Ханна Монтана (Hannah Montana) – цитаты и высказывания

Это был самый короткий желтый свет в истории, вызванный искривлением матрицы пространства и времени.

— Предчувствуя твое разочарование, я готовлю твое любимое блюдо. Макароны с сыром и беконом.
— Это твое любимое.
— При таком ее состоянии это никакой роли не играет. По крайней мере, один из нас будет счастлив.
— Я все слышу.

— Свежи воспоминания, как я однажды сбежал из дома без спросу и выпал из окна второго этажа. Приземлился прямо на задницу.
— Так значит, ты сбежал из дома без спросу?
— Я сказал сбежал? Я имел в виду я красил стену дома.

Никто не знает, как всё обернётся, но есть одна вещь. Если вступаешь в игру, боясь проиграть, то не надейся на выигрыш.

Скажешь, что тебе нравится желтый цвет, и миллион девочек в розовом возненавидят тебя.

Так, прекратите все. У девочки и так непропорционально длинные руки. А виноват твой папуля. Постоянно крутил тебя в воздухе во младенчестве.

Знакомый взгляд: или у тебя хорошая идея, или тебе очень надо в туалет!

Пусть ты и думаешь, что я ухожу проигравшей, но это не так. Я победила, потому что старалась, а это все, что мы можем.

Путь наверх тяжел, зато вид хорош.

— Ты в порядке?
— Кричу на картинки. По-твоему это нормально?
— В этой семье ничего не бывает нормально очень давно.

— Пожалуйста, прекрати жевать.
— Я заедаю свою боль.

Когда-нибудь я буду гордиться тобой, сынок. Надеюсь дожить до этих дней.

— Ты говорил Майли — твой нормальный ребенок.
— К сожалению, да.

— Откуда этот сквозняк?
— Из сухих бесплотных пустошей твоего ледяного сердца.

— Пап, сосредоточься, требуется все твое внимание. С шарфом или без?
— Мне нравится шарф.
— Правда?
— Правда.
— Решено. Без шарфа.

— Так, нам остается только одно: мы отправляемся в поход. Позвонишь, как она уедет.
— Картина маслом: трус и его потомок. Должно же быть простое, логичное решение. О, я знаю. Давайте обливать ее водой, пока она не разбухнет. Ну, как эти банные губки в виде динозавриков.
— Хочу только узнать. Его вы оставляете дома, а ее берете с собой?
— Добро пожаловать в мой мир.

— Знаешь, чем ближе совершеннолетие, тем ты бесполезнее.
— Пока ты носишь эту парнеотталкивающую толстовку, что я купил, можешь обзываться как угодно.

Мам, я понимаю, ты расстроена, но твоими накладными ногтями можно реально зарезать.

— В тот лень там стояли такие красавцы, но ты показывала на белого недомерка в углу. Я выбрал для тебя крупную гнедую кобылу, а он в это время...
— Жевал мои синие джинсы...
— Обмочив мне сапоги...
— И тут я поняла — это мой.

Жизнь причудливо разрешает проблемы. Одна дверь закрывается, другая открывается. Главное, будь всегда готова сказать себе... когда твоя дочь просит пустить подругу пожить у вас, думай над этим дольше секунды, а потом скажи нет.

Простите, он очень милый, только, знаете, штука, заставляющая вовремя заткнуться. Да. У него ее нет.

Теперь я покажу самую крутую комнату для старшего поколения, в смысле для старшеклассников, не для пенсионеров вроде тебя. Нет! Ты не старая, хотя ты уже получаешь льготы, и тебе не страшен приближающийся конец света, потому что до него ты скорее всего не доживешь.

— Вы изображали талисман команды по баскетболу во время двух периодов матча и в выпускном классе влезли по канату.
— До самого потолка, кстати.
— Да. Вы упомянули об этом в вашем эссе «К потолку и обратно. Девушка, канат и мечта».

— Рико, почему ты такой вредный?!
— У каждого должно быть своё хобби. Раньше я собирал марки. Но вредничать интереснее!

И ты проехала через всю страну на этом корыте? Покончить с жизнью можно проще: залезть в клетку с медведем, целиком обвешавшись рыбой.

— Мне так жаль, что ты наглоталась выхлопных газов Лоретты.
— Ничего. Всякое бывает.
— Что ж я рада, что не все в этой семье во всех бедах обвиняют ни в чем неповинную малышку.
— Да. конечно. Чудесная машинка. [Рути уходит]. Гадский тарантас.

Где этот пришелец, которого я называю своим сыном?

Робби Рей, воздев глаза к потолку:
— Нормальный ребенок. Я много прошу?

Не волнуйся. Она ведь всегда ездит аккуратно. Тем более это классика. Теперь таких больше не делают [оперлась на боковое зеркало, оно сломалось], наверное, потому что это незаконно.

Я... не могу сказать, но если бы я вам сказала, вы бы — не может быть, а я — может, а вы — да как, а я — да вот так.

— Неужели соскребаете корочку со стенок?
— Прости, но я — эмоциональный едок.

— Он уронил часть на пол, и я их выбросила, они на самом верху.
— Я съел и их тоже.

— Только не говори, прислушайся к сердцу.
— Родная, это ведь...
— Или к почкам, или к селезенке, или к другим органам.

— Вот попросишь еще у меня тачку в Стэнфорде.
— И что? Что ты сделаешь? Спрячешь ее в толстовке?

— Мамочки, это же братья Джонас!
— Чуваки, это же Ханна Монтана!

Я знаю, я солгала, но я сделала это с любовью.

— Я не смогу.
— Побольше уверенности, Оливер!
— Ммм... хорошо, я уверен, что я не смогу!

— Вспомни, кто вытащил тебя из колодца, когда ты была маленькая.
— Сначала вспомни, кто меня туда толкнул!

Я бы спросил, в чем дело, но вы же ответите. А оно мне нужно?

Не позволяй страху управлять твоей жизнью.