Наталья Андреева – цитаты и высказывания

Несчастная любовь — это сказка для тех, кто не хочет замечать своего счастья.

С мужчинами Белке никогда не везло. Это особенность развратных женщин: они вроде бы и востребованы, но количество любовников никогда не переходит в качество. Это всё равно, что миллион разменять по рублю. Женщина с миллионом, то есть с одной огромной любовью на всю жизнь — королева. А женщина с тем же миллионом, но по рублю, дешёвка.

На том свете не стареют.

И наступил День третий. На отдыхе все дни с большой буквы, потому что каждый длиной в маленькую жизнь. И её нужно прожить так, чтобы потом помнить весь год. До следующего отпуска.

«Раз и навсегда установленный порядок продлевает жизнь», — любила говорить она. Ей казалось, что, поддерживая этот раз и навсегда установленный порядок, она поддерживает саму жизнь, словно разгадав секрет бессмертия. Раз так ест сегодня, завтра и послезавтра, значит, так будет всегда.

... когда рушится всё, среди ложных ценностей остаётся одна лишь истинная: человек. Родной человек, с которым можно начать всё заново, среди пепелища. И если даже ты потерял всё, а его нашёл, это значит, что ты приобрёл гораздо больше, чем потерял.

Паршивая работа. Вроде и делать ничего не надо, только часы считать. Отдежурил — денежки получил. А ощущение такое, что жизнь мимо проходит. Ты здесь топчешься на одном месте, топчешься, как дурак, а она проходит.

Если у мечты есть конец, но нет начала, то это утопия. Человек, который в красках вообразил результат, но не в состоянии представить процесс достижения оного, всю жизнь так и пролежит на диване в грёзах. Так и будет ждать, пока судьба даст ему шанс. Он и умирать будет с мыслью: а вдруг это ещё не конец? Не может всё вот так бездарно закончиться. А как же шанс? Вот сейчас он прилетит, волшебник на голубом вертолёте, и бесплатно покажет кино.

Любовь к морю и с годами не проходит. О нём я буду думать всегда, и оно всегда меня будет радовать, это любовь без разочарований...

Ведь, куда ни глянь, одно сплошное занудство. А хочется праздника. Но праздник у нормальных людей давно уже превратился в тоску. Долгое и нудное составление меню, потом такое же бесконечное застолье с пустыми разговорами и как итог — мрачное похмелье. Не греет, вот как это называется.

В день нашей свадьбы мы с тобой венчались,
И тихо-тихо падал белый снег.
Хоть облака холодные качались,
Нам было в этот день теплее всех.

Любовь в нашем безумном мире — единственное, чем ещё можно сейчас спастись. Единственная сказка, оставшаяся человечеству в утешение. И мы в неё по-прежнему верим.

Русская женщина, какую бы высокую должность она ни занимала, в душе всегда останется просто бабой. Ей нужен мужик, понимаешь? Чтобы в компании своих подружек рассказывать, какой он козёл и какая она мать-героиня. А без этого козла трудно оценить её подвиг.

Память о первом сильном чувстве, как вампир, если не вбить ей в грудь осиновый кол и не похоронить навечно, так и будет пить из тебя кровь.

... женщина, уклоняющаяся от физического контакта с мужчинами, теряет над ними власть. Они будут с восторгом говорить ей, какая она замечательная, умная, добрая, чуткая, и с наступлением темноты (а то и в светлое время суток) тайком убегать к нечутким и недобрым, глупым и жадным, но зато охотно раздвигающим ноги.

Матерятся все, причём люди интеллигентных профессий так же охотно выпускают пар, как и укладчики шпал. В московских пробках научится материться лауреат конкурса имени Чайковского и романтический поэт, девочка-скрипачка и рафинированная дама, чьи предки голубых кровей веками носили графский титул. Суть нашей теперешней жизни невозможно выразить нормальными словами. Зато есть одно словечко, которое подходит в точности. Это полный...

Потом, правда, я прочёл первую в её жизни лекцию о том, чего нельзя ни в коем случае разрешать мужчине. Пункт первый: не впускать в квартиру мужчину, который тебе нравится, если знаешь, что дядя и тётя не придут домой ночевать. По крайней мере, не впускать его дальше кухни и не предлагать ничего, крепче чая. Тем более себя.

Он слов любви не говорил
И не дарил он мне цветов,
А лишь однажды проводил,
И за поленницею дров Он вдруг меня поцеловал
Без вздохов и без лишних слов...
(он был всегда такой нахал),
А у меня была любовь.

Ах, как ты похожа, осень,
На позднюю любовь мою,
Ведь ты, нежданная, не спросишь
За что люблю, о ком пою. Богатство красок очень схоже
С тем, что сейчас в моей душе.
Ещё не пламя, нет, но всё же
Любви костёр горит уже.

У меня свой бог. Назвать меня неверующим нельзя, но то, во что верю я, для других неприемлемо. Поэтому со своей жизнью я имею поступать согласно своей религии, а она повелевает не дожидаться, а действовать.

Он ненавидел семейные альбомы. Его тошнило при одной мысли об этом. Почему люди так уверены в том, что их жизнь кому-то интересна? Но они буквально её навязывают, запихивают силой, да ещё и предаются при этом бесконечным воспоминаниям о том, в чём гость не принимал никакого участие! Он ненавидел семейные альбомы.

Это вы живёте в тюрьме. В мире условностей. По правилам, придуманным людьми, которые ничуть не лучше нас с вами. И которые к тому же жили давным-давно, в весьма примитивном мире. И их примитивные ценности почему-то должны иметь значение для людей цивилизованных...

В том, что им было хорошо, нисколько не сомневался. Это была та самая любовь, которую он лично не понимал. Тупая, коровья. Они собирались мирно пастись на сочном зелёном лугу, давать молоко и рожать телят, которых оставят в живых только затем, чтобы потом, когда родители состарятся, те, в свою очередь, тоже плодились и давали молоко. Пока не настанет время идти на бойню. Ибо у каждого стада есть пастух, а у всякого пастуха хозяин, который платит. И всё через пастуха, загоняющего животных на бойню, решает хозяин.
Чёрт возьми, но им было хорошо! Они не задумывались о смысле жизни, не стремились её преобразовать. Просто ели, пили, занимались любовью, давали молоко...

Богатство ударяет в голову женщине сильнее, чем вино. Как бы сдержанна в своих чувствах она ни была, сколько бы ей ни было лет, двадцать или сорок, воображение сразу рисует частный самолёт, уносящий её на волшебный остров с дожидающейся в море белоснежной яхтой. Бокал шампанского, многообещающие поцелуи, а за иллюминатором — облака.

... нельзя обращаться пренебрежительно с любовью кого-то к себе, пусть даже любовь эта кажется и глупой, и ненужной. Но когда всё в жизни рушится, она единственное, за что можно хоть как-то зацепиться. Любовь и семья.

Не надо жить для вещей <...>. Надо жить для себя, а вещи — это слуги. Слуга не должен быть ценнее господина.

— Да, котик, слушаю...
Так котик он или зайка? Что там за животное, на том конце эфира? Но всё равно: у неё есть! Животное, не животное, какая разница? У этой... Не знаешь даже, как сказать... У этой замарашки есть! Мужчина! Котик, зайчик, рыбка, свинка... Какая-нибудь тварь... Ходящая, ползающая, плавающая... Да какая разница? Главное, что мужского пола.

Но он понятия не имел, какие женщины ему нравятся. То есть нравятся красивые. Но влюбляются-то в нечто особенное. Это всегда неожиданность и часто нелепость, отчего на свете так много странных пар. Кажется, эти люди не могут быть вместе, а они живут и расставаться не собираются. Любовь — это порой издёвка творца над своим любимцем, чтобы не зазнавался: ты будешь красив, удачлив, богат, и всё, к чему прикоснёшься, обратится в золото, но взамен я возьму твоё сердце и отдам его какому-нибудь ничтожеству. И ты, красивый, удачливый, богатый, станешь всеобщим посмешищем, пока не избавишься от этой зависимости. А ты не избавишься, я не позволю.

Мы ненавидим то прошлое, то настоящее, в зависимости от обстоятельств, и страшно боимся будущего, потому что ничего хорошего нам там не светит. Вот и маемся.

... любовь, она не цветок, её не пересадишь из одного горшка в другой. И не вырвешь с корнем, чтобы потом взять да выкинуть, а другую на её место посадить. Не приживается отчего-то. Хотя... Всё проходит.

Жить надо словно бы под стеклянным колпаком, никаких отрицательных эмоций ни туда, ни оттуда не пропускать и чётко отделять себя от неприятностей окружающего мира.

Собачка не сбежит, животные привязчивые. А для женщины есть только одна тяжёлая цепь — любовь. На ней может сидеть сколько угодно, и даже кормить как следует не попросит.

Все счастливые дни похожи один на другой, тут уж ничего не поделаешь. Это горе разное, и причины его каждый раз разные. То денег нет, то здоровья, то просто тоска забирает оттого, что горя впереди больше, чем счастья. А что счастье? Это когда всё есть, а этого всего не может быть ни больше, ни меньше. Каждый раз одинаково.

Богатые тоже плачут. Только, глупые, рыдали бы взахлёб, на публике. Садились бы в свои чёрные «Мерседесы» и громко при этом рыдали. Кушали бы чёрную икру ложками, захлёбываясь горючими слезами. И в постели с длинноногими красотками стонали бы не от наслаждения, от тоски. Плачьте, богатые, плачьте! Громче плачьте! Население к вам внимательно прислушивается.

Он настоящий мужчина, он не должен возвращаться.

И запомни на всякий случай, что хороший друг гораздо ценнее хорошего любовника. Друзья решают проблемы, а любовники их лишь создают.

Для справки. Любовь бывает разная — жидкая, твёрдая и газообразная. Химию в школе проходил? Я тоже. Мой вывод из этой науки таков: предпочитаю любовь твёрдую, в твёрдой валюте, разумеется, а ты что подумал? Ха-ха! Что касается эфира, то это не ко мне. И Шурик романтиком не был. У нас были нормальные человеческие отношения. Товар-деньги-товар. Что касается жидкой любви. Сопли и слюни — это к его жене...

Зрелая женщина — это поэма! Ухоженное лицо, грамотный макияж, женственные формы. И грация. Повадки хищницы, а не резвость ягнёнка, который только-только вырвался на волю пощипать травки и рад до смерти. Бегает, коленками сверкает. И жадно ищет взглядом рыщущих в окрестностях волков. Вот он я, кушайте меня скорее! Дура!

Мне ещё в раннем детстве говорили, что я — чудовище. Подумаешь, открытие! Я давно поняла, почему меня все считают чудовищем. Я просто называю вещи своими именами. Не лицемерю, не делаю вид, что я хорошая и вообще вегетарианка, больше всего на свете обожаю салатик со спаржей, а не кровавый бифштекс, я не говорю в глаза одно, а за спиной другое. Я давно уже перестала себя стесняться, зачем мне врать? Ну, разумеется, это чудовищно.

Вот ещё одна причина, почему дети любви не могут преуспеть. Они не умеют спорить с родителями. Из любви к ним принимают навязанный институт, потом карьеру, суетливую заботу о внуках, постоянную опеку. Человек должен понять, чего он хочет. Он, а не папа с мамой. Генетика — причудливая штука. И в семье плотника запросто может родиться гениальный математик. Но как об этом догадается плотник? Для него каракули сына, то бишь интегралы, всего лишь баловство, фитюльки, а вот рубанок — это да! Полезная штука! И он изо всех сил будет совать в руки сыну рубанок. Бывают моменты, когда надо сказать самому близкому тебе человеку: да пошёл ты... И сделать так, как хочется. Очень жёстко сказать, грубо, зная, что будет большая обида. Но лучше пережить долгую ссору, чем испортить себе жизнь. Всё равно наступит примирение. А если упустить время, то жизнь, которой дали толчок извне, так и покатится по инерции. И ничего уже не исправишь...