Цитаты на тему «политкорректность»

Политика тот монастырь в который многие лезут со своим уставом

Антисоветчик — всегда русофоб, а любой русофоб — это враг моей страны.

Я наконец сформулировал для себя принцип, по которому одни переименования топонимов я принимаю, а другие — нет.
Если новое название отличается лишь корректировкой спеллинга, то я его не принимаю. Поэтому *** строевым шагом идут Таллинн, Беларусь, Мумбаи, Колькота, Алматы и прочие Молдовы с Башкортостанами. Говорил, говорю и буду говорить Таллин, Белоруссия, Бомбей, Калькутта, Алма-Ата, Молдавия и Башкирия.
Вся эта ***ня типа «колонизаторы сто лет коверкали наше истинное название» — детский лепет.
Признаю только кардинальные переименования. Принимаю Тверскую вместо Горького, Владикавказ вместо Орджоникидже, Зимбабве вместо Родезии.
А Кыргызстан (вместо Киргизии) для меня так же неприемлем, как и «в Украину» вместо единственно правильного «на Украину».

Сейчас политическая корректность зашкалила настолько, что то, что мы можем сказать здесь, в России, в Европе сказать невозможно, просто невозможно. У нас в этом смысле — свободная страна. Мы такое можем говорить политически некорректное, например, что мужчина должен приставать к женщине, а женщина должна сопротивляться. <...> Как Лев Николаевич [Толстой] сказал: «Барышни любят, когда их тискают».

Политкорректность есть воплощение на практике принципов культурного марксизма; она карает ослушников, как когда-то инквизиция карала религиозных еретиков, и восхваляет еретиков социальных.

Ох уж эта мне политикал корректнесс. Когда я открыто говорю «твоя подруга — ***анутая», то на меня обижаются. Но при этом, когда я говорю «у тебя подруга в голову ушибленная больно-больно, до выпадения мозга», то мне говорят «да она у меня вообще ***анутая, достала сука»!

Включите телевизор — и вы увидите, что революционные ценности подмяли под себя все прочее, что в стране правит бал политкорректность, что выступления против культурной революции расцениваются как «речи ненависти», а неуважение к новым догмам есть признак душевной болезни.

Сам съешь! — Заметил ли ты, что все наши журнальные антикритики основаны на САМ СЪЕШЬ? Булгарин говорит Федорову: ты лжешь, Федоров говорит Булгарину: сам ты лжешь. Пинский говорит Полевому: ты невежда, Полевой возражает Пинскому: ты сам невежда, один кричит: ты крадешь! другой: сам ты крадешь! — и все правы.

Ты не представляешь. Норма, до чего мне осточертели нытики, которые жалуются, что преступниками их сделало общество. Чёрта с два! Бедность — не оправдание воровству. <...> Только не говори, что эти бедняжки работу найти не могут. Работа каждому найдется — было бы желание. <...> Сил моих больше нет слушать нытьё и жалобы на горькую судьбу! А коль тебе повезло родиться белым, то не смей и вякнуть — за горло возьмут и обзовут расистом. Все вдруг сделались такими обидчивыми, перед каждым изволь расшаркиваться! Всюду борцы за эту… как её там… политкорректность!

— Почему тебе можно говорить неполиткорректные слова, а другим — нельзя? В чем разница?
— Дело в том, что я комик. В этом и отличие. Моя работа — высказывать невысказываемое. Вот почему я говорю эти слова. Дабы подкалывать помпезности клинком сатиры.

В тридевятом штате, в тридесятом округе жил-был губернатор. И была у него дочь-феминистка, которая никогда не смеялась. А ещё жили в том штате три брата — Джек, Джим и Джон. Вот объявил как-то губернатор в вечерних новостях, что тому, кто рассмешит его дочь-феминистку, отдаст он ее в жены, и 51% акций в придачу. Услышали это братья и отправились в путь-дорогу. Первым предстал перед феминисткой Джек и начал свой рассказ: «Поехал как-то негр на Аляску...» Хотела феминистка улыбнуться, но тут вбежали представители негритянских организаций и говорят: «Нельзя смеяться, неполиткорректно!» Присудили Джека к штрафу. Тогда начал рассказывать Джим: «Жили Винни-Пух с Пятачком...» Начала феминистка улыбаться, но тут вбежали представители сексуальных меньшинств и говорят: «Нельзя смеяться, неполиткорректно!» Посадили Джима в тюрьму. Вошел тогда Джон и говорит: «Жила-была белая мужская шовинистическая свинья, ни капли не гомосексуальная...» Засмеялась феминистка и в ладоши захлопала, такие политкорректные речи услыхавши. Отдал отец-губернатор Джону контрольный пакет акций, уплатил он залог за братьев, а дочка за Джона не пошла, феминистка потому что. Так что все кончилось на редкость хорошо на этот раз.

Я не верю в равенство, я верю в иерархию.

Во сне следовало быть дисциплинированным гражданином и тщательно следить за речью, чтобы неосторожным словом или увесисто брошенной мыслью не оскорбить чувства других.

Мне кажется, главная проблема США — это стремление быть политкорректными.

Мировых злодеев больше нет. Самый главный злодей сегодня — это политическая корректность. Это она порождает абсолютную посредственность — в политике и во всем остальном.

Политкорректность — враг хорошей шутки. Слава богу, я успел снять «Сверкающие седла» — сейчас тебе уже никто не разрешит сказать «ниггер». Я тут увидел по телевизору комика Сашу Коэна, «казахского журналиста», — вот это класс! Мой любимый эпизод, когда он говорит конгрессменам: «У меня создалось такое впечатление, что вы — ***ы». Выводит их абсолютно из себя. Прекрасный безумец.

Кэрол Тэтчер заявила: «Политкорректность дошла до абсурда». Ее, мол, лишили свободы слова. Я ответил: «Послушайте, свобода слова здесь не при чем. Да и вообще, свобода слова не означает, что можно говорить что угодно, и тебе ничем не возразят. Как раз наоборот, свобода слова дает нам право сказать вам: «Мы считаем, что вы неправы». Политкорректность — это не наказание. Это всего лишь уважение и равное отношение к людям.

Хорошо обстоят дела, развивается интеграционное взаимодействие во многоформатных режимах и двустороннее взаимодействие. Есть, конечно, и проблемные вопросы. Как раз у соседей они и должны появляться, потому что чем ближе отношения, тем они полноценней, полноформатней. Бывают и взлеты, бывают и сложности. Все это нормальный процесс. Вопрос – как их решать, как преодолевать.

— Папа, доктор сказал, будет мальчик.
— Эльф?
— Нет, папа, это не политкорректно. Надо говорить «эльфоамериканец».

Не признаю политкорректность. Европейцы страдают из-за своей излишней мягкости и попустительства всякой сволочи. Следствие этому — терроризм и хулиганство.

— Вы не боитесь, что либералы объявят вам войну? Обвинят в «белом супрематизме» и дискриминации меньшинств? А там и до обвинений в неофашизме недалеко.
— Они не либералы, это название они украли и присвоили. Либерализм — это свобода для всех. А они — социалисты: дать все преимущества лузерам за счет уравниловки для талантливых и трудолюбивых.
Я уже не в том возрасте, когда боятся гонений. К 70 годам надо бояться только за будущее детей и внуков, за то, что останется после тебя. А идет к тому, что в конце XXI века от нашей великой цивилизации останутся одни руины.
Снижается образовательный уровень. Происходит этническая замена народов европейской цивилизации. Говорить об этом неполиткорректно. Это правда! Но она нехорошая! Говорить эту правду — расизм, национализм, ксенофобия и неофашизм. Вы понимаете?! Не осуждать, не бороться — но даже упомянуть явление «либералы» считают якобы фашизмом!
Происходит культурная замена. Но полагается говорить, что многообразие — это хорошо. Официально запрещено публиковать данные о преступности мигрантов. И считается, что это правильно и хорошо. Мигрантам позволено поносить хозяев — но хозяевам запрещается плохо отзываться о мигрантах, иначе это фашизм.

Цветным не нравится книга «Маленький черный Самбо». Сжечь ее. Белым неприятна «Хижина дяди Тома». Сжечь и ее тоже. Кто-то написал книгу о том, что курение предрасполагает к раку легких. Табачные фабриканты в панике. Сжечь эту книгу. Нужна безмятежность, Монтэг, спокойствие. Прочь все, что рождает тревогу. В печку!

Рациональное объяснение политкорректности заключалось в предотвращении нанесения обид. Для этого предлагалось запретить методы поведения или выражения, способные оскорбить определенные слои населения: гомосексуалистов, женщин, небелокожих, инвалидов, глупых, толстых и страшных. Таким образом, называть вещи своими именами становилось неприлично. Свобода слова была вновь ущемлена, на этот раз абсурдными псевдонормами и направлениями типа аффирмации, феминизма, мультикультурализма и так далее. Обидчивые и чувствительные меньшинства стали диктовать свои условия. Всю теорию политкорректности можно сжать до понятия, что белый человек мужского пола — причина всех бед на планете. И он не только является источником всего зла, но и должен постоянно чувствовать за собой эту вину, стыдясь своего происхождения и пола.

Недавно я узнал следующую новость: Правительство Москвы совместно с Министерством образования хочет выпустить для начальных школ московских учебник по мигрантам, чтобы привить детям политкорректность. Чтобы дети различали приезжих, чтобы не говорили «какой-то там хач», а чтобы знали, какой именно хач, из какой страны этот хач приехал, каким родом деятельности этот хач занимается. Ну, такие основы хачеведения! Просто, зная нашу страну, это будет не учебник по мигрантам, это будет букварь по мигрантам!