Клод Адриан Гельвеций – цитаты и высказывания

Каждый миг наслаждения — это дар богов.

Тот, кто постоянно сдерживает себя, всегда несчастен из страха быть несчастным иногда.

Похищенный поцелуй лучше завоеванного королевства.

Гуманность в человеке есть результат воспоминания о страданиях, которые ему знакомы либо по собственному опыту, либо по опыту других людей.

Лишь в восторгах любви ощущают счастье существования и, прижимая губы к губам, обмениваются душами.

Когда ум рассматривает предмет лишь в общих чертах, то в них видно только смещение непостижимых затруднений и неясностей. Но это лишь порождаемые ленью призраки, населяющие этот мрак. Внесите туда лучи размышления, и все, что было неясным, станет ясным.

Чтобы удивиться, достаточно одной минуты. Чтобы сделать удивительную вещь, нужны многие годы.

Здесь те, кто почитает Сераписа, являются христианами, а те, кто называет себя епископами Христа, преданы Серапису; нет ни одного главы иудейской синагоги, самаритянина или христианского пресвитера, кто не был бы астрологом, гаруспиком, шарлатаном; даже сам патриарх, когда прибывает в Египет, увлекаем одними к почитанию Сераписа, другими — Христа. Но их общий бог — деньги. Его чтят и христиане, и иудеи, и все племена

Всякий религиозный догмат – это зародыш преступлений и раздоров между людьми.

Сила духа увеличивается лишь путем отказа от вещей.

Всякое сравнение предметов между собой предполагает внимание; всякое внимание предполагает усилие, а всякое усилие — побуждение, заставляющее сделать его. Человек, лишенный желаний, — если бы такой человек мог существовать — не сравнивал бы предметов между собой и не высказывал бы никаких суждений.

Кто сам считает себя несчастным, тот становится несчастным.

Люди не рождаются, а становятся теми, кто они есть.

Воспитание, главным образом, должно засеять наши сердца полезными для индивида и общества привычками.

Если кто-нибудь ищет общества образованных людей, если он живет обыкновенно с людьми, превосходящими его по уму, то он становится от этого просвещеннее.

Единственная истинная религия — это нравственность, основанная на истинных принципах.

Любовь в соответствии с различными характерами по-разному пылает. У льва жгучее и кровожадное пламя выражается в рычании, у высокомерных душ — в пренебрежении, у нежных душ — в слезах и унынии.

Любовь — это дар небес, который требует, чтобы его лелеяли самые совершенные души и самое прекрасное воображение. Пылкие наслаждения усыпляются браком, дар небес утрачивается под влиянием грубого и безвкусного разврата, а выгода превращает этот дар в товар.

Если бы каждое наше желание исполнялось, то душа томилась бы в бездействии, и погибла бы о скуки. Человеку необходимы желания; для его счастья необходимо, чтобы за исполненным желанием всегда следовало новое и легко осуществимое желание. Немногие люди сознают в себе эту потребность, однако своим счастьем они обязаны смене своих желаний.

Человек, не имеющий желаний и потребностей, лишен также понимания и разума. Ничто не побуждает его комбинировать и сравнивать свои идеи. Чем ближе человек к подобному состоянию апатии, тем он невежественнее.

Желания — это цветы любви, а наслаждения — ее плоды.

Знания людей всегда соразмерны их желанию учиться.

Чтобы вбить в голову некоторое количество истин, из неё приходится часто выбить такое же количество заблуждений.

Задача искусства — волновать сердца.

Чему учит нас история религий? Что они повсюду раздували пламя нетерпимости, устилали равнины трупами, поили землю кровью, сжигали города, опустошали государства; но они никогда не делали людей лучше.

Большинство авторов ведут себя в своих сочинениях, как светские люди за беседой: заняты только тем, чтобы нравиться. Они мало заботятся о том, как достигнуть этого — ложью или истиной.

Карфагенский полководец Ганнибал был одноглаз. Он высмеял художника, который нарисовал его с двумя глазами, и наградил того, который изобразил его в профиль. Никто не хочет слишком пошлых славословий, но каждый испытывает приятное облегчение, когда скрывают его недостатки.

Отождествлять Бога и нравственность – значит впадать в идолопоклонство, значит обожествлять творения людей.

Часто жертвуют величайшими радостями жизни, чтобы гордиться тем, что они принесены в жертву.

Ограничить прессу — значит оскорбить нацию; запретить чтение определенных книг — значит провозгласить народ либо дураками, либо рабами.

Сколько добродетелей являются лишь добродетелями театра и для того, чтобы поддержать себя, нуждаются в посторонних глазах и общественном восхищении.

Что предпочтительнее в короле — справедливость или доброта?

Дисциплина — это просто искусство заставлять солдат бояться своих офицеров больше, чем врага.

Умы тех, кто хочет знать и слушать все различные мнения, гораздо больше способны к познанию истины.

Постоянно спорят о том, что следует называть умом: каждый дает свое определение; с этим словом связывают различный смысл, и все говорят, не понимая друг друга.

Сочинения созданы лишь для умных людей, способных извлекать из них пользу. Глупцы читают без пользы книги, в которых заключен глубочайший смысл.

Несчастные люди прирождённые враги счастливого человека и ставят ему его счастье в преступление.

Власть священника зависит от суеверия и тупой доверчивости народов. Ему вовсе не нужно, чтобы они были просвещенными. Чем меньше они знают, тем более покорны его решениям.

Мудрец более твёрд и счастлив в беде, чем великие мира сего в роскоши и довольстве.

Люди обычно считают, что лучше заблуждаться в толпе, чем в одиночку следовать за истиной.