Кадетство – цитаты и высказывания

— Создание языка цветов приписывают Японии и Китаю. Японцы и китайцы посылали цветы в качестве сообщения. Тот, кто владел этим языком в совершенстве, мог без слов доносить чувства до другого человека. Здесь учитывалось все: цвет, количество. Например: один цветок означал «Ты все, что у меня есть», три цветка — «Я хочу уехать за тобой на край света», пять цветков — «Я тебя люблю».
— А миллион алых роз что означает?
— Миллион алых роз означает, что ты художник-бомж.

— Девушка-то красивая?
— Красивая.
— Как хоть выглядит?
— Ну, как-как? Ну, у неё глаза, волосы...
— Ага, и ещё, наверное, две руки по бокам висят. Супер! Я аж свою разлюбил!

— Кстати, Перепечко, а ты знаешь, почему американский солдат никогда подвиг не совершит?
— Никак нет, а почему?
— Потому что у него в контракте ничего про подвиг не написано.

Исчезнут прыщи — начнутся морщины.

Я считаю, что любви нет. Да, я в данном случае о любви мужчины к женщине. Учебник утверждает, что любовь — это чувство привязанности, потребность соединений и постоянных контактов с объектами любви. А кто-нибудь когда-нибудь задумывался, откуда берется это чувство привязанности? Ученые давно доказали, что все то, что мы называем любовью – это всего лишь биохимический процесс в нашей голове. И здесь нет ничего забавного, все очень даже печально. Своеобразная форма заболевания… Человек теряет сон, аппетит, совершает неадекватные поступки. Все это напоминает состояние наркотического опьянения. Но любовь, как и действие любого наркотика, рано или поздно заканчивается. И что после этого остается? Правильно, ломка. А после ломки — пустота. И человек не знает, что делать с этой пустотой. Как правило, у взрослых ее тут же заполняет алкоголь. Я думаю, пример приводить не надо… Ну вон тот же Ипполит из «Иронии Судьбы»… Пока этот Женечка Лукашин не появился, нормальный мужик же был, да?! А потом бац, и все, в запой. Я уже молчу, сколько смертей из-за этой болезни. Сколько самоубийств, дуэлей? А воин сколько? В общем, с позитивом какая-то полная лажа получается…

Вот что я хочу, чтоб ты запомнил, сынок: не нужно прогибаться перед тем, кто выше тебя по званию, только потому, что он выше тебя по званию.

— Ты Леву не видел?
— Что?
— Леву, говорю, не видел?
— А что?
— Детей от него хочу, блин!

Нельзя наказывать мужчину за то, что он мужчина.

Если человек хочет пить — он либо идет за водой, либо строит водопровод. Так вот ты всю жизнь будешь бегать в магазин за водой, а я уже начал строить водопровод…

Оба-на, не понял-на!

— Пацаны, мне кажется, нам надо извиниться.
— Перед кем?
— Перед Сырниковым, перед кем.
— Подожди, интересно: и за что мы должны перед ним извиниться, м?
— Как это? Он же не стучал, а мы на него подумали.
— Запомни, Соболев: если бы он был нормальным пацаном — на него бы никто и не подумал. Ясно?
— Да он-то ладно. А вот... Если бы вы были нормальными пацанами — вы бы извинились.

— Да ладно, Илюш, не заморачивайся. Ну подумаешь поругались. В нашем возрасте вообще всё условно.
— Что условно?
— Да всё. Все эти встречи, переживания, ссоры...
— Не понял.
— Что тут понимать? Вот мы, например, с тобой. Я думаю, ещё раз сто поссоримся, потом помиримся...
— А потом?
— Потом?... Потом разбежимся.
— КАК?!
— Да вот так! Ты повзрослеешь, тебе начнут нравиться другие женщины, а мне, наверно, другие мужчины...
— Так-так-так, подожди, подожди... А сейчас?... А сейчас мы что?
— Ну а сейчас мы в поиске. Просто в данный момент нам хорошо, вот мы и встречаемся.
— Т. е. ты это со мной просто так, да?
— Запомни, Илья: я никогда ничего не делаю просто так. Просто статистика такая. Девяносто девять процентов подростковых романов заканчиваются ничем.

— Вы же знаете: мать умерла, друзья кто где... Пошёл на работу устраиваться — либо сразу говорят «Гуляй, Вася», либо говорят «Завтра позвоним» и тишина. В милицию вот ходил...
— И что?
— Кому нужен мент контуженный?
— Это они тебе так сказали?
— Нет, конечно... Про ранение спросили. Потом говорят мол «У нас вакансий нет, вон милицейская школа под боком».
— И ты что, решил запить, да?
— Ну да, сорвался я, Леонид Вячеславович! А что ещё было делать?!
— Что ещё было делать?... Две недели из плена по горам полз, чтобы бормотуху пить за углом, да? Выпей.
— Зачем?
— Ну ты же это любишь, с алкашами вино хлещешь, а с генералом что, коньяку не выпьешь?
— Не хочу.
— Уверен?
— Уверен!
— Ладно. Ты думаешь, ты своим рассказом из меня слезу вышиб? Ошибаешься. Бедный он, несчастный, никому не нужный, работу он не может, видите ли, найти...
— Да не в этом дело! Просто обидно!
— Да, и мне тоже обидно. Что ты ко мне сразу-то не пришёл? Значит так: пойдёшь служить во вневедомственную охрану. Вот тут телефон и адрес.
— Что им сказать-то?...
— Ну скажешь, что не пьешь, спортом занимаешься... Остальное всё уже сказано.
— Спасибо, Леонид Вячеславович! Честное слово, я...
— Тебе спасибо.
— За что?
— Что живым вернулся. Эх, Сашка, Сашка... Иди и помни: ты всё-таки офицер.

Как там говорят на футболе: поле ровное, мяч круглый…а ЦСКА чемпион!

— Ну что, господа мушкетёры? Надеюсь, все помнят, что у нас в среду?
— Так точно, товарищ майор.
— И что же?
— Контрольная по химии.
— Контрольная?... А ещё что?
— По алгебре самостоятельная.
— Ну, то, что вы про контрольную и самостоятельную помните — это, конечно, хорошо, но я вас сейчас не про учёбу спрашиваю. В среду, у нас во взводе, намечается праздник. Какой?
— Лыжный кросс что ли?
— С каких это пор, Перепечко, для тебя лыжный кросс стал праздником? Обычно для тебя это трагедия. Не помните, значит?... Про товарищей своих... Про то, что у них праздники бывают...
— Так что, день рождения что ли у кого-то?...
— Наконец-то. Не прошло и полгода, дошло.
— Так, а у кого, товарищ майор?
— А вас не удивляет, что из вашей пятёрки я вызвал именно вас четверых?
— Мужики-и-и! Точно! У Синицы же бёздник на подходе!
— Не бёздник, а день рождения! Что это за слово-то такое, «бёздник»?! Ты сам-то, Сухомлин, на свет как, родился или бёзднулся?