Евгений Сорокин, 06.03.1992

— Привет, Которого-нет. — В последнее время она именно так называла Бога, оставаясь с ним наедине. В начале осени звала его Великий-наверное. Летом — Всемогущий-возможно. Последнее имя ей особенно нравилось. Звучало красиво.

Ужасно было принимать участие в этой войне, но ещё ужаснее — не принимать в ней участия. Он не хочет идти на войну убивать. Но можно же пойти на войну спасать людей. А бездеятельно стоять в стороне, когда человечество бьётся в тисках мучительной борьбы, было всё равно что навсегда стать в своих глазах предателем. Это было всё равно что стоять наверху у спуска в шахту, смотреть, как ползёт вниз клеть, переполненная людьми, обречёнными на гибель, и, оставаясь наверху, говорить: «Вы в клетке, братья, а я не войду туда с вами, потому что тот ужас и опасность, на которые вас посылают, не должны были никогда существовать».