Эрик Сигал – цитаты и высказывания

Друг остаётся другом, даже если он не выспался и вымотан до последней степени.

— Эй, — окликнул я. — Ты хочешь взять с собой что-нибудь особенное?
— А? Нет. — Она покачала головой, потом, словно вспомнив, добавила: — Тебя.

Сперва он не поверил, что ее нареченного зовут Оливер Барретт IV. Когда Дженни сказала ему это, он велел ей не нарушать одиннадцатую заповедь.
— Это какую же?
— Не вешай лапшу на уши отцу своему.

Цинизм, свойственный студентам в первые три года учебы, как ни странно, порстепенно превращается в ностальгию, из которой к июню рождается сожаление. О потраченном впустую времени. Об упущенных возможностях. О беззаботности, которая отныне станет для всех недоступной.

Бывают трагедии, которые мы не можем ни предотвратить, ни исправить.

Единственное, что она точно знала,  — она не хочет такого брака, как у ее родителей. Тот факт, что Луис и Инес прожили вместе двадцать с лишним лет, еще не доказывал, что каждый из них был для другого второй половиной. <...> Ибо единственное, в чем её родители преуспели, так это в том, что приучили её во всём полагаться только на себя. А ведь супружество предполагает определенную взаимозависимость. Не от слабости, а в силу того, что сплочение делает двух людей еще сильнее. Две опоры, поддерживающие друг друга, обретают способность выдерживать больший груз.

Вы разве не знаете, что агностики жарче всех ищут доказательств существования Бога на Небесах?

Ужасно появиться на свет умственно отсталым, но мало кто представляет, что не менее ужасно родиться вундеркиндом.

В этом весь ужас развода. Даже самая пострадавшая сторона начинает считать себя виноватой.

Любовь — это когда не нужно говорить «прости».

Когда дошло дело до крематория, где людей превращали в пепел и дым, у Беннета в мозгу осталась только одна мысль: человеческий разум не в состоянии найти оправдание действиям нацистов.

Одно из главных качеств настоящего победителя — это умение красиво проигрывать.

Фрейд — да, сам Фрейд — однажды сказал, что в малом мы конечно должны руководствоваться рассудком. Но в по-настоящему важных решениях надо поступать так, как говорит нам наше бессознательное.

Годы занятия психоанализом очистили его душу от гнева, но прощение на его место не пришло. Пусть это будет удел святых.

Великий философ, написавший: «Время лечит», забыл добавить, сколько именно времени.

Следовательно, быть мужем и женой — значит учиться друг у друга? <...> Это значит — постоянно узнавать себя — через непрерывный диалог друг с другом. Протягивать всё новые ниточки, устанавливать новые связи.

— Мне что-то это не нравится, — произнесла она.
— Что именно?
— Мне не нравится то, что мне это нравится.

— Я люблю тебя не просто так.
— В каком смысле?
— Я ОЧЕНЬ люблю тебя.

И кто я такой, черт побери, чтобы надеяться, что Бог даст мне дважды то, чего большинству людей не достается ни разу?

Любовь — это когда ни о чем не нужно жалеть.

— А я не смотрю, как ты занимаешься, Я сам занимаюсь.
— Чушь собачья. Ты разглядываешь мои ноги.
— Ну, только иногда. Между главами.
— Что-то в этой книжке удивительно короткие главы.

Иногда я чувствую себя ходячей тучей. Я закрываю свет всем, с кем встречаюсь.

... полноценный человек заслуживает такого же полноценного человека. Любовь — это тебе не работа на полставки.

— Вы остаетесь обедать. Это приказ.
Даже наигранная улыбка не смягчила резкости его тона. Ну нет, такой фигни я не потерплю даже от отца.
— Мы не можем, сэр, — повторил я.
— Мы должны, Оливер, — проговорила Дженни.
— Почему?
— Потому что я голодна, — ответила она.

В детстве, убедившись, что я не способен научиться играть ни на одном инструменте, мама утешала меня тем, что кто-то же должен и слушать. И я довел до совершенства свое искусство хлопать и кричать «браво».

Господи, какой самоуверенной идиоткой я была! Вокруг нас распадались семьи, рвались самые прочные связи, а я воображала, что наши отношения неизменны. Что мы не такие, как все. Неужели ощущение уверенности и полной безопасности — всего лишь плод высокомерия и гордыни? Неужели именно в этом и была моя ошибка?

— Повторяю — жениться тебе не время. Если ты это сделаешь, можешь ко мне не обращаться. Это упрямство будет тебе дорого стоить!
— Я не гонюсь за дешевкой, отец...

Хочешь побеждать, умей проигрывать. Это не парадокс. Это типично гарвардская черта — способность обратить любое поражение в победу.

Даже мировым лидерам нужна время от времени конструктивная критика.

— Дженни, а ведь мы законные супруги! Мы поженились!
— Да, и теперь я имею полное право быть стервой.

Лора впервые поняла смысл расхожей фразы о том, что для того, чтобы стать — и остаться — врачом, надо обрасти толстенной кожей, облачить свою душу в броню, которую не сокрушат никакие эмоции. Можно облегчать чужие страдания и утолять боль, нельзя только ее чувствовать. Она не знала, сумеет ли когда-нибудь стать настолько сильной.

— Советую сходить в аптеку и купить побольше аспирина.
- Это ещё зачем?
— Затем, чтобы биться головой о стену. Ты ведь именно это затеваешь.

В психиатрии понятия «выздоровление» не существует,  — объявил Мори с выражением безнадежности.  — Ты просто переходишь из одной стадии болезни в другую.

Просто очередную мечту придется убрать в папку с грифом «Невыполнимо».

Ни в одном законе не сказано, что мы должны оправдывать ожидания своих родителей.

Отцовскую любовь надо ценить и уважать. Это большая редкость.

Я открыла для себя разницу между тем, когда мужчина тебя хочет и когда ты ему нужна.

Самое главное заключается не в том, еврей ты или христианин, а в том, хороший ли ты человек.