Луций Анней Сенека – цитаты и высказывания

По-твоему, счастливее тот, кого убивают в день [гладиаторских] игр на закате, а не в полдень? Или, ты думаешь, кто-нибудь так по-глупому жаден к жизни, что предпочтет быть зарезанным в раздевалке, а не на арене? Не с таким уж большим разрывом обгоняем мы друг друга; смерть никого не минует, убийца спешит вслед за убитым.

Тебе кажется высоким то, от чего ты далеко, а взойди наверх – и оно окажется низким. Пусть я буду лжецом, если тебе и тогда не захочется взойти выше: то, что ты считал вершиной, – только ступенька.

Несчастна душа, исполненная забот о будущем.

Недолговечна та власть, которая управляет во вред народу.

Ты знаешь, какая из линий прямая; для чего тебе это, если в жизни ты не знаешь прямого пути.

Избыток пищи мешает тонкости ума.

Великое дело – играть всегда одну роль. Но никто, кроме мудреца, этого не делает; все прочие многолики. Порой о человеке, с которым виделись вчера, по праву можно спросить: «Кто это?»

Даже бессловесным и тупым скотам, как бы ни были они неуклюжи во всем прочем, хватает ловкости и вниманья, чтобы жить. Даже те из них, что для других бесполезны, для своей цели ничего не упустят.

Великая судьба – великое рабство.

Доводы разума: на взгляд они невелики, но растут по мере того, как делают свое дело. Сказано немного, однако сказанное, если западет в душу, крепнет и дает всходы. Повторяю, тот же удел у наставлений, что и у семян: короткие, они многое могут, лишь бы только им попасть, как я говорил, в подходящую душу, способную их принять. А она сама принесет плоды, возвратив полученное сторицей.

Поспешность сама себе мешает.

Смот­ри толь­ко, чтобы ничто тебя не пора­бо­ти­ло. Преж­ние твои моле­ния пред­о­ставь воле богов, а сам моли их зано­во и о дру­гом: о ясно­сти разу­ма и здо­ро­вье душев­ном, а потом толь­ко — телес­ном. Поче­му бы тебе не молить об этом поча­ще? Сме­ло про­си бога: ниче­го чужо­го ты у него не про­сишь.

Ученому нетрудно быть незаносчивым и независтливым.

Приятно иногда и подурачиться.

И после плохого урожая нужно сеять.

Тяжелая ошибка часто приобретает значение преступления.

Береги время.

У Солнца нет зрителей, пока оно не затмится. Настолько больше свойственно нам от природы восхищаться новым, нежели великим.

Истину выявляет время.

Разве что-нибудь было не «совсем недавно»? Совсем недавно я был мальчиком и сидел у философа Сотиона, совсем недавно начал вести дела в суде, совсем недавно потерял к этому охоту, а там и силы. Безмерна скоротечность времени, и ясней всего это видно, когда оглядываешься назад. Взгляд, прикованный к настоящему, время обманывает, ускользая при своей быстроте легко и плавно. (…) Минувшее пребывает в одном месте, равно обозримое, единое и недвижное, и все падает в его глубину.

Кто раскаивается в своем прегрешении, тот уже почти и невиновен.

Больше звону, чем смысла.

Обучая — учись.

Человек со знанием дела выбирает корабль, на котором поплывет, и дом, в котором станет жить. Так разве нет у него права точно так же выбрать способ, которым он умрет? В выборе смерти следует руководствоваться прежде всего собственным вкусом.

Каждому делу – свое время.

Владеть собой — наивысшая власть.

Похвально делать то, что подобает, а не то, что дозволяется. Id facere laus est, quod decet, non quod licet.

Воздержанность — это добровольная бедность.

Сколько б ты ни жил, всю жизнь следует учиться.

Наградой за доброе дело служит свершение его.

Природа дает достаточно, чтобы удовлетворить естественные потребности.

Лучше не начинать, чем остановиться на полпути.

Кто молчать не умеет, тот и говорить не способен.

Долог путь поучения, короток и успешен путь примеров. (Долог путь наставлений, краток и убедителен путь примеров.)

Если хочешь ничего не бояться, помни, что бояться можно всего.

Порицание со стороны дурных людей — та же похвала.

Человек, который думает только о себе и ищет во всем своей выгоды, не может быть счастлив. Хочешь жить для себя, живи для других.

Зависть людей показывает, насколько несчастными они себя чувствуют.

Пьянство — это добровольное сумасшествие.

С тех пор как они в чести, ничему больше нет заслуженной чести: делаясь поочередно то продавцами, то товаром, мы спрашиваем не «какова вещь?», а «какова цена?»