Карен Мари Монинг – цитаты и высказывания

Никогда не говори никогда. Это только заставит тебя выглядеть глупо, когда тебе придется взять эти слова обратно.

Я не стану лгать тебе больше, чем ты сам мне лжёшь.

Недостаточно прислушиваться только к словам. Нужно помнить, что молчание тоже имеет свое значение. Обычно оно заключается во лжи, которую мы отказываемся произносить, и в правде, которую мы не способны произнести.

В этом мире есть лишь три типа людей: те, кто чего-то не знают и не знают, что они не знают; те, кто не знают, но знают, что они чего-то не знают, и те, кто знают что-то и при этом помнят, сколького они ещё не знают.

Неважно, кто он на самом деле, он принадлежит ей.
Между ними нет ничего постыдного.
Любовь не признаёт разделения на правильное и неправильное.
Любовь есть. Просто есть.

И вот в этом, моя дорогая Фиа, заключается главная ошибка всей женской половины человечества: они влюбляются в того, кем может быть мужчина. А мы слишком редко видим в себе то, что видите вы, и слишком редко соответствуем вашему вымышленному идеалу. Перестань придумывать себе черты того, кем я мог бы быть, и внимательно, пристально, оценивающе взгляни на того, кем я являюсь.

В этой жизни есть только два определяющих фактора: надежда и страх. Надежда дает силу, страх убивает.

Если бы речь шла о каком-то другом человеке, я могла бы подумать, что он накачался наркотиками и теперь пребывает в состоянии измененного сознания. Но Бэрронс был слишком прагматичен для этого, его наркотиками были деньги, сила и власть.

Не дай гневу взять верх над тобой. Он как бензин. Ты можешь сжечь его, как топливо, а можешь использовать для того, что спалить все, что тебе дорого, и тогда ты окажешься на выжженном поле битвы, где все вокруг будут мертвы, даже ты – только твое тело будет продолжать дышать.

Любовь — это кровавая река с пятиуровневыми порогами. И только природная катастрофа или плотина имеют шансы ее остановить, и тогда обычно удается отвлечься. Обе эти меры – крайние и изменяют местность так сильно, что ты в итоге удивляешься, почему это тебя беспокоило. Не остается ориентиров, чтобы оценить свою позицию, когда это сделано. Единственный способ выжить – разработать новые пути на своей карте жизни. Ты любила ее вчера, ты любишь ее сегодня. Но она сделала что-то, что опустошает тебя. Ты будешь любить ее завтра.

Было легче бороться с тобой, чем признать, что во мне есть неисследованные местечки, алчущие вещей, недопустимых в том мире, который я знала, и, что хуже всего, это ты вытряхнул меня из моего мира девочки Барби, и сейчас я здесь, я бдительна по самое не могу, а ты, ублюдок, меня бросил...

Я, во всяком случае, не бегу от своих ошибок. Я засыпаю и просыпаюсь с ними. Они глядят на меня из зеркала, когда я смотрюсь в него. И я говорю себе: «Чувиха, ты переживёшь это».

— Своей глупой убежденностью в том, что это я убил Алину, ты добьешься лишь того, что никогда не найдёшь её настоящего убийцу. У людей есть животное, которое ты мне напоминаешь. Страус.
— Моя голова не зарыта в песок!
— Нет, она у тебя в заднице!

Я всегда следовала политике страуса: если поглубже спрятать голову в песок, я не увижу того, что уставилось на меня, и оно меня тоже не увидит.

Я был сильным.
Я был холодным.
Я был всемогущим, они даже не представляли, насколько я всемогущ.
Они не узнали меня, дураки.
Я был всем, чего они должны бояться, но они жили так долго, что забыли страх. Я преподам им урок.

Ты взлетишь для меня, мой сокол? Я вознесу тебя высоко, выше, чем ты когда-либо была. Я научу тебя достигать высот, о которых ты могла лишь мечтать.

Роки имел репутацию совратителя и дамского угодника, однако к его чести нужно сказать, что он никогда не нарушал своего собственного правила: не спал с чужими женами. Никогда. Человек, который не уважал ни чужую жизнь, ни закон, трепетно относился к таинству брака.

То, во что ты решаешь верить, делает тебя тем, кто ты есть.

Время — монета твоей жизни,
Это единственная монета, что у тебя есть,
И только ты можешь решить, как эта монета будет потрачена.
Берегись, как бы другие не потратили эту монету вместо тебя.

Она прогоняла его холод, а он охлаждал её жар.

Некоторые люди вытаскивают из вас самое худшее, другие — самое лучшее, а есть такие (их невероятно мало), к кому вас тянет, поскольку они раскрывают вас полностью. Во всем. Они заставляют вас чувствовать себя настолько живым, что вы готовы отправиться за ними хоть в ад, лишь бы все наладилось.

Надо было обращать больше внимания на то, кто я по сути, а не как я выгляжу.

Я хочу снова все это пережить. Ещё раз дотронуться до него. Слышать звуки, которые он издаёт. Улыбаться ему. Быть нежной и не бояться проявлять свою нежность. Жизнь такая хрупкая, чудесная и такая короткая. Почему же я поняла это только тогда, когда уже слишком поздно?

Если бы взглядом можно было воспламенять, на моём месте осталась бы лишь кучка пепла.

И вот в этом, заключается главная ошибка всей женской половины человечества: они влюбляются в того, кем может быть мужчина. А мы слишком редко видим в себе то, что видите вы, и слишком редко соответствуем вашему вымышленному идеалу. Перестань придумывать себе черты того, кем я мог бы быть, и внимательно, пристально, оценивающе взгляни на того, кем я являюсь.

Солгать не трудно. Хуже то, что мы цепляемся за эту ложь. Просим дать нам иллюзию, чтобы не смотреть правде в глаза, не чувствовать себя одинокими.

Я не произнесла ни одной из тех стандартных фраз, которыми мы привыкли утешать людей в их горе. Слова не помогают, они скорее раздражают.

Мы так редко понимаем ценность того, чем владеем, до тех пор пока не потеряем это безвозвратно.

Надежда – очень странная штука. Без неё мы просто ничто. Надежда питает нашу волю. А воля правит миром. Пусть я и страдала от недостатка надежды, но у меня оставалось еще кое-что: воля, отчаянное безрассудство и… ещё один шанс.

Я хочу, чтобы он взял то, что мне не хватает смелости предложить ему.

Лично я никогда не чувствовала желания спасти весь мир. Украшать его? Да. Спасать? Нет. Единственный мир, который я собиралась спасать, – это свой собственный.

Какие забавные вещи люди говорят, когда кто-то умирает.
Ему там сейчас хорошо.
Да откуда вы знаете?
Жизнь продолжается.
И это должно меня утешить?
Время лечит.
Нет, не лечит. В лучшем случае время уравнивает нас, укладывая в гробы тех, кто остался. Мы просто находим способы отвлечься от боли. Время не скальпель и не бинты. Оно равнодушно.

Тебя уничтожает не реальность происходящего, а неопределённость этой реальности.

Я вглядываюсь в его доверчивые глаза.
Я вижу его там. Его вчера. Его сегодня. Завтра, которого никогда не будет.
Я вижу его боль, и она рвет меня на куски.
Я вижу его абсолютную любовь, и она стыдит меня.

Существуют только оттенки серого. Чёрный и белый – это всего лишь высокие идеалы, создаваемые нами, стандарты, с помощью которых мы судим об окружающем мире, и карта, где мы в соответствии с этими стандартами пытаемся найти своё место. Добро и зло, в чистейшей своей форме, недостижимы. Мы никогда не сможем понять и удержать их, точно так же как это не получится с иллюзиями Фейри. Мы можем только стремиться к ним, стараться их достичь и надеяться на то, что мы не потеряем этих ориентиров и не заблудимся во тьме без направления и цели.

Воспоминание потихоньку ускользает, и я снова оказываюсь лицом к лицу с реальностью, которая грозит сделать меня совершенно невменяемой.

Нас определяют только наши поступки. То, что мы в итоге выбираем. То, чему мы сопротивляемся. То, за что мы готовы отдать жизнь.

Люди могут достать вас лишь настолько, насколько вы это им позволяете. Ключевое слово – «позволяете». Но в основном этот мир не может навредить нам больше, чем мы ему разрешаем.

Меня охватывала ярость. Мне было неимоверно важно выяснить, когда же в моей жизни все пошло наперекосяк. И важно было выяснить именно сейчас. Похоже, это случилось намного раньше, чем я предполагала.

Я была не готова к смерти. Никто не готов к ней. Вы теряете того, кого любите больше, чем себя, и проходите короткий курс смертности. Каждую ночь вы лежите без сна, размышляя о том, действительно ли существуют ад и рай, ищете любые способы вцепиться в веру, поскольку просто не можете смириться с тем, что ваши близкие находятся так далеко, что не слышат шепота вашей молитвы...
А самое плохое в потере любимого человека — помимо агонии от невозможности снова его увидеть — в том, что вы так и не сказали. Несказанные слова преследуют вас, они издеваются, напоминая о том, что ты считал, будто у тебя впереди целая вечность. А ее нет ни у кого.