Джованни Боккаччо – цитаты и высказывания

Когда человек умалчивает о дарованных ему благах и держит их втайне, не имея на то весомой причины, он, по моему разумению, проявляет себя неблагодарным и недостойным этих благ.

Многие, много знающие, полагают, что другие не знают ничего, одна лишь посредственность не знает зависти.

Чем меньше становится надежда, тем сильнее любовь.

Много людей, в сущности глупейших, выступают учителями.

Юные дамы, как вам хорошо известно, всякий порок может обратиться в величайший вред для отдающегося ему, а часто и других, в числе прочих, наиболее необузданно увлекающих нас в опасности, представляется мне гнев, а это не что иное, как внезапное и неразумное движение, которое, будучи вызвано ощущением горя, отогнав разум и наведя мрак на наши умственные очи, возжигает в нашей душе пламя ярости.

Но разве влюбленные умеют поступать разумно? Наши мысли порывисты; любовники всему верят, потому что любовь — дело беспокойное и опасное.

Жить — тяжко, умереть — уменья не хватает.

Соболезновать удрученным — человеческое свойство, и хотя оно пристало всякому, мы особенно ожидаем его от тех, которые сами нуждались в утешении и находили его в других.

Для всех смертных вино — вещь отличная.

Новое всегда больше нравится, нежели виденное, и всегда человек сильнее желает того, чего не имеет, чем того, чем обладает, и нет ничего, чтобы от времени становилось милее.

Итак, открой душу моим словам и приди в себя: помни, что лишь однажды, не более, случается счастью обратиться к кому-нибудь с веселым челом и отверстым лоном, и кто не сумеет принять его тогда, впоследствии, узрев себя бедным и нищим, должен пенять на себя, а не на него.

Итак, отбрось печали, что ты сама себе избрала, живи весело, надеясь на бога; часто случается, что человек считает счастье далеким от себя, а оно неслышными шагами уже пришло к нему. Много кораблей, благополучно пройдя глубокие моря, разбиваются у входа в спокойные гавани, для других же, казалось бы, вся надежда потеряна, а они целыми и невредимыми входят в порт.

Что дурно сделано да и давно прошло, то гораздо легче порицать, чем поправить.

Прелестные дамы нам трудно бывает знать, что нам надо, ибо, как то часто видали, многие, полагая, что, разбогатев, они будут жить без заботы и опасений, не только просили о том бога молитвенно, но и настоятельно старались о приобретении, не избегая трудов и опасностей, и хотя это им и удавалось, находились-таки люди, которые из желания столь богатого наследия убивали их, а до того, прежде чем те разбогатели, они их любили и берегли их жизнь. Иные, воззойдя из низкого положения среди тысячи опасных битв, кровью братьев и друзей, к высоте царственной власти, в которой полагали высшее счастье, не только увидели и ощутили её полной забот и страхов, но и познали ценою жизни, что за царским столом в золотом кубке пьётся яд.

В просторечии часто говорится такая присказка, что обманщик попадает под ноги к обманутому, что, кажется, трудно было бы подтвердить каким бы то ни было доводом, если бы не доказывали того приключающиеся дела.

Велики силы любви, располагающие любящих к трудным подвигам, перенесению чрезвычайных негаданных опасностей.

Лучше делать и раскаиваться, чем не делать и все равно раскаиваться.

Как за крайнею радостью следует печаль, так бедствия кончаются с наступлением веселья, — за краткой грустью последует вскоре утеха и удовольствие...

Дочь моя, если тебе так не нравятся неприятные люди, как ты это говоришь, и ты желаешь жить весело, не глядись никогда в зеркало.

Нет столь пламенного гнева, что с течением времени не остывал бы.

Так оказалось воочию, что если обычный ход вещей не научает и мудрецов переносить терпеливо мелкие и редкие утраты, то великие бедствия делают даже недалеких людей рассудительными и равнодушными.

Прошлые поступки гораздо легче порицать, чем исправлять.

Часто случилось, юные дамы, что чего не сделали с человеком разные укоры и многие наказания, то делало одно слово, нередко случайно, не то что намеренно сказанное.

Говорят, что умирать хорошо, спасая жизнь другому.

Нет никакой славы орлу в победе над голубем.

Подобно тому, как звёзды в ясной ночи служат украшением неба и цветы весной — украшением зелёных лугов, так блестки остроумия украшают дружеские собрания и приятные беседы.

Не стоит счастья, кто его страшится.

Тот не умен, кто мнит ценой смиренья
От яростной судьбы себя спасти;
Еще глупее тот, кто обойти
Пытается тайком ее веленья; Тот глуп втройне, кто от луны затменье
Рассчитывает криком отвести,
И глуп сверх меры тот, кто унести
С собой задумал в гроб свое именье. Но тот уже совсем с ума сошел,
Кто жизнь, свободу, состоянье, честь
Швырнуть бабенке под ноги намерен.

В цене упали лавры — кто стремится
Стяжать их в дни, когда, гордясь собой,
Зло шествует с поднятой головой
И каждый жаждет лишь обогатиться.

По моему разумению, благодарность есть самая похвальная изо всех добродетелей, неблагодарность же заслуживает самого сурового порицания.

То, что священные законы дружбы требуют, чтобы один друг делал для другого, объяснять это не входит теперь в мое намерение, и я довольствуюсь лишь тем напоминанием, что узы дружбы гораздо сильнее связи кровной или родственной, ибо друзьями мы имеем таких, каких выбрали сами, а родственников, каких дает судьба.

Не думаю, почтенные дамы, чтобы существовало нечто, хотя бы трудное и опасное, чего не осмелился бы сделать человек, пламенно влюбленный.

Лучше согрешить и покаяться, чем не согрешить и раскаиваться.

Угрозы — оружие тех, кто сам под угрозой.

Я не умею решить, по случайной ли порочности, или вследствие дурных нравов, водворившихся среди смертных, или по естественной греховности люди скорее радуются дурным, чем хорошим поступкам, особенно когда первые их не касаются.

... И кого любовь не могла соединить при жизни, тех в неразрывном союзе соединила смерть.

Вам надо знать, милые подруги, что как глупость часто низводит людей из счастливого в страшно бедственное положение, так ум извлекает мудрого из величайших опасностей и доставляет ему большое и безопасное успокоение.

Соболезновать страждущим — черта истинно человеческая, и хотя это должно быть свойственно каждому из нас, однако в первую очередь мы вправе требовать участия от тех, кто сам его чаял и в ком-либо его находил.

Любезные дамы, если здраво взвесить порядок вещей, очень легко убедиться, что большая часть женщин вообще природой, обычаями и законами подчинена мужчинам и должна управляться и руководиться их благоусмотрением; потому всякой из них, желающей обрести мир, утешение и покой у того мужчины, к которому она близка, подобает быть смиренной, терпеливой и послушной и прежде всего честной; в этом высшее и преимущественное сокровище всякой разумной женщины.

В большинстве случаев последний, до кого доходят слухи, тот, кого они касаются.