Илья Александрович Авербах – цитаты и высказывания

Меня не интересует кинематограф как зрелище, я рассматриваю его как инструмент исследования личности.

Каждый получает лет в сорок то, что ему причитается, чего заслужил. Я заслужил одиночество кромешное и полное. Проскочив чуть вперед возможностей своих, притворившись, как и притворялся всю жизнь, талантливее и умнее, чем есть на самом деле, заняв чужое место в искусстве, я наказан по справедливости черным одиночеством и одновременной потерей двух самых близких людей. Всё с нуля, в пустоте, совсем один. Даже искренний разговор – только к себе самому.

Когда-то я был крайне поражен чрезвычайно простым открытием: человек являет собою такой же сложный мир как вселенная. Он так же бесконечен. В нем есть всё. Однажды выйдя на улицу, я понял реально – не умозрительно, – что каждый человек реально и близко смертен.

Человек ведь так любит насладиться в кино собственным чувством. А мы хотели, чтобы он не успел насладиться вволю. Пусть что-то застрянет в каких-то клеточках, а ощущение от увиденного — оно пусть возникнет, но позже, после картины [...] Как привычно представляют себе кинематограф? Как мир сладкой жизни, где красивые герои в модных пиджаках и темных очках соблазняют девушек, разъезжают по «заграницам» и всяческим фестивалям. Меж тем наша профессия требует постоянной самоотдачи и заключается в непрестанном, каждодневном труде. Работать в кино приходит масса народу, и все ужасно жалуются на жизнь, и никто не в силах с ней расстаться. Странное явление, не правда ли? Вот она, магия, не поддающаяся никакому анализу.

Хороший человек чаще всего неустроен. Устроены люди, обладающие четкой практической программой. А те, у кого развито нравственное начало, чаще всего совершают поступки вопреки тому, что может принести конкретную пользу. Это так естественно.

Думаю, что все способные актеры так или иначе выбиваются из общего строя, хотя безусловно есть и бездарные, которые тоже оказываются в зените славы. Но это издержки. Бывают случаи сиюминутного попадания в волну среднего зрительского вкуса — чаще всего именно за счет усредненности дарования, среднеарифметической красоты, незадевания, что ли, нервов и эстетических представлений ленивого и нетребовательного зрителя. Такого рода случайные «звезды» светят относительно недолго.

Нравственности научить невозможно, но создать атмосферу, в которой человек не совершит безнравственный поступок, — искусство может. В конце концов, любое сомнение уже нравственно. И самое ужасное — люди несомневающиеся.