Улаф Аукруст – цитаты и высказывания

Вот ветка — ягоды как кровь.
Другая — кипень цвета.
Того, кто хочет знать любовь,
и та манит и эта.
<...>
Одна блистательно светла,
другая пылко тлеет:
кровь без остатка отдала,
лишь ягоды алеют. Возьми и эту, что цветет,
и с ягодами тоже.
Немного времени пройдет —
узнаешь, что дороже.

Мама, отец... простите. Я подвел вас обоих. Я поклялся защитить наш народ. Я думал, если остановлю тамплиеров, уберегу страну от их влияния, то те кому я помогал — поступят как надо. Они поступили как надо... Как надо им самим. А ты отец? Я хотел нас объединить, забыть прошлое и создать лучшее будущее, я верил, что ты сможешь увидеть мир моими глазами... Понять... Но это была лишь мечта, и я должен был это знать. Значит мы не созданы жить в мире, так, да? Мы рождены спорить? Сражаться? Столько голосов, каждый требует своего. Никогда мне не было так тяжко, как сегодня. Все ради чего я боролся извращено, брошено, забыто. Ты бы сказал, что я описал историю в целом, отец. Ты улыбаешься, да? Думаешь я скажу, то что ты жаждал услышать, оправдаю тебя, признаю, что ты был прав? Нет отец, ты сдался! И хочешь, чтобы мы поступили так же. Пусть я не смогу сам, пусть братство еще тысячу лет будет бороться в пустую — мы не сдадимся. Компромисс... Вот на чем все настаивали, и я тоже усвоил урок. Но не так, как большинство... Теперь я вижу, это займет время, этот путь долог и окутан беспросветной тьмой, он не всегда будет вести туда, куда я хочу попасть, и вряд ли я достигну его конца... Но все равно, я выбираю этот путь. Потому что со мной надежда, и кто бы не говорил мне вернуться, я буду идти! Вот! Вот мой компромисс.

— Когда всё закончится, махну в Нью-Йорк. Мечтаю насладиться видами.
— Бутылок из-под виски и женских панталон?
— А что? Бывают другие виды?

Часть меня хочет сражаться и изгнать всех чужаков... А другая часть меня и есть чужак...

— Земная жизнь — надежда, и томленье,
и страсть, и свет любимого лица,
и радость слез, и горечь размышленья,
и одиночество, и страх конца —
так светится, как липы в росной рани,
так бьется, исходя, как кровь из лани,
и ждет могила гибнущих от ран,
и падает светило в океан.

Правда и реальность не всегда совпадают.

— Увы, на нивах жизни — сорняки,
и ужас запустения велик.
Но помыслы людские высоки,
а время человека — только миг.
Но он спокоен и в тщете великой,
покуда видит мыслью ясноликой
и жизнь живую на могильном дне,
и небо в океанской глубине.

— Он спятил!
— Нет. Он идеалист — жертва опасной, но привлекательной лжи.

Я не дурак какой — жертвовать всем ради принципа. Что это вообще — принцип? Его в банк не снесёшь. Не смотри так на меня. Мы разные люди! Ты, как блаженный дурак, гоняешься за радугой. А я человек простой — мне нужны пиво в одной руке, да бабья титька в другой. Но я могу получить, что хочу. И получал. А ты? Вечно с пустыми руками.

Слово, есть слово, даже данное сумасшедшему.

— Воткнул топор в столб Ахиллеса.
— Ты что творишь?!
— Когда мои люди идут на войну, они втыкают топор в столб, в знак её начала, после топор вынимают! *медлено уходит*
— Мог бы и в дерево воткнуть! *отчаявшись*

Ты дрожишь перед врагом прогресса. У них есть лучшие бойцы и оружие, скажете вы. Лучшее обучение. Лучшее вооружение. Но я не боюсь этого. Потому что они не смогут убедить меня, что они лучше нас. Мы лучше. У нас есть приказ. У нас есть дисциплина. И самое главное, у нас есть страсть к победе, мы верим!

— Что все-таки нужно тамплиерам?
— Порядок, цель, путь к ней. Больше ничего. Это только твои приятели всё тщатся помешать нам болтовней о свободе. Когда-то ассасины ставили более разумную цель — мир.
— Свобода — это и есть мир!
— Нет. Свобода — это дверь в хаос. Ты только посмотри, что за революцию устроили твои дружки. Я стоял перед Континентальным конгрессом, слушал, как они орут и топают. Всё во имя свободы!

— Тебе все мало? Убьешь одного — придет другой! Разрушишь один план — мы породим новые! Как ни трудись, конец всегда один! Все знают, что Ты безумен, и поэтому... Даже те, кого Ты хотел спасти, Тебя оставили! Но Ты не сдаешься, борешься! Почему?
— А больше некому!

Можешь решить, будто он высокомерный ублюдок, но это лишь потому, что он умнее тебя, а ты рядом с ним чувствуешь себя трепетной девицей, которая не может справиться с подавляющим чувством бессильной зависти.

Колонии основаны Британией, владела ими Британия, следовательно, колонисты были британскими подданными и настоящие предатели — повстанцы, взбунтовавшиеся против короля.
Ясно тебе? Вы — страна предателей!
Ну, каково?

Да и район неплох — в колониальном Бостоне двухэтажные дома с огороженным садом стоили немало, даже без кабельного телевидения.

Прорубая мечом путь развязки, мира не сберечь.

— Выше нос, друг. Подумайте, сколько людей выжило сегодня, благодаря вам.
— А что насчет них? [указывает на гору трупов]
— Мы делаем всё, что можем и как можем.
— Этого мало.
— Да. И так будет всегда...

Ты так спешишь спасти мир — не погуби его случайно!

— Ты куда собрался!
— Я?
— Нет, другой петушок!
— Ну я собирался уйти...
— А теперь?!
— А теперь собираюсь выбить тебе зубы.