Побег из Шоушенка (The Shawshank Redemption) – цитаты и высказывания

Мир катится всё дальше и почему-то стал торопиться.

Если ты зашёл так далеко, может ты зайдёшь ещё дальше?

Есть что-то внутри тебя, что нельзя потрогать, оно только твое. Это надежда.

Некоторое лучше не узнавать.

Моя жена говорила, что меня не понять, что я как закрытая книга. Постоянно на это жаловалась. Она была красива. Боже, я любил её. Просто не знал, как показать. И убил её, Рэд. Я не стрелял, но я прогнал её, и она умерла из-за меня. Из-за того, какой я...

— Говорят, ты — тот человек, который может достать кое-какие вещи.
— Я предпочитаю не называть это так: просто я знаю местонахождение некоторых вещей.

— Переживай, если хочешь, но ты не нажимал на курок.
— Не нажимал. Кто-то другой нажал. И я оказался здесь. Невезуха, наверное. Она всегда рядом и кого-то цепляет. Выпал мой черёд. Всё... я оказался на пути торнадо. Не думал, что буря продлится так долго.

Они становятся глухими, как только речь заходит о деньгах.

Отойдите! С ним происходит несчастный случай!

В тюрьме сказок не рассказывают. Тюрьма вообще не похожа на сказку.

Вы хотите знать, раскаиваюсь ли я? Не проходит и дня, чтобы я не сожалел об этом. Не потому, что я здесь и не потому, что я должен. Я вспоминаю себя в прошлом, когда я был глупым мальчишкой, который совершил ужасное преступление. Я хочу поговорить с ним, объяснить, что к чему, хочу вправить ему мозги, но не могу. Этого парня давно нет, остался только этот старик, и я должен с этим жить. Исправился ли я? Да это пустое слово.

Надежда — это хорошая вещь, может быть, даже лучшая, а хорошие вещи не умирают.

Всё сводится к очень простому выбору: занимайся жизнью или занимайся смертью. (Начни жить или начни умирать.)

— И знаешь, о чем эта книга?
— Нет.
— Она о побеге из тюрьмы.
— Может её тоже поставить в раздел «образование»?

День новый — дерьмо старое.

Я надеюсь, что переберусь через границу, надеюсь увидеть своего друга и пожать ему руку, я надеюсь, что Тихий океан такой же голубой, каким он мне снился, я надеюсь...

Я так возбуждён, что мне не сидится на месте, а мысли не держатся в голове. Думаю, так может чувствовать себя только свободный человек. Свободный человек в начале длинного пути, конец которого неясен.

Иногда время может резать, как острая бритва.

Некоторые птицы не рождены для клеток. У них слишком яркие перья. И когда они улетают, ты радуешься, зная о том, что было греховно держать их под замком. И все же, когда они улетают, в твоей норе становится серо и одиноко. Наверное, я просто скучаю по своему другу.

Я до сих пор не знаю, о чём пели эти две итальянки, да и знать не хочу. Кое о чём лучше молчать. Мне хочется думать, что они пели о чём-то столь прекрасном, что это не выразить словами, и от этого у тебя болит сердце. Говорю вам, эти голоса парили там, куда никто не смеет забираться в своих мечтах. Словно какая-то красивая птица залетела в нашу клетушку и заставила эти стены исчезнуть. И на какое-то мгновение каждый обитатель Шоушенка почувствовал себя свободным человеком.

У каждого человека наступает момент, когда он сломался.

Сначала ты ненавидишь эти стены, потом — привыкаешь, ну а когда просидишь здесь достаточно долго — получается, что ты от них зависишь.

В тюрьме человек может делать всё, что угодно. Лишь бы его мозг был занят.

Энди Дюфрейн прополз через реку дерьма и выполз чистым.

У меня бывали долгие ночи в тюрьме. В полной темноте, наедине со своими мыслями.

— Граф Монте-Криско...
— «Кристо», тупой ты кретин.
— Автор — Александр Думас... Тупой осел!
— Тупой осел? «Дюма».

Всё, что нужно — это терпение, время и давление.

Остается лишь адский холод и впереди время, чтобы поразмышлять об этом.

Я понимал, почему его приняли за сноба. Он вёл себя так спокойно... Ходил и разговаривал как здесь было не принято. Гулял словно человек в парке, которого ничто в мире не тревожит и не заботит. Словно на нём был невидимый плащ, который ограждал его от этого места.

Знаешь, что мексиканцы говорят про Тихий океан? Говорят, что у него нет памяти.

Я верю в две вещи: в дисциплину и Библию. Здесь вы получите и то, и другое. Вверьте ваши души Господу, потому что ваши задницы принадлежат мне.

Господь явил нам чудо! Человек исчез, как пердёж на ветру!

В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году Энди Дюфрейн сбежал из тюрьмы Шоушенк. От него остались только грязные тюремные тряпки, кусок мыла и старое кайло, стертое почти до основания. Помню, я подумал, что такой штукой можно прорыть туннель лет за шестьсот. У Энди на это ушло меньше двадцати лет.

Шахматы — игра королей. Цивилизованная и стратегическая, и абсолютно непресекаемая.

Мы сидели и пили пиво, солнце грело нам плечи, было такое ощущение, что мы свободные люди.

Хочу туда, где тепло и нет памяти.

— Оно того стоило? Две недели в яме?
— Самый лёгкий срок...
— Брехня! В яме легко не бывает. Там неделя тянется как год. Это точно.
— Со мной был мистер Моцарт.
— Тебе разрешили взять с собой проигрыватель?
— Он был здесь (показывает на голову) и здесь (показывает на сердце). Красота музыки, её отнять нельзя. На вас музыка так не действует?
— Ну, я в молодости играл на губной гармошке. Потом утратил интерес. Здесь от этого нету прока.
— Здесь от этого огромный прок. Тебе это нужно, чтобы не забыть...
— Не забыть?
— Не забыть, что в мире есть места, высеченные не из камня. То, что в тебе есть то, до чего не добраться... То, что не тронут. Это только твоё. Понимаешь? И ничьё больше. Только твоё.
— О чём ты говоришь?
— О надежде...

Страх — это кандалы. Надежда — это свобода.

Страх делает тебя пленником. Надежда дает тебе свободу.

Мы здесь все невиновны, ты разве не знаешь?