Моя любовь без углов и рёбер,
Ни капли страха. Я — ранняя весна.
С вами ведь случается желание жить? Так просто с ничего охватывает страсть совершенно ко всему. И утро прекрасное, и кошка необычайная, и сама я почти совершенство. Даже эти «почти» с напылением влюбленности. А все вокруг искрит фанфарами встречающего поезда. Будто все пространство наконец дождалось меня в этом новом пункте, обнимает и благодарит за возможность побыть вместе. И я думаю, что нужно это запомнить.... Нет, не эти многочисленные уютные детали, а номер поезда и пункт назначения.
Приезжать сюда почаще и не лениться.
Вы с такой частотой мне перезваниваете,
будто обещаете меня любить.
Беспечных Вам мыслей
и цветочного поля. Чувствуйте:
близких,
счастье
и море.
Я ищу уединения. Я ищу самые пустые частицы вокруг себя и каждую клетку тождественности с покоем и миром. Ничего кроме большого пространства, наблюдения и усталости... Да, усталость может лечь на плечи совершенно невовремя и тяжеловесным мраморным полотном перекрыть все устремления. Мне порой кажется, что я больше ничего не могу.... Все выходки, перестановки, радости тают... Я ничего не хочу. Я устала говорить, я устала быть той, какой меня видят. Я устала совершать много движений... устала совершать эти мысли... эмоции, жесты.. Я устала. Я ищу уединения и врастаю коленями, найдя опору. Я прошу всю землю меня удержать и поддержать. Я вспоминаю о том, что весь мир УЖЕ по праву рождения меня держит. Я ложусь на траву и каждым сантиметром впитываю знание:
Я важна
и Помощь есть... Все пустые поры тела я заполняю музыкой. Пока я сама не могу звучать, сквозь меня льется чужое постороннее вдохновение.... То вдохновение, которое и мне, возможно, сможет подарить новую жизнь. Я лежу на на огромном живом пространстве, наблюдая: Как Я Принимаю.
Как Я отдаю...
Дать себе право на ошибку, на перемену, на всплеск и на путь на дно. Дать себе право на глубину, высоту и громкое падение настежь. Дать себе право на случай, случайность, неизвестность. Дать себе право лежать пластом и слушать, дать себе право на ничего не чувствовать. Дать себе право быть и кричать. Дать себе право на «ничего не знаю» и «ничего не хочу», на «я девочка», на «я запуталась». Дать себе право на «я сама», «я ушла», «мне жаль». Дать себе: право,
ценность,
жизнь.
Небо говорит, что души открывают рассветы, а женщины несут тепло. Я сегодня весь день смотрела на море, и становилось как-то светлее и проще... Становилось беспечно легко. Небо говорит, что души правят миром и нам хватит смотреть в окно.
Вокруг моря множество мелких квартирок. Им от кровати до моря, как мне до станций метро. Я играла в слова, в такую игру, где говоришь о том, что слышишь. Я слышала чувства, танцы, мечту, детей, испарины крыши... И мне становилось легко от того, что я и море — честно. Честно так просто стоять на ветру, когда сердцу совсем не тесно. Есть женщины, что несут тепло. Им небо — как шаль на плечи, а вместо дорог расстилается пляж, как улыбка при каждой встрече. Они приходят к морю под вечер, и выдыхают тревог саквояж,
зажигают в душе звезды и свечи
и смывают с лица макияж....
Теперь меня тянет к твоей руке закономерно. Без лишних воспоминаний о том, кто я. Теперь меня не просто тянет, а я вою о тебе безмерно. И нет угла во мне без прочного покоя.
Теперь я предана, словно волки своей стае. И я так звучу: по-волчьи, как бегущая с волками. Как пишет Эстес, Бурбо и прочие целительницы женских судеб. Я так люблю, что кажется, такого не было и уже не будет. Мне пофигу на рифмы, ведь за правду никто никого не судит. И я устала скрывать, что самодостаточно любить можно и многие уже так любят. Любить несмотря на холод, на жару и на дикие неудачи. Любить, когда молчит весь город, когда молчат все планеты и стратегические задачи. Любить вопреки всем странностям, и любить именно за них. Любить наперекор сплетням и гадостям, любить так, что легко простить. Ты помнишь, нас перерезали смыслы, нас болтало по истинам и цунами? Мы верили то в Бога, в русский рок, то в судьбу, то просто в письма, что есть между нами. Мы верили разным книгам, небу, и пережили врозь не одну зиму. Мы верили кому угодно, что даже кажется самому врагу. Но в друг друге тонулось так, что не передаст ни одна нирвана.
Пришлось сжечь все письма и врасти в тишину.
Когда любишь, нет разницы «отче наш» или «харе рама».
Когда любишь зрело — нет пустых: «Почему?»
Я больше вне подруг, родителей, учителей. Ушла в самодостаточность. Стала ничьей.
самодостаточность
Пожалуйста, будь ко мне еще чуточку нежнее. Чтобы было без этих «скорее», без будущих «могло быть и больнее». Чтобы в крови отжившие раны не ревели этажами разбитых стекол. Чтобы не прятать тома страхов по карманам, путаться в чужих исповедях или обманах. Чтобы кружева моих чувств сплетались по одной терпеливо, без леденящих прутьев на утро, без дыма в воздух, без горького кофе с надрыва. Чтобы теплыми видеть сны, нежностью открываться миру, чтобы аккуратно на цыпочках к тебе подходить и просто на ушко шептать «спасибо…». Чтобы в каждой клеточке срастались гобелены картин, чтобы никто из нас никогда не оставался один. Чтобы «любовь всерьез» и без «мне уходить к девяти»…
Чтобы песней по венам звучало – мы едины на этом пути.
Ноет от cлов причина,
И правда в том такова: Вы вовсе не мой мужчина, Даже для хвастовства.
Что-то щелкает, и я складываю себя в немую, кладу себя на самое дно и прикрываю свои неудачи.
Мне надоело играть во взрослую и хромую, я просто ребенок, он очень часто плачет. Все взрывается внутри петардами, я ненавижу слои снега, лужи и старый фальшивый Питер. Я хотела бы носить сандалии, но вместо того покупаю свитер. Я хожу по улице в черном, улыбаюсь и не беру мелочь у продавца на сдачу. Затем я прихожу домой, за окном бездушно темно... по дороге я себя от чужих прячу. Что-то щелкает и я складываю себя в немую, хотя час назад рисовалось, игралось, пелось. Я не хочу играть больше во взрослую и больную.
В этом вся моя детская смелость.
Я не спала, кажется, все двадцать семь полных лет.
Училась, писала, врала. Искала тайный ингредиент.
Иногда казалось — нашла. Искала себя у чужих,
Искала себя в других лицах.
А затем устала и жить стала в мужских глазницах. Сидела в дверях, у дверей. Ждала какого-то часа.
Наверное, я, как и все, обычная серая масса.
Отражалась в окнах напротив, они отражались во мне.
Мне было, в общем-то, пофиг на всё, что было не мне. Сейчас за окном не дождливо, и кажется, стало темно.
В кружке плескается жижа, а ей бы пошло так вино. Окон напротив нету.
В соседней стране война.
Мне снова как будто бы восемь.
Мне вновь не сомкнуть глаза.
Эта цепь случайных и непреднамеренных событий сводит меня с ума.
А вы все время мне тычите, ведя за собой не туда.
А я застряла где-то посередине. Между этажами от неба до краев крыши. Смотрю на все сверху и думаю, что там на земле все так странно и игрушечно. А хочется глубины, что дает небо, да такой глубины, что все постигается от одной крохотной мысли. Чтобы эфиром вся жизнь заполнялась, и чтобы полеты... астральные, сны осознанные, медитации до состояний «быть», чтобы чакры чистые, вибрации высокие и любить... конечно, безусловно. А между тем я такая земная, земная. Что хочется чая решительно с травами, с мятой, да лесными ягодами. Платье в пол не меньше тридцати единиц; туфли новые, по моде, те, что в магазине за углом по акции. А еще разговоров земных о бизнесе и подруг с трудностями, чтобы вместе с ними смс-ки любимым написывать и быть такими смешливыми дурочками, и непременно красивыми. Застряла я где-то посередине. Смотрю на мир, а он такой молчаливый и странный. Серые дороги и чистые крыши; прозрачный воздух, да дождь по утру; февраль и теплый Петербург. А между этажами птицы летают — чайки. И откуда они здесь? Межсезонье, наверное.
чувства желания
Я поняла, что люблю сбегать. Сбегать от людей, из дома, с надоевшей работы, на волю из города. Кто-то думает, что так дамы бегут от проблем, другие уверены, что те бегут от себя. Я, например, гоняюсь за вдохновением, и мне, черт побери, это удается! Если кто-то идет в противоположную от рутины и системы сторону — чаще это признак дороги к себе. Правда, мало кому из порицателей со мной по пути. Быть изменчивой особой гораздо ценнее, чем стабильно удобной для всех. В этом моя влюбленность.
В этом моя глубина.
Если все уходит, то только чтобы в немой точке родиться. Порой стоит в родной дом вернуться, чтобы с самым важным проститься. Без ударений, без воли и без вычурных громких слов обретаешь однажды именно то, к чему всю жизнь был не готов. И в этом, к счастью, твой плуг и жизненный ток.
Просыпайся с улыбкой.
Ищи свой поток.
— Мне кажется, истинная женственность предполагает безупречную верность.
— По-твоему, верность обладает только женским свойством?
— Конечно, ведь вся история знает, что мужчины от природы полигамны.
— Если так, то странно, что вы удивляетесь тому, что мы стали любить больше карьеру. Мы обе женского рода, и мы обе друг другу верны.
Одна из главных ценностей в человеке должна быть эстетика. Идешь по улице, вокруг девушки милые, красивые, простые и особенные. Особенные — всегда эстетичные.
Эстетика — это особенное тонкое красивое ощущение. Такой некий редкий флер, которым обладают далеко не многие.
Можно писать талантливо, вычурно, пафосно, и лишь изредка эстетично. Эстетика — редкое явление, но она прослеживается в движениях. В движениях слова, в движении рук, в движении мысли.
Если выбирать красиво или эстетично. Всегда на стороне второго. Мода на любую красоту изменчива.
Эстетика же столь глубока, что постоянна.
Тишины и тебя.
Запаха эвкалипта
и счастья
теплого октября.
Мое состояние не поймать, не понять, не принять.
Разыскивать бесполезно.
Обнимать нужно каждую прядь. Мое состояние не выслушать,
не вылить,
не высушить,
не унять. Побудь со мной просто рядом.
Попробуй меня не менять.
Я из воздуха и света,
из гранита и Невы.
Одинокая планета
против боли и войны.
Бороться за мир,
доказывать себе и другим, что ты важен и нужен. Да ну вас всех!
Я хочу любить и готовить ужин.
Не огорчайтесь по мелочам.
Проживите душой и такое.
На чистых страницах от сердца пишите:
«Пройдет. Оно напускное.»
В моих глазах тонут реки,
а за ними и весь мировой океан.
Я неугасимо рядом.
Вы безбрежно где-то там.
Я бы хотела быть дикой и свободной.
Не столь обаятельной, не столь холодной,
Не столь расчетливой, не столь практичной.
Я бы хотела быть свободной И до крайности эзотеричной.
Всегда будет то, что уйдет от тебя,
Будет то, о чем и зачем скучать. Если рассыпалось — отдай не скорбя,
Так случилось,
чтоб после
принять.
Не культивируйте свободу, а будьте ею. Ветер в волосах — мое новое увлечение.
Я так часто думаю о тебе, что, кажется, всюду пахнет тобой.
А когда открываются окна,
Я немею от зова: «Постой...»
Чтобы вырваться из мыслей изразцового ада,
Мне нужна тишина, адрес Бога
и два ящика шоколада.
Порой все сыпется
и раскаленный воздух
давит на грудь.
Здесь главное,
держаться выбранного пути,
и никуда от слабости
не свернуть.
В том городе, где падать не с руки,
для родных мы не всегда
уж столь любимы. А для любимых в расстоянье далеки,
когда они нам
так необходимы.
Во мне стаи птиц уходили на покой.
Косяки рыб захлебывались водой. А я все иду,
По-прежнему к самой себе,
Километрами прожитых лет — домой.
1. С каждым годом кажется всем, что я должна стать умней.
И даже не мудрее, а умней. Со стальным уверенным ходить взглядом.
А если в моих глазах облака, то немыслимая шалость постигла. Так со стороны виднее. 2. С каждым годом от меня ждут, что я захочу детей.
А если я осознаю смысл в каждом из предначертанных дней, то на стороне говорят, что я должна быть сильней... чуть правильнее и чуть верней. Будто путаюсь в ветках изживших идей, а все главное упускаю. 3. С каждым годом я вижу перед собой того, кто по-настоящему трогает душу. И я совсем не трушу сказать, что каждый раз это неземное счастье держать за руку часть себя. Планета ведь настолько мудра, что вовсе нет смысла тревожиться по мелочам. Каждый раз просыпаясь говорю ему утром: «Я тебя никому никогда не отдам....» 4. С каждым годом я меняю десяток потерь на слово нежней. Нежнее к другим, к мечтам и местам, к обстоятельствам и небесам. Нежнее смотреть по сторонам и давать всем право на выбор. Счастье мое осторожно и тихо.
Я его берегу не крича. С каждым годом я выбираю тот путь -
Где я важна сама для себя.
Опускать глаза, смотреть на руки и изучать, какой в тебе сейчас тон и звук. Смотреть в самое сердце встречи, насыщаться тем вместе, видеть смысл отъездов и насущных разлук. Слушать гаммы чувств и не закрываться в наушники по утру. Идти неспешно куда-то, оставив зачем, почему. Касаться других несмело, если хочется и коль разрешат. Быть со многими единовременно вместе, не входя в интернет и виртуальный чат. Выпускать шаги, как птицы. Пусть летят разноцветно, их уже не вернуть. Идти незнакомым навстречу, даже если движению нет и пяти минут. Скулить, если хочется, плакать, когда сном чуть небо прожгло. Нести околесицу и смеяться, если правда хохочется, если серебристо смешно. Молчать, если нет сил, но набираться храбрости, когда ждут. Менять маршруты и карты, менять схемы и знаки, если знаешь, что лгут. Переворачивать мир и открыто слабых поддерживать — руку тянуть. Отпускать больной опыт, отпускать и свой гнев, отпускать все поводья. Пе-ре-шаг-нуть. А затем стоять молча, быть честной и тонкой. Камертоном стучать в такт журчанья ручья. Быть текучей, сияющей, гибкой и звонкой. Быть мудрой и мягкой ( себя не коря). Перерождаться в год столько, сколько велено сердцу и не спится в перинах с женской душой. Опускать глаза,
открывать тихо дверцу
и каплями в капле
быть только с собой.
Сайт TOP100VK.COM НЕ собирает и НЕ хранит данные. Информация взята из открытых источников Википедия