, эта книга изменила мою жизнь.
— Каким образом?
— Ну, во-первых, я получила возможность убедить свою мать, что женщина, не будучи замужем в 32 года, способна не только посещать чаепития и всем улыбаться.
— Согласен. И моя семья не понимала моего желания заниматься делом.
— Мы с вами хорошо сработались, да? Убеждая всех в том, что они были неправы.

— У тебя умная дочь, Руперт, вы должны быть горды.
— Всё правильно, мы очень горды.
— Познакомить бы её с нашей внучкой Эн, та лепит горшки.
— Керамику, Найджел.
— А у неё горшки выходят. А что до вас, мадам, советую заняться вязанием, счастливого Рождества. <...>
— Что он имел в виду?
— Ему не понравилось играть со мной в вист, я выиграла у него 2 гинеи.

— Кажется, после Бертрама и папы вы — первый мужчина в этой комнате.
— Вы хотите, что бы я вышел?
— Нет, останьтесь. Если это может скомпрометировать меня в мои годы, то едва ли это заслуживает моего дара.

Ну, не прелесть ли твоя матушка? Когда сердится, у неё пылают щёчки. Когда-то, Беатрикс, тебе придётся вести дом, устраивать приёмы, составлять календарь, терпеть мужчину, который часы не видел, и у тебя тоже запылают щёчки.

Гленис, не наливайте сэру Найджелу пунш с бренди, он сам попросит. А после ужина он будет портвейн, дай мне какой-нибудь сигнал после четырёх бокалов. Запомни.

— Беатрикс, где ты была?
— Я не ребёнок, не обязана спрашивать у мамы позволения.
— Я сама полагала взять карету сегодня утром. Где ты была?
— Мы катались. С друзьями.
— У тебя нет друзей.
— Нет, есть, мама, на любом моём рисунке.
— Соглашусь, у тебя есть довольно неплохие рисунки, Беатрикс, но не стану как отец лукавить и называть их великим искусством. Когда, мой друг, меня начнут издавать, тогда мы и посмотрим.

— Миссис Уорн, было очень любезно меня пригласить.
— Чепуха, это единственный способ увидеть сына, пока образ не стёрся.

— Из предложений, изложенных вашим братом в своём письме, два просто неприемлемы. Во-первых, они хотят, чтобы рисунки были цветными, я предпочитаю чёрно-белые.
— Но ведь кролик Питер с красной редиской в голубой куртке, давайте напечатаем рисунки в цвете.
— Ну, разумеется, в цвете красивее, но книги будут стоить слишком дорого для маленьких кроликов. Я не уступлю. И тут мы подходим ко второму пункту. Мне предложено уменьшить число рисунков на треть. Это неприемлемо.
— Позвольте мне объяснить. Это предложение не моего брата, а моё. Если мы сможем уменьшить число рисунков до 31, то все иллюстрации мы сумеем отпечатать на одном печатном листе. Мы используем трёхкрасочную печать, это и вас устроит, и будет стоить более-менее дёшево. Я с большим вниманием отнёсся к вашей книге, мисс Поттер, Я её вижу в яркой цветной обложке, это выделит её в ряду обычных.

— Я бы нарисовала каждый вид в этой долине, но мне не удаются пейзажи.
— Подождите немного, и скоро здесь нечего будет рисовать, мисс Беатрикс.
— Придёт же вам такое в голову.
— Я серьёзно. Крупные фермы разобьют на маленькие участки и продадут.
— Ну, что же, нельзя стоять на пути прогресса.
— И всё-таки я считаю, что красоту нужно беречь.
— Я знаю, что вы так считаете, и с вами нельзя не согласиться, Уилли.

— Очаровательно, волшебно и так чудно выписано, я сражён наповал.
— Не следует ли обсудить нашу работу, мистер Уорн.
— Оторваться от ваших рисунков чрезвычайно трудно.

— Много ли ещё книг вы курировали, мистер Уорн?
— Самостоятельно? Это первая. Я объявил своим братьям и матушке, что не намерен сидеть дома в компании нянюшек, только потому что я — младший сын. И я потребовал работу в нашей семейной фирме, и мне поручили вас. Вот теперь вы всё знаете.
— Другими словами, вы не имеете опыта в издательском деле, но, поскольку вы всем досаждали требованиями, дать вам работу, вам подсунули меня.
— Мисс Поттер, я знаю, на что братья рассчитывали, отдавая мне вашу «Кроличью книгу», так они говорят, а я нахожу её удивительной, необыкновенной, и если они мне вас «подсунули», как вы сказали, то мы им покажем.

— Мистер Хабард слёг, и мы не сможем показать вам те фермы сегодня.
— Надеюсь, ничего серьёзного?
— Боюсь, болезнь хроническая, рецидив раз в месяц, обычно после паба «Роза и корона».

— Земля здесь прекрасная, можно получить выгоду, построив дома.
— Да, но для фермеров она ценнее.
— Вы говорите как жительница озёр.

— Беатрикс, какой юноша женится на девушке с перепачканным лицом?
— Я не выйду замуж, мне всё равно.
— Выйдешь непременно. Все девушки выходят. И я, и твоя бабушка, и Фиона тоже когда-то выйдет.
— А я не выйду, я буду рисовать.

Мы с городом всегда испытывали взаимную неприязнь. Как ни крути, от незамужней женщины ожидают определённого поведения, которое не предусматривает хождения по издателям с оравой друзей.
— Так, слушайте меня, вам незачем трястись от страха. И не вздумайте много болтать.
А друзей, к сожалению, не особо желали видеть.
— Я продаю свои рисунки для поздравительных именных карточек вот уже более семи лет.
— Ага. Кролики в курточках с медными пуговицами, как вы такое придумали?
— Я не придумываю их, они существуют, это — мои друзья.
— Ваши друзья являются прообразами этих зверушек?
— Нет, зверушки и есть мои друзья, перед кроликом Питером был Бенджамин Банни, сэр Исаак Ньют, я могу показать вам их портреты.

Я взяла лодку, чтобы на закате выйти на озеро и посмотреть, как кормятся утки. Они издавали звуки, похожие на поцелуи. И я представила вас.

— Мне тут вообще с гостями везёт. Был мой брат Бертрам, потом мама.
— Вот так везение. Твоя мама — чудовище.
— Всё уже прекрасно. Мы с мамой пришли к взаимопониманию. Мы согласились друг друга не понимать.

— Сэр, контролируйте своего клиента, нельзя так поддаваться эмоциям.
— Неужели?
— Она глупо упустила возможность заработать. Лучшая земля для застройки.
— Это место — рай для вдохновения, его нужно сохранять для будущих поколений, а не уничтожать, его надо беречь.
— Ваша точка зрения удручает.
— Прошу вас, сэр, я больше не расположена ваши лекции слушать, и, к счастью, не нуждаюсь ни в вашем одобрении, ни в чьём-то ещё.

Мы не можем дома всё время сидеть, пора начинать знакомство с миром и представлять, что это — приключение.

Они вешают заиндевелые курточки, и веселье начинается. Знаю, что в эту ночь они будут есть, болтать, танцевать, смеяться и запекать яблоки в очаге.

— Я полагаю, что мы станем друзьями.
— Думаете?
— Видите ли, Норман сказал, что вы не замужем, вроде меня, и что вас это не печалит, это привело меня в полный восторг.
— Поговорите о погоде, как другие.
— То есть другие незамужние дочери в нашем кругу, которых очень много, целые сутки напролёт только сплетничают и рыдают, но вы хоть что-то сделали, вы написали книгу, предупреждаю, вы привлекаете меня всё больше.

— Увидев что-то необычное, я не могу довольствоваться наблюдением, мне нужно запечатлеть это. Летом на скотном дворе я рисовала кое-что, что при ярком солнце казалось милым, но вдруг осознала, что рисую ведро с помоями. Я тоже веселилась. <...>
— Она действительно сказала, что рисует помойные вёдра?
— Действительно, мама. Так и сказала.

— Милая мисс Поттер, вы — писатель. Мы добились того, чего хотели, мы создали вашу книгу.
— Да.
— Что случилось? Я вижу вас что-то опечалило.
— Вы мне подарили столько своего времени, мистер Уорн, без вас я бы никогда не увидела такого. Показали мне типографии. Мне будет не хватать вашего общества.
— А вы теряете моё общество?
— Ну, я только что поняла, что книга вышла, и наше с вами сотрудничество подходит к концу.
— Мисс Поттер, я рассчитывал, что у вас есть и другие истории.

— Какую жизнь тебе обеспечит человек, у которого нет постоянного дохода?
— Эта тема закрыта раз и навсегда. А я сказала, что сделаю это!
— Норман Уорн — торговец, Поттеры не связывают жизнь с лавочниками.
— А мы кто? Папино богатство у нас от дедушкиных типографий. Мы — лавочники, мама. Если бы дедушка не избрался в парламент, мы жили бы в тени фабрик. Твоё наследство накоплено торговлей хлопком, насколько я знаю. Откуда у нас такое высокомерие? Мы — парвеню, мама, обычные выскочки.
— Мы с отцом не можем разрешить этот брак во имя твоего же блага, и не нужно оскорблений.
— Это не оскорбления, это — правда. Наша жизнь — притворство и светские притязания, сэр такой-то, леди такая-то, Норман Уорн — джентльмен с хорошими средствами, равный нам по положению, и я намерена выйти за него.
— Ты не выйдешь за него, если рассчитываешь получить наследство.
— Вы не лишили наследства Бертрама, после его свадьбы с дочерью торговца, к счастью, меня печатают, у меня есть свой доход, дискуссия окончена.

Я смотрю, вы забросили право — что, решили вести честную жизнь?

Любовь вошла в твою жизнь. Держи её.

Откуда знать про чувства не испытавшему их?

— Я тут купил кое-что, Беатрикс. Зашёл в книжный магазин и купил вот это за хорошие деньги. Хью Уитфорд пристал ко мне в клубе и полдня болтал без умолку, он вечно трясёт челюстью, купил 3 твоих книжки своей внучке, да ещё отправил с кораблём друзьям в Бомбей. Вскоре все рассказывали, что купили книгу, которую написала моя дочь. Я подумал, что и мне пора её купить, я пошёл прямо в Хэтчерс и заплатил за неё шиллинг.
— Я бы тебе её дала.
— Я хотел купить её. Как и все другие. Я должен извиниться перед тобой. Когда ты показывала мне свои рисунки, я видел лишь девочку, которая хочет услышать мои замечания, но ты больше не та девочка. Ты — художник. Подлинный художник. Я был бы горд услышать такое про себя, но теперь я горжусь тобой, Беатрикс.

— Не превращай нас в злодеев, твоя мать предлагала тебе женихов, все — выгодные партии, но ты всех отклонила.
— Я знаю, я не могла быть настолько глупой, чтобы выйти замуж потому, что жених — выгодная партия или у него достаточно денег.