Dragon Age: Origins – цитаты и высказывания

Если раньше можно было прятаться от отчаяния, то теперь оно явилось и помахало ручкой.

А теперь я пойду и упаду где-нибудь в обморок. Ничего?

— Почему мне нельзя быть постоянно пьяным?
— Знаешь, если бы ты больше пил — ты бы меньше ныл.

— Морриган, мне бы хотелось узнать… веришь ли ты в Создателя?
— Конечно нет. Мне не свойственен примитивный страх перед луной, а потому не приходится верить в сказки, чтобы спать по ночам.

Вы ничего и никому не должны, а уж тем более не должны верить. Ты глаза закрой от скуки, разведи пошире руки... Так или иначе будешь одурачен.

— Оно стало очень близко с другим Серым Стражем.
— Э-э... правда? Ну, наверно, так и есть.
— Мне это трудно понять. Оно слабое, ноет и постоянно смеется.
— Я так понимаю, с тобой у меня бы точно ничего не вышло?
— И еще пытается шутить. Не понимаю, как его можно терпеть.
— Что ж, может, тогда ты у нее спросишь, почему я ей так нравлюсь, и перестанешь меня теребить?
— И болтливое. Трудно понять, почему до сих пор ему никто не проломил голову.

Только дураки сражаются за право стать хозяином дома, который охвачен огнём.

— Ты должна жить. Я пожертвую собой ради тебя.
— Нет! Ты же знаешь, я не дам тебе умереть, Алистер!
— Ты так говоришь, как будто можешь сделать выбор за меня.

Смерть — это лишь начало нового. Каждый должен однажды сбросить свою земную оболочку и выпустить душу на свободу.

Я как-то пробовал гномий эль. Сперва вообще думал, что они это наземникам специально наливают, в шутку. Оказалось, сами пьют.

— Ты же убиваешь! За деньги!
— И каждый вечер прошу Создателя отпустить мои грехи. Что я, по-твоему, чудовище какое?
— Но ты же потом совершаешь те же самые грехи.
— Создатель меня ни разу не упрекнул. Чего ж тебе надо?

Любовь и красота уходят. Смысла нет в них. Во власти же он есть.

Бдительность — в мире. Победа — в войне. Жертва — в смерти.

С женщиной нужно быть жестким и строгим: причинять радость, наносить добро, подвергать ласке!

Порой сердца людей чернее любого порождения тьмы.

Это всё? Твой ум шире, чем наши окрестности!

Если хочешь изменить мир, лучше приступай к этому немедленно. Работы у тебя будет невпроворот.

— Знаешь, что это?
— Твоё новое оружие?
— Да, точно! Вот он я, сокрушаю врагов все мощью цветочных гирлянд! Порождения тьмы, познайте остроту моих шипов! Я обращу вас в бегство волной аромата роз! А еще, знаешь, это может быть просто роза. Куда более скучный вариант.

Любовь безмерно эгоистична. Она требует, чтобы любящий посвятил себя одному-единственному человеку, тому, кто заполнит весь его разум и сердце и исторгнет из них все остальное.

Есть ли религия, не приправляющая веру виной, как обжора – пищу специями? Я таких не знаю.

О, мама милая! Как ты нежна со мной выбрасывая за порог. Я с теплотой об этом буду вспоминать...

Легенды, сказки — ложь и заблуждение... Своим умом вы думать не привыкли?

— Моя прелесть, тебе уже говорили, что у тебя изумительные глаза?
— И снова льстишь? Ещё ты не устал от этих неуместных упражнений?
— В Антиве женщины привыкли к непрестанным заслуженным похвалам. Да, завидев тебя, мужчины должны припадать к твоим стопам!
— Не кажется ли им, что это утомительно донельзя?
— Они богини, снисходящие до своих почитателей, как и тебе следовало бы. С чего бы им утомляться?
— Я вовсе не желаю, чтобы возвели меня на пьедестал.
— Ты этого вполне заслуживаешь. Художники должны восхищаться тобой, скульпторы – ваять тебя, поэты – воспевать! Уверен, ты и сама знаешь, что твоя уникальная красота привлекла бы и самого Создателя!
— Ну… я думаю…
— Да, Зевран, ты мастер. Самым честным образом выиграл пари.
— Очень благодарен, мадам.
— Всех вас ненавижу.

У-у-у, наконец-то посвежело. Тяжело дышать, когда воздух прямо-таки пропитан самодовольством.

— Тогда мне непонятно, почему он покинул Свои творения. По-моему, это чудовищная безответственность.
— Он покинул нас, потому что мы захотели идти собственным путём, пускай даже самим себе во вред, а Он не в силах был взирать на это.
— Но откуда тебе это знать? У Него самого ведь не спросишь. Быть может, Он просто ушёл к новому творению, а старое бросил как удручающую ошибку, о которой лучше забыть.
— Мне не нужно это знать, потому что у меня есть вера. Я верю в Него и чувствую Его надежду и любовь.
— Вера. Как быстро те, кто не может ответить на вопрос, вспоминают это слово.

— Зарумянился я от страха, что ты высосешь из меня всю кровь после того, как покончишь с ним.
— Алистер, если б мне захотелось что-то у тебя пососать, ты узнал бы об этом первым.

Любовь — это слабость. Любовь — это рак, который разрастается внутри человека и принуждает его делать глупости. Любовь — это смерть. Любовь, о которой ты мечтаешь — это то, что для человека важней всего, важней даже самой жизни. Мне такая любовь не ведома. Мне ведома страсть. Уважение равных. Нечто куда более ценное.

Мужчины всегда готовы верить, что женщина, во-первых, слаба и, во-вторых, благоволит им.

— Стало быть, всё это лишь игра случая? И то, что мы все оказались здесь — одно только счастливое совпадение?
— Бесполезно и пытаться поставить порядок выше хаоса. Природа по самой своей натуре хаотична.

— Говорят, когда-то в Ферелдене был король, который так пускал слюнки при мысли о своей обожаемой особе, что при нем постоянно находился особый слуга — утирать его величеству подбородок.
— Ты все это выдумала.
— Вовсе нет. Короли древности были бы рады, что их потомок недалеко ушел от своих благородных корней.

Любовь – это плод, который портится, не успев созреть, кислый плод лишь со смутным намёком на прежнюю сладость.

Я подталкиваю историю, когда это нужно. Но иногда её приходится пинать.

— Вопросы, вопросы, вечно вопросы! Говорят, что с ума меня свели вопросы, интересно, что они сделают с тобой? Задай вопрос, и получишь вопрос, но дай ответ, и получишь ответ. О, я обожаю честный обмен.
— Ты... хочешь, чтобы я ответил на вопрос?
— А разве я бы сначала не задал вопрос?
— А это разве не вопрос?
— А ты бы узнал вопрос, если бы тебе его задали?
— Ты смеешься надо мной?
— Не знаю. А ты смеешься надо мной?
— Прекрати отвечать вопросом на вопрос!
— Но ведь таковы правила! Вопрос на вопрос, ответ на ответ, ты что невнимательно слушал?

— Интересно, если Андрасте налезет на Архидемона, как думаешь, кто победит?
— Архидемон, конечно!
— Но Андрасте может призвать Создателя!
— Это же будет читерством. Ты же всерьез не думаешь, что Андрасте станет мухлевать?
— Ну, мужа-то своего она еще как обманывала...

— А что мы будем делать, если появится Архидемон?
— Обделаемся мы, вот что.

— Я слышала о… том, что случилось и… даже не знаю, что сказать. Но чувствую, что сказать что-то надо. Может быть, сожалею?
— Я не нуждаюсь в сочувствии, и поэтому не считай себя обязанной успокаивать меня. Лелиана, мы все знаем, что умрём. Так, какая разница?
— Потому… потому что раньше?
— Правда? Я могу умереть через год или завтра, от стрелы разбойника, вонзившейся в сердце. Я точно не знаю. Постоянный страх смерти лишает радости все на свете, в первую очередь, жизнь. Не тревожься обо мне, да и о себе. Смерть заберёт нас, когда вздумает, а до тех пор мы живы, воистину живы.

— Почему ты так улыбаешься? Вид у тебя какой-то подозрительный, точно у кошки, которая сожрала голубя.
— Канарейку!
— Что?
— Я выгляжу точно кошка, сожравшая канарейку.
— У меня когда-то была очень большая кошка, но я же не об этом. Я о том, почему ты так ухмыляешься.
— Ты смотрел на неё! И должна заметить с огромным интересом. Точнее ты был... заворожен!
— Она наш командир. Я всегда жду её приказаний.
— Ааа... понимаю. И какой ты приказ прочёл в покачивании бёдер?
— Нет, нет, нет! Я не смотрел на... ну, ты знаешь... на то, что у неё пониже спины.
— Разумеется.
— Я смотрел... ну, может пару раз глянул в ту сторону. Но я на неё не глазел! И вообще даже ничего не видел!
— Конечно!
— Ты плохая! Как же я тебя ненавижу!

— Алистер, можно тебя на пару слов?
— Безусловно, всё что угодно для моего самого любимого мага. (Безусловно, всё что угодно для моего второго любимого мага).
— Сдаётся мне, что ты и наш отважный командир стали в последнее время неразлучны. Можно сказать, срослись.
— Это слегка преувеличено, ты не находишь?
— Что ж, теперь, когда вы настолько сблизились, тебе наконец следует узнать, откуда на самом деле берутся дети.
— Прошу прощения?!
— Знаю, церковь говорит, что человек видит своих детей во сне, а потом добрые духи вызымают их из Тени и оставляют у него на руках. Но это не правда. На самом деле происходит вот что – когда юноша и девушка крепко любят друг друга…
— Клянусь пылающим мечом Андрасте, я и так уже знаю, откуда берутся дети.
— В самом деле? В самом деле знаешь?
— По крайней мере, надеюсь, что знаю.
— Ааа… тогда всё в порядке. Ай-ай-ай, как ты покраснел. Как мило.
— Ты сделала это нарочно?
— Ну что ты Алистер, зачем я бы стала так поступать?
— Да потому что ты злюка, вечная маска хрупкой старушки, меня этим не обманешь. Я тебе теперь покажу.

— Вот. Последнее чего не хватало.
— Долгий выдался день. У тебя такие мешки под глазами, что, смею сказать, ты выглядишь ничуть не моложе меня.
— А я, с вашего позволения, миледи, скажу, что вы молодеете с каждый днем.
— Мальчик мой, смотри, с кем заигрываешь. Вот проснешься завтра со мной в обнимку — и я опять напомню тебе твою бабушку...
— С тобой в обнимку?
— Да, ты не ослышался. Мне, знаешь ли, не впервой просыпаться в обнимку с юношей.
— Неужели все женщины с возрастом становятся такими злюками и развратницами?
— Не все, радость моя, не все. Только я.

На войне нет невиновных, есть только живые и мертвые, и у каждого из них своя вина.