Кэмерон Джейс – цитаты и высказывания

Пророчества не сбываются, пока мы их не заставим.

— Нельзя убить того, кого у тебя нет.
— У Вас не было друзей?
— У тебя их тоже нет.

Поделитесь со мной тем, что Вы курите. Кажется, Вас неплохо накрывает.

Если хочешь узнать судьбу мертвеца, морг — хорошее начало.

Безумие — это такая болезнь, которая распространяется на все классы и слои населения.

Никто не заслуживает смерти, не узнав, кто он есть на самом деле.

Седьмое правило выживания в фильмах ужасов: всегда проверяй батарейку своего фонарика перед использованием, потому что обычно они не работают, когда тебе нужно.

— Почему ты продолжаешь преследовать меня?
— У сердца есть причины, которым разум не подвластен.

Если то, что ты меня забудешь, сделает тебя счастливой, тогда я не против.

Единственная философская проблема, мешающая поверить в существование Страны Чудес — это то, что наша реальность на самом деле могла бы быть плодом нашего воображения.

Ты — не прошлое, неважно, можешь ли ты стыдиться за него или гордиться. Ты — не имя, не взгляд, не походка. Ты тот, кем ты сам себя выбрал.

... Куда попадают люди, которые умирают во снах? Сны умирают вместе с ними?
... Почему здесь так много пепла?... Это и есть загробная жизнь? ..
Шу не увидела ничего, кроме желтой кукурузы, и дымчатых образов кустов вдалеке.
— Локи! — закричала Шу изо всех сил, думая, что это он и преследовал ее, — чего же ты ждешь? Я здесь!
Ничего. Никто не отозвался...

Его улыбка — это дьявол, а ямочки — ангелы.

Если начинаешь обещать возможное, люди тебе не верят.

Одна из привилегий незнания того, кем ты являешься на самом деле — возможность играть любые роли.

— Найди моему сыну сердце, Кармилла.
— Так и будет, — сказал Ангел, — но ты так и не сказал нам его имени.
— Локи, — ответил охотник на вампиров, — Локи Ван Хелсинг.

Две трети пути, я продолжала спрашивать у самой себя, кто я такая на самом деле, и что, во имя всего святого, творится вокруг меня. Когда я едва не сорвалась и упала, я позабыла обо всем и поняла, что порой всё, на что мы способны в этой жизни — это продолжать карабкаться дальше, даже когда все теряет смысл.

— Так сказки — это нечто вроде выдумок? — спросила я.
— Сказки — это истории, — ответила Зола. — Каждая жизнь, что мы проживаем — своего рода история. Если мы будем считать чужие истории выдумками, кто знает, вдруг наша собственная история тоже всего лишь чья-то выдумка?

Мир оказался безумнейшим местом. Боги прятались за личиной зла. Счастливые концы были всего лишь сказкой. Выживание требовало каждодневного труда. Ни черного, ни белого. Большинство вещей скрывались за вуалью серого. Не существовало оттенков шоколада или молока. Повсюду властвовала кровь, цвет жизни. Кровь хороша только тогда, когда дана тебе во спасение жизни, но берегись, если ты растратил ее слишком много. Я потихоньку училась играть в жизнь. Порой у меня все же возникало ощущение, что в этой игре я так и останусь новичком.

Он ненавидит ее, тем не менее, ему не хватило духу поймать ее, когда она сбежала... Я бы хотела наказать его: как по мне, оставить его сердце в теле той, кого он ненавидит — лучшее наказание.

— Как ты себя чувствуешь, Алиса?
— Безумной, — мой любимый ответ. Нужно закрепить за собой авторские права.

Пялься на темноту подольше, и ты кончишь тем, что увидишь то, чего там нет.

— Что ты тут делаешь? — рычу я.
Джек закрывает глаза и складывает губы трубочкой:
— Ты задолжала мне поцелуй.
— Что? Ты сошел с ума... Как ты вообще сюда попал?
— Я опасный человек... Хочешь сходить на свидание?... Кстати, меня зовут Джек Даймондс.
— Отпусти меня. — Вырываюсь я.
— Вау, а ты умеешь выбираться из чувственных мужских объятий.
— Ты еще не видел, как я расправляюсь со смирительной рубашкой...

Слабость человека — в его прошлом, где похоронено всё его грязное бельё.

— Прошу, не делай мне больно, — произнесла Шу, пытаясь выиграть время, пока не решит, что делать дальше.
— Любовь — это боль, принцесса, — он склонил голову набок, и на его лице заиграла соблазнительная улыбка.
— Значит, ты помнишь о любви ко мне? — удивилась Шу.
— Ну, конечно же, — произнес он. — нет.

— Очень скоро, один из нас сделает нечто ужасное, — произнес он.
— О чем ты говоришь?
— Когда придет время, сделай это, — прошептал он ей на ухо. — Сделай выбор мудро и помни, что бы ни произошло, каким бы злом я не был, я люблю тебя, — он приложил ладонь к ее губам, в то время как солнце начало стремительно уходить с голубого небосклона, повергая мир в сумерки, словно кто-то опустил занавеси и свет исчез из комнаты. Маковое поле вокруг нее побледнело и увяло само по себе, медленно, цветы упали к их ногам, словно были пьяны.
... — Это настоящий я, Шу, прежде чем все не пошло наперекосяк. Быть может, это последний раз, когда ты видишь меня вот так, пока Охотник во мне не обрел власть надо мною.

... Ты хотел узнать, кто ты такой на самом деле, Локи. Ты хотел узнать, за что тебя изгнали и кем была та девушка. Более того, ты хотел узнать о тьме, что сокрыта внутри тебя... Вот все ответы, которых ты так хотел. Ты просто напросто Охотник. Всегда был и будешь...

Вот в чем проблема вменяемых людей. Практически всегда у них есть право убивать тех, кого они считают больными.

Что есть жизнь, как не большая глупая книга?

— Ты знаешь, что она в конце умерла? — спросила Аксель, читая дневник. — Что это вообще за сказка такая?
— Та, которую рассказал бы Чармвилль Глиммер, — ответила Фейбл...

Забавно, как боль и смех подчас звучат одинаково.

Ты ведь знаешь, что в этом мальчике живет великая тьма. Поэтому его и выгнали со Сказочных Небес. Он приговорен быть тенью вечность... Мы поступили правильно, иначе тьма внутри него поглотила бы его душу, и тогда последствия были бы необратимыми.

Вот поэтому я и жру. Это заменяет мне секс, которого у меня никогда не будет.

... сказочные герои были прокляты, обречены на вечный сон сотни лет назад. Они просыпаются ненадолго всего раз в каждые сто лет, вот тогда-то вы и можете с ними повстречаться.

Правило первое — парень отправится в Обычный мир как смертный, то есть он сможет умереть как любой другой человек. Правило номер два: мальчик отправится в Обычный мир без воспоминаний. Он не вспомнит ничего о своем прошлом. Хотя ты расскажешь ему, что он был полу-ангелом, который жил на Сказочных Небесах. У него будет выбор: либо продолжать жить в Обычном мире смертным, либо добиться всепрощения и вернуться на Сказочные небеса. ... В таком случае, стертая память — для его же блага. Он не будет ничего помнить, не будет думать о девушке из-за которой его изгнали.

— Ему не позволено оставить свою фамилию, — сказала Юстина. — Выберешь для него новую?
— Блекстар, — Чармвилль улыбнулся, глядя на спящего Локи. — Локи Блекстар. Мне нравится, — он добавил, когда уже повернулся, чтобы уйти, — звучит по-хулигански.

— Он идет, — произнесла Серена.
— Кто идет? — встряхнула ее Шу. Мысль от осознания того, о ком именно Серена говорила пугала ее.
— Охотник, Шу, — произнесла Серена. — Боюсь, он убьет всех до единого во Ферри Тейл...

... Локи, которого она знала, исчез. Тот, что стоял перед ней, был Охотником, которого все боялись в Королевстве Скорби. Он выглядел таким могущественным, таким дерзким и уверенным в себе.
... Боже мой, подумала Белоснежка, когда Локи снял капюшон толстовки. Она увидела, что его волосы снова стали белоснежными, как прежде у Охотника, еще до того, как Чармвилль вызволил его у теней.

Положи, пожалуйста, свою мораль в задний карман, достанешь ее потом позже.

— Ты безумна, Алиса, — шепчет за моей спиной моя Тигровая Лилия. Она, кто должна была стать моим единственным другом, в последнее время обозлилась на меня. — Б. Е. З. У. М. Н. А... Чешир нереален. — От ее голоса у меня мурашки по коже. — Ты его выдумала, Алиса.