Владимир Морозов (поэт) – цитаты и высказывания

И каждый ведал не однажды
Под сводами земного дома
Небесный свет духовной жажды.

Чужое счастье рядом, а моё
С печалями, разлуками и грустью
Пытается постигнуть бытиё.

Поэзия ценна
Мне словно тема разговора,
И слово важно тем, что есть.

Смешно искать на белом свете рай,
Придумывать — тем более...

Ведь живу я вне времён и правил -
Хоть по кочкам, хоть сквозь сон и бред,
Что увидел — то в стихах прославил,
А стихи всегда ведут на свет.

Ведь как там выжить или жить,
Не мне решать.
Своей стезёю
Во тьме пройти мне суждено -
То воспаряя над землёю,
То камнем падая на дно.

Как жить и выжить?..
Без ответа
Вопрос останется.

Не возжаждала денег душа,
В нищете ей сподручнее петь
Хоть на дудочке из камыша,
Пусть не скрипка, но музыка ведь.
И зачем ей успеха басы
И достатка тупая стезя?
Ведь душа моя, словно часы,
Всё торопит, и медлить нелльзя.

Времени не прекословь,
Не оглашай неудачей
Долы леса и холмы.
Мы ведь не можем иначе,
Русские дети зимы,
И не хотим по-другому
Жить.

Опять судьба играет с нами впрятки
Без выбора на нечет или чёт.

В кромешном мареве заката,
Когда судьба на волосок
От той черты, где мы когда-то
Понять сумеем, что высок
Незримый мир, де только тени,
Где души словно миражи... Но у крыльца скрипят ступени,
А под крыльцом живут ежи.
И всё земное с горним вместе
И образует жизни ряд,
Как будто звуки новой песни,
Которой ты безмерно рад.

Я выпью всю печаль до капли
Судьбы,
Лишь на себя похож
Останусь...

Душа, как странная причуда,
Вдруг заболит, и не понять -
Куда идёшь ты и откуда,
И в чью поверил благодать?
Какою музыкой случайной
Ты очарован? И зачем
Грустишь над выдуманной тайной
Чужих невыдуманных тем?
Каких исканий ты мыслитель?
Какой поэзии слуга?

За какими ставнями иль шторками
Спряталось ты, счастье безответное?

И в какую даль глядишь ты пристально?
И какою памятью встревожена?
Облака летят над лесом низко так,
Обещая смуту непогожего
Дня, что затаился за пригорками.

И нет мне на слово управы,
И рифм зачарованый ряд
Пугает безбрежием яви.

Всех позабывшихся не счесть,
А ведь надеялись когда-то
Они, что им окажут честь
И санут бережно и свято
Хранить их вирши и труды.

Опять летят по ветру облака,
Как память, в позабытые края...

Тяжело? А кому легко?
У кого не болит душа?

В дождливом дне и лирика печальна.

Я правды не хотел и не искал,
Довольствуясь тогда лишь тем, что есть,
И женский гений или идеал
Придумывал и верил, что он есть.

В новом времени яви и воли
Заблудились, и немудрено.
Мы, как лодки, стоим на приколе
И врастаем в песчаное дно.

Горе мыкать — удел не твой,
Ты мелодией душу вспень.

Ведь только боль — поэзия и есть.

Пусть, для души приюта не найдя,
Судьба в который раз в трагичность строк
Швырнёт меня, как малое дитя.

Поэт в шуршанье камыша
Свои угадывает строки.

И хорошо, что грусти вопреки,
Могу в стихах найти отдохновенье.

У времени в долгу
Я был всегда, стихами лишь расплата
Назначена была... Но я смогу
Успеть, пока душа добром богата.

Сто лет прошло, эпохи и мессии
Сменились, как листки в календаре,
Но глухари есенинской России
Всё плачут на малиновой заре.

Всегда пишу, как будто в первый раз,
Как будто бы в последний.
Но поверьте -
Теперь о жизни мой любой рассказ,
И даже если я пишу о смерти.

Кусты жасмина в белой пелене,
Цветущей по-июльскому,
А рядом
Грызет орешек белочка на пне,
Смышлённая, красуется нарядом
И хвалится уменьем.
Не спугни
Её, такую милую зверюшку,
Ведь в парке так доверчивы они.
И кто на пне придумал им кормушку?

Такого ливня я не видел сроду!
Как будто Бог, разгневанный всерьёз
На род людской, кромешную погоду
Наслал, а сам заходится до слёз
От смеха — грома, и его раскаты
Вслед искр, что высекает он шутя
Из тверди и пространства...

Я видел жизнь лишь на зелёном фоне
Игрального стола. И всё тогда
Для сердца было вечно и мгновенно.
И, словно фишки, падали года
И болью становились постепенно.

В день рождения мой
жизнь подводит черту,
Так спасибо за всё, Ленинград-Петербург
И деревня моя,
где в младенчестве рос,
Где я выжил,
быть может, поэзии для...

Но даже сожалеть о прошлом поздно,
И лишь стихи мне — память и покой,
Иллюзия возврата и приюта.
И время утекает за строкой,
И скаждым мигом каждая минута
Дороже.

Всякая дата условна,
Время придумано...

Я воду пил, как жизнь, лет до шести
И жил судьбой крестьянского ребенка.
Отсюда мне и видится простор
Особой поэтичности, что ныне
Сумел воспеть с тех незабвенных пор,
Как самые заветные святыни.

Золотое мое искушенье...
Мой телец — то злодей, то кумир.
Нет решенья,
Себе в утешенье
Я наполнил поэзией мир.
Карты, водка — иная планета -
Отплясали в чужой стороне.
Я примерил ушанку поэта,
Оказалась ушанка по мне.

О, как порой неявленные строки
Чужие велики и высоки...
Поэты — это всё-таки пророки,
И хватит иногда одной строки,
Чтоб разглядеть в ней будущие знанья,
И, радуясь судьбе в своём кругу,
Поверить в то, что тайна мирозданья -
Лишь белый одуванчик на лугу.

Поэзию ценю за слог и флаг,
За волю и забытые святыни,
За имена погибших бедолаг.