Цитаты на тему «речь»

На сладкоречивого, который мил и любезен в своих речах, люди не обижаются даже тогда, когда он приносит печальную весть.
В словах можно найти всякое добро, недаром люди говорят, что дуновение имеет душу. Именно поэтому, вероятно, Масих* воскрешал дуновением мертвых.

Речь имеет много разновидностей, но хуже всех из них — ложь. Тот, кто ради лжи время убивает, об этом не жалеет, даже нос задирает. Если он наивного слушателя находит, когда тот его ложь за правду принимает, это его в восторг приводит. Из Божьих рабов худший он, он будет и Богом, и людьми пристыжен. Поскольку лицом такой злосчастный к злу обращен, из дома счастья он уходит вон.

Умный ссоры избегает, с помощью сладкой речи соглашение заключает. От жужжащих ос укуса можно ожидать, а в ряду сластей нужно мед покупать.

Неуч, который ужасающей болтовней горло дерет, похож на осла, который без причины орет.

Язык — воплощение мысли. Чем богаче мысль, тем богаче речь. Любите ее, изучайте ее, развивайте ее! Боритесь за красоту языка, за правильность языка, за присутствие языка, за богатство языка. Мова — втілення думки. Що багатша думка, то багатша мова. Любімо її, вивчаймо її, розвиваймо її! Борімося за красу мови, за правильність мови, за присутність мови, за багатство мови.

В речи интеллигента никуда без музыкальных метафор.

Наше время способно производить интересные индивидуально-речевые системы, но оно нивелирует жесты.

Нравы говорящего убеждают больше, чем его речи.

Не сомневаюсь, что тебя бы удивила корова, вдруг заговорившая по-английски.
Но поверь, услышав ее речь в десятый раз, ты возмутился бы отсутствию у нее оксфордского акцента (конечно, если ты сам в этом разбираешься).

Что ни слово, то – картина.
Облаченье в «облака».

Богатство, разнообразие, оригинальность и самобытность русского языка позволяют каждому сделать свою речь богатой и оригинальной. Следует помнить: серая, наполненная словесными штампами речь не вызывает в сознании слушающих необходимых ассоциаций. Вряд ли человек, злоупотребляющий стандартными выражениями, может взволновать слушателей, убедить их в чем-то, воздействовать на них. Шаблонная, избитая фраза отскакивает от слушателей, не дает им возможность вникнуть в суть высказывания.

Когда он сыпал шутками и насмешками, они приходили в восторг, но если он начинал говорить более возвышенно и с жаром, они не могли стерпеть его резкости. Подобным же образом дети охотно играют с породистыми собаками, но если те рассердятся и залают громче, пугаются до смерти.

– Мысли не отличаются точностью и не поддаются контролю, – ответил он. – Если я открою перед тобой свой разум, я не буду знать, что именно ты сумеешь там прочесть. А когда я читаю твои мысли, я могу ошибиться и неправильно истолковать то, что увижу и услышу. Поэтому я предпочитаю разговаривать и таким образом использовать свои умственные способности. Мне нравится слышать звучание речи и с ее помощью вступать в необходимые для меня отношения с другими. Мне нравится, когда меня слушают. К тому же я не люблю без предупреждения проникать в чужой разум. Если говорить откровенно, я считаю, что речь – это поистине величайший дар, которым в равной степени владеют как смертные, так и бессмертные.

Логико-риторическая наука гласит, что, чем важнее речь, тем неспешней и стройнее надобно ее выстраивать.
Потому рассказчик нанизывал словеса постепенно, с дальней целью, которая должна была войти слушателю в разум сама по себе, без видимого понуждения.

Оживи речь юмором.

У вас никто не отнимает право вашего голоса, — резко оборвала уже сама хозяйка, — вас только приглашают не мямлить, потому что вас никто не может понять.

— Отпад.
— Опять это слово. «Отпад». Почему в будущем всё падает? У вас там что, какие-то проблемы с гравитацией?

Чем дольше слушаешь, тем слаще речь.

Слово «род» — с «народом» слитно
И никак наоборот.
В русской речи есть фигура,
И душа, и ясный свет.
Наш язык – литература,
А народ у нас — поэт.

Не так уж много на свете вещей, которые доставляют мне удовольствие, и произнесение речей отнюдь не относится к их числу.

Я притворяюсь, что последнее слово в предложении меня... и тут я делаю паузу... душит. Как будто мне никак не удается выговорить нужное... слово. Напряжение заставляет людей вслушиваться в то, что я говорю.

Как же неестественна наша речь между первым невыразительным криком новорожденного и последним предсмертным вздохом!

Какие бы выражения вы ни применяли, вы никогда не сможете сказать чего-либо такого, что не характеризовало бы вас.

Это мои речевые изъяны, заикания, манера давиться словами, моё искусство бубнить и особенно мучительный привкус акцента заставили меня столько корпеть над французским стилем и чего-то добиваться в языке, который я ежедневно кромсаю каждым своим словом.

– Рассказывай, Лютик, – нетерпеливо бросил ведьмак. – Не торчать же тут до вечера.
Бард ухватил пальцами гриф лютни, резко ударил по струнам.
– Как предпочитаете, стихотворной речью или нормальной?
– Нормальной.
– Извольте. – Лютик тем не менее не отложил лютни. – Послушайте же, благородные господа, что случилось неделю тому непоодаль города вольного, Голопольем наречённого. Так вот, ранним утром, едва поднимающееся солнышко зарумянило висящие над полями и лугами покровы туманов…
– Ведь решили – нормальной! – напомнил Геральт.
– А разве нет? Ну ладно, ладно. Понимаю. Кратко, без метафор.

Коль не понятен речи разум — держи в узде свой гнев и ярость.

Речь, как сказал мне когда-то один мудрый старый француз, изобретена человеком, чтобы не думать. Она, кроме того, отличное средство установить, что человек скрывает. Человеческое существо, не может устоять перед возможностью раскрыться и выразить себя — а именно эту возможность предоставляет ему речь. И так человек выдает себя.

Спаси нас, Боже, от ораторов с потоками словес и ничтожным смыслом.

... для привлечения внимания слушателей к своей речи нужно не повышать голос, а, наоборот, понижать, — на самом деле именно это и подогревает интерес.

Речь — это стихотворение без рифмы и размера.

— Так, надо лечить. Я вам выпишу напьявление, и вы будете привозить фефочку ко мне ва йяза в нефелю.
— Куда?
— На улицу Койкого.
— Койково — это куда? У Вас что, подпольный кабинет?
— Почему потфольный кабинет? Какой потфольный кабинет? Это поликлиника.
— Ну я понимаю поликлиника. Поликлиника находится на улице...
— Улица кой-кого.
— Улица имеет имя?
— Имеет. Максима...
— Горького.
— А, Горького...
— Правильно, улица писателя Максима Кой-ко-го!

— Но Вы же половину букв не выговариваете...
— Ну и что! Их же тйицать тфе!
— Ха-ха, их же тридцать две! Вот у нас один мужик, он выговаривает только три. И все прекрасно понимают.

— Ма! Вот Вам и доктор.
— Ну-с. У кого фифекты буфут?
— Что?
— Фифекты йечи. Я логопеф. Испьявьяем фифекты фикции.
— Какую фикцию?...
— Фикции, фикции. Не ФИКЦИИ, а ФИКЦИИ!
— Он букву Д не выговаривает.
— Я букву Ф не выговайеваю.

Даже дрожь красноречива, однако она не может заменить звуки речи.

Финал — это последняя возможность для оратора произвести впечатление на аудиторию.

Ее манеры гармонировали с разговором, мысль – с улыбкой, туалет – с внешностью, и трудно было бы отыскать на самых верхах общества личность, так гармонировавшую со своими украшениями, костюмами и речами.

Если то, что происходит в жизни со мной, полностью соответствует тому, что я думаю и как говорю, то с изменением своих мыслей и своей речи изменится и моя жизнь, окружающий мир.

Любовь — это то, что запрещает слова и речи.

Умение пользоваться речью и богатый словарь — это, по-моему, тоже возбуждающее качество. Эротичное.

Людей выдает не то, что они говорят, а как говорят.