Цитаты на тему «отцы и дети»

Впервые становясь отцом, ты не сомневаешься в том, что твой ребёнок станет продолжением тебя самого. Ты гордишься им, как самым выдающимся своим достижением, его появление на свет придаёт твоей жизни значение и смысл. А потом ты постепенно начинаешь понимать, что у твоего сына своя собственная жизнь. Он пойдёт своим путём, даже если ты хочешь, чтобы он следовал по твоим стопам, и прилагаешь к этому все усилия. В тот момент, когда Эдим осознал это, он почувствовал себя обманутым и уже не смог избавиться от этого чувства. Когда сам он был подростком, он относился к отцу совсем по-другому, уважительно внимал каждому его слову, никогда не противоречил. О, если бы он догадался тогда, что может встать на крыло и улететь прочь. Теперь уже ничего не исправишь. Но его сын в полной мере пользуется свободой, которую сам он не смог получить у собственного отца.

Задалбливают мать с отцом:
тебе суют они, «любя»,
свои огрехи, все, гуртом,
плюс кучку сверх — лишь для тебя. Но их долбали, в свой черёд,
глупцы, что, затхлостью дыша,
за мёд свой выдавали гнёт,
друг дружку муча и душа. Свою ничтожность человек
в потомстве множит через край.
Скорей решайся на побег -
и сам детишек не строгай.

Тебя испортят папа с мамой,
Хоть не со зла, но тем не менее
Тебя наполнят злом и драмой,
Посеют страхи и сомнения. А их испортили до нас
Придурки в старомодных шляпках,
Которые пускали слюни
И рвали близких им на тряпки. Несчастье прорастает в семьях,
И расползается, как рак груди.
Вали быстрее без сомнения,
И никогда детей не заводи!

Заскрипела усталая ветка...
Что ты плачешь? Тебе же легко:
твое солнышко, яблочко-детка
укатилось уже далеко...
Где-то семечко корни пустило,
в новых землях уже проросло...
Что же, старая, ты загрустила?

Чем ты живёшь, то и излучаешь. Сияет ли в тебе Христос? Это влияет и на твоего ребёнка.

— Ну, как-то грустновато ты выглядишь, чувак. Твой отец не слишком на тебя давит? Бьюсь об заклад, быть сыном такого сильного человека нелегко.
— Ты не представляешь, каково это.

Да в любой из прожитых дней я мог бы рассказать тебе куда больше! Черт! А где же я был? Похоже, все готовился... готовился любить.

Только... обещай мне, Джим. Когда ты уйдешь, а потом вернешься, пусть у тебя будет куча детей. Пусть носятся вокруг. Позволь мне когда-нибудь побаловать их.

Момент, когда ваше дитя заявляет, что ненавидит вас, — а через это проходит каждый ребенок — это как удар ногой в живот.

Герой тот, кто восстает против отцовской власти и побеждает.

— Этот парень был твоим настоящим отцом, Майк.
— Хватит морочить мне голову! Я, черт возьми, знаю правду! Я знаю, кто действительно мой гребаный отец!
— Кто он? Кто?
— Ты, сукин сын. Ты мой отец, Ричард. Я это знаю.
— Ты знаешь слишком много.

— Да она приехала пустоту в себе заполнить. Услышать, как ты ее любишь, как ты ей гордишься.
— Сейчас, баня догорит, сяду и буду гордиться.
— Да у нее вся жизнь горит!

Сперва он не поверил, что ее нареченного зовут Оливер Барретт IV. Когда Дженни сказала ему это, он велел ей не нарушать одиннадцатую заповедь.
— Это какую же?
— Не вешай лапшу на уши отцу своему.

В голове скакали мысли: «Увезти в Москву. Прямо сейчас. Отдать в армию. Конечно, договориться, чтобы служил в Подмосковье, чтобы били, но не до смерти. Чтобы понял, что такое жизнь…»

Не так страшен чёрт, как его малютки.

— Эдгар, мой сын, ты огорчаешь меня.
— Но не более, чем ты огорчаешь меня, папа.
— Это мой долг.

— А если я ему не понравлюсь?
— Так и будет.
— То есть вдруг он захочет убить меня, когда ему станет 15?
— Значит, ты не очень хороший отец.
— Это нормально, об этом все греческие трагедии.

Ты же Медичи! В твоих жилах течет кровь твоего отца и деда, твоими устами будут говорить они.

Он мой муж, значит, он отец. Биологических отцов переоценивают.

— Мой сын беглец?! Этому не бывать!
— Ваш ответ достоин римлян, но их времена миновали...
— Дитя малое ещё, Иван Александрович.
— Хорош, дитятко! Понабрался от французов заразы масонской, да на француженке жениться вздумал!

— Почему ты не любил нас, пап?
— Я любил вас, но себя я любил больше.

Отец всегда прав. Вообще всегда. Ты потом поймешь, что во всех случаях отец был прав. Батя может дать по морде, гнать, но он ПРАВ.

– А как дети спрашивают?
– Вот как ты. Они задают один вопрос за другим и доходят до такой точки, когда взрослые уже не знают, что отвечать, и тогда теряются или сердятся.
– Почему они сердятся?
– Они вдруг замечают, что в них есть какая-то ужасная лживость, и не хотят слышать напоминаний об этом.

— У всех есть отцы.
— Да. Но если Бога нет, это еще не значит, что он должен занять его место!

— Дети, они такие: только портят нам жизнь!
— Нет. Неправда. Мы сами всё себе портим, а наши дети за это расплачиваются.

— Ну? Что ты хотел обсудить, сынок? Проблемы с девочками?
— Почему ты ушел? Когда я был маленьким.
— А, ну... Мы с твоей мамой были несчастны.
— Нет, не от мамы. Почему ты ушёл от МЕНЯ?...
— К чему ты клонишь, сынок?
— Я уже сказал тебе, папа. Я считал маму виноватой во всём. Но она хотя бы заботилась обо мне. А где был ты?...
— Ну... Мне надо было переехать в Америку по работе.
— Ты переехал в Америку для себя. Пап, ну пожалуйста, не ври мне. Я что, тебе не нравился? Я оказался хуже, чем ты хотел?
— Конечно нравился! Но я...
— Тогда почему ты бросил меня?...
— Потому что я скотина. Наверняка можно по-разному определять мой психотип, но главный его ингредиент — «скотина».

Сегодня родители больше всего хотят, чтобы дети их любили. Видимо, это работа над своими ошибками. Которую потом будут исправлять их дети. И эти качели не остановятся никогда.

— Мы с отцом не были близки. В последние два месяца жизни он писал письма кузенам, партнерам, людям, которых я никогда не знал. Он писал о том, что мечтал свершить, но не успел, и о поступках, которые мог бы не совершать. Он рассказывал им все, что не рассказывал мне. А ведь я хотел все это знать.
— Вас обнять?
— Обойдусь, спасибо.

Самое важное и ценное, что сделал для меня мой отец — научил усердно трудиться и это определило всю мою дальнейшую судьбу.

— Цветы и квашеная капуста. У вас сегодня свидание?
— Да, жена в положении. А я... всё время на работе.
— Поздравляю.
— Спасибо. Не подержите?
— Да, конечно. На каком она сроке?
— Даже не знаю. На таком сроке, когда я отвратительно жую. Так что придется снова ужинать на кухне.
— А у меня дочь.
— Вот и мне бы так. Меньше вероятность, что станет моей копией.
— А что в этом страшного?
— Скажем так, интересы общества редко когда перевешивают мои собственные.

Сейчас я люблю только своего сына. И я сделаю всё возможное, чтобы он жил в лучшем мире, даже если придется уничтожить старый.

Когда старшее поколение говорит, что нынешнее поколение ужасно, это значит только то, что старшее поколение не состоялось как родители и воспитатели.

Hе ломай зyбов о бамбyк.
Hе смотpи в бинокль кино.
Потyши на кyхне пожаp,
Я тебя подождy.
Hе yчи собакy летать.
Hе коpми конфетами pыб,
И не читай Вознесенского вслух.
Это очень смешно, очень смешно.

Hе звони ночами дpyзьям.
Hе зевай, в пpисyтствии дам,
И не pисyй на глобyсе новых
Hедоpазвитых стpан.
Не раскрашивай живые цветы.
Hе расспрашивай гостей о деньгах,
И не кpyти пластинки назад -
Это очень смешно, очень смешно.

Ну что ты, папа, ворчишь, как дед?
Ведь мне давно уже не десять лет!
Что из того, что позавчера
Я задержался до пяти утра?
Тебе не нравится наш музон,
Всё говоришь, что примитивен он.
Ты в чём-то прав, но пойми нас,
Хотя бы вспомни, как ругали джаз!

Ребенком ты всегда ощущал присутствие матери, но отец был для тебя только тенью. От него не исходило ни тепла, ни нежности. Когда ты пытался приласкаться, он всегда гнал тебя.

Есть единственная причина, чтобы иметь детей — хочется.

Я начал тогда делать то, что неизбежно случается с повзрослевшими детьми по отношению к старшим: я начал судить его.

Где ты, мой сын, — там мысль моя витает,
Туда стремятся все мои мечты,
И сердце быть с тобой желает, -
О Александр, где ты, где ты?

— Вместе всё идёт быстрее. Так меня отец учил.
— А знаешь, чему МЕНЯ отец учил?
— Чему?
— Ничему.
— Ты сам до всего допёр?