Чернобыль: Зона отчуждения – цитаты и высказывания

Лучше иметь оружие и в нём не нуждаться, чем нуждаться, но не иметь.

— Закрыто?
— Нет, открыто. Я просто подергал, думаю: ну нах*й, ясен пень, закрыто.

— Что он там делает?
— Доживает последние минуты.

— Ты чё, совсем оборзел?
— Да.

Она [мать] всё время говорила: «Лёша, будь собой, я хочу, чтобы ты был счастлив», ну а я... я боялся, что я настоящий её разочарую.

Я не хочу ни пожарным, ни спасателем... ну какой из меня спасатель, а? Разве что от лишних денег в кармане могу спасти.

— Ты что, не видишь, что ли, что всё, никаких рамок нет? А я всю жизнь в этих рамках жил. Октябрята, пионеры, комсомол... Туда не пойди, этого не скажи, этого не сделай... Да всё, Гошан, теперь мы можем делать просто всё, что хотим! Йу-хууу!
— Мы и умереть можем.
— И чё? Пятьдесят шестой год, ты чё, не врубаешься? Перемещения во времени возможны, Гошан! Вселенная устроена хрен пойми как, за нами гонится герой Советского Союза Сергей Костенко, хахаха. Да всё уже настолько хреново, что круто!
— И что ты собираешься делать такого, чего не мог сделать раньше?
— Всё! Я теперь всё могу, Гошан.

Зона не отпускает меня. Куда я не пойду, я прихожу только туда, где уже был. Я не могу выложить эту запись в сеть, потому что у меня пропала связь. Бензин в мотоцикле закончился. Только батарейка в ноуте не садится. Странно, да? Зона не отпускает меня и не отпустит. Вас она не отпустит тоже. Если вы нашли этот ноут и смотрите эту запись, то вам конец как и мне. Вам уже не выбраться отсюда. Скоро, очень скоро, вы поймёте, что выхода нет.

Меняя прошлое, мы меняем будущее!

«Генеральный секретарь ЦК КПСС — товарищ Владимир Владимирович Путин». Ну хоть что-то в этом мире не меняется.

— Разворачивайся и сажай самолёт.
— А то что?
*наставляет пистолет*
— А дальше-то что? Самолётом управлять умеете?

Нет такой цены, которую нельзя заплатить, чтобы спасти хорошего человека.

Ты что, да у меня на эту Аню вообще под гимн не встанет.

— В день аварии люди из Припяти приходили вот на тот мост смотреть, как станция полыхает.
— Они что, ничего не понимали?
— Нет. Никакой тревоги и паники. Они просто стояли на мосту, смотрели на огонь, а ветер гнал на них тонны ядерного топлива.

– А если бы на месте этого подкастера оказалась вдруг я? Ты бы стал меня искать?
– Ну если бы ты восемь лямов у меня сперла, я б тебя из-под земли достал.
– А так, просто?

— Короче, ребят, я всё понял. Он просто снимает страшный фильм, ну типа «Дерьмоподкастер возвращается» ну и всё, спецом разбросал тут всё и уехал куда-нибудь со своим корешом. И сейчас сюда по-любому набежит стадо хомячков и туристов.
— Да? А как в эту версию вписываются восемь миллионов?
— Тогда грибы. Чернобыльские мухоморы по-любому.

— Блин, моя машина станет очень радиоктивной. Ее придется продавать, когда мы вернемся.
— Если, Гошанчик.
— Что «если»?
— Если вернёмся.

Так. Презики так пищать не могут. Зубная щётка тоже. Мобильник у меня в кармане. Нет, не у меня.

— Вроде насквозь. Но течет сильно.
— Не сильно. Если б серьезное ранение было, ты б давно кровью истек и сдох.
— Ну спасибо, братишка.

— Быстрее, жми, отстаем!
— Все, что могу, Лёха.
— Да быстрее!!!
— Да уйди ты, я в пол давлю. Это «Волга», а не «Феррари»!

— Дедушка мне башку оторвёт!
— Да? Ему придётся встать в очередь.

— Ну что, пойдем заберем у урода бабки.
— Ага, и яйца.

— Пойдем, задрот, может, там жратва в холодильнике осталась.
— Радиоактивная жратва 25-летней давности.

— Я знаю, чего ты боишься, Гош. Ты боишься того, что это всё — правда. А если это правда...
— ... то это разрушит твой рациональный мир.

ТНТ — образовательный канал?! Да, у вас точно что-то пошло не так.

— И он согласился?
— За восемь миллионов? И ты бы согласился, Паш. Люди жадные, а глупые люди — особенно.

— Хлопцы думают, шо я гей.
— Почему?
— Ну... потому шо я правда гей.

И что я им скажу? «Здравствуйте, я ваша будущая дочь»?

— ААААА!!!
— Леш, ты совсем идиот, что ли? У меня чуть сердце из груди не выскочило.
— Откуда, откуда?