Пробуждение (Awakenings) – цитаты и высказывания

— Сюда, доктор. Вы работали в больнице для хроников?
— Я...
— Вы бы помнили.
— Нет, я не работал.
— Видите, доктор: тут синдром Туретта, болезнь Паркинсона, некоторые не помнят своих имён.
— Простите, а чего ждут эти люди?
— Ничего.
— Но как же они выздоровеют?!
— Никак, они хроники. Мы называем их «Наш огород».
— Почему?
— С ними забота одна: кормить и поить.

Человеческий дух сильнее любого лекарства.

Простых чудес не бывает.

— Вы понимаете, что сейчас проявляете к нам неосознанную враждебность?
— Как я могу понимать, если это неосознанно?

Мне не плохо. Просто никак.

Вот, что мы должны ценить: работа, игры, дружба, семья. Вот, что по-настоящему важно, вот о чём мы забыли — о простых вещах.

— Надо рассказать всем, надо им напомнить о том, как это хорошо...
— Что хорошо, Леонард?
— Прочитайте газету, что там пишут? О плохом, только о плохом. Люди забыли, что такое жизнь, что значит быть живыми! Им надо напомнить о том, что они имеют и что могут потерять! Я чувствую, что жизнь — это радость, это дар, свобода! Жизнь — это чудо!

— Вы ему сказали, что я добрый человек. Разве это доброта — вернуть жизнь и снова отнять.
— Её дают всем и отнимают у всех нас.
— Почему мне от этого не легче?
— Потому что вы добрый человек.

Вы хотите, чтоб была связь, но это не значит, что она есть.

— Больные не могли сами одеваться, сами есть. Зачастую не могли говорить. Семьи сходили с ума. Люди, прежде нормальные, впадали в прострацию.
— Каково им приходится? О чем они думают?
— Они не думают. Вирус не пощадил их разум.
— Мы это знаем точно?
— Да.
— Откуда?
— Потому что иначе это слишком страшно.

— Нам требуется невролог-клиницист. Вам придется работать с людьми. То есть врачом.
— Врачом...
— Вы из института Карвела, расскажите, Вы работали с людьми или...
— С земляными червями.
— Простите?
— Это был грандиозный проект. Я собирался извлекать по дециграмму миелина из четырёх килограммов земляных червей.
— Неужели?
— Да. Я проработал над этой программой 5 лет. Только я верил в успех, все остальные считали, что это невозможно...
— Это невозможно!
— Теперь я это знаю. Я доказал это.

— Он тридцать лет жил и не мог излить гнев. Его поведение более чем нормально, чем у них.
— Правда? А его тик и паранойя — признаки нормального поведения?
— Да! Потому что он здесь! Мы его разбудили, а потом заперли в клетке. Это не паранойя. Это факт.
— Факты таковы, доктор, что двадцать психопатов отказываются есть, не зная, зачем они это делают. Долго ещё я буду это терпеть?
— Он знает зачем. Он хочет выйти.
— Доктор Сэйер, мистер Лоу не мессия в больнице. Он больной человек. Он не выздоровел от лекарства, которое вы назначили, а показал, что это лекарство — не панацея.

— Леонард, прошу, одумайся.
— Нет, это Вы одумайтесь. Я заболел. Болезнью был оторван от мира и с трудом вернулся. Я боролся тридцать лет! Тридцать лет. И всё ещё борюсь. Но Вам нет оправдания!
— Я тут ни причём!
— Нет, Вам нет оправдания! Вы трус, одинокий человек, у Вас нет никакой жизни. Это Вы спите.

— Это периодическая таблица элементов. Я вижу по ней как я постигал науку. Это настоящее чудо. В ней заключён целый мир. Вот, смотри: тут щелочные металлы, вот тут галогены, инертные газы. Каждый элемент на своём порядковом месте. Их не изменишь. Они всегда постоянны.
— Вы не женаты?
— Я? Нет... Я плохо схожусь в людьми. Так было всегда. Леонард, я их люблю. Жаль, что я не умею понимать их лучше. И жаль, что они так непредсказуемы.

— И чего же Вы хотите, мистер Лоу?
— Простейших вещей.
— Точнее?
— Право свободно выходить когда хочу. Как обычный человек.
— Вы можете ходить гулять.
— Да? Один?
— А есть какая-то разница?
— Слушайте, я не преступник. Я не совершал преступления и не опасен для себя и других. Но мне не разрешают ходить одному куда я хочу. Вы пробудили к жизни не вещь, а человека. Я человек.
— Интересно: а что бы Вы стали делать на улице?
— Я бы гулял, смотрел город, разговаривал с людьми. Сам бы решал — пойти мне направо, налево или прямо. Я бы делал то, что позволяется вам.