Джон Ле Карре – цитаты и высказывания

– Вы всегда всех благодарите? – спросил Берр, когда они оказались на мостовой. – Профессиональная привычка?
– О, мне просто нравится быть вежливым, – парировал Джонатан. – Если вы это имеете в виду.

Смех – это ложь. Уклонение от истины. Никогда не верю тем, кто много шутит. Смеюсь, но не верю.

Надо быть хоть в чём-то лучшим.

— В чем вы видите мотивацию русских?
— Одержимость российской стороны Европой безгранична. С одной стороны, они хотят, чтобы и в них видели европейцев, а с другой стороны, хотят показать европейцам, что они представляют собой нечто лучшее. Но в действительности мы платим, я уверен, огромную цену за то, что мы не протянули руку России, когда Советский Союз лежал в руинах. Никакого плана Маршалла, никакой подробной картины нового мира. Тогда управляла лишь алчность: схватить то, что удастся схватить, растерзать падаль. Мы унизили Россию, что было фатально. Мы оскорбили медведя.

Он не любит быть обязанным. Предпочитает, чтобы были обязаны ему. Таково свойство всех больших людей.

Конфликт — очень важная вещь. «Кошка села на подушку» — это не начало романа, а вот «кошка села на собачью подушку» — да.

В конце концов, если ты выставляешь своего противника дураком, ты лишаешься всякого оправдания для того, чтобы тратить на него время и деньги.

Скверная штука даты. Вся беда в том, что они делят время на отрезки.

Секрет двоих остается секретом, если один из них мертв.

Ничего удивительного в том, что Бог так непостоянен. Может ли он быть лучше, если мы так плохо верим в него?

Мы каждый день врем друг другу, рядимся в чужие одежды и сочиняем себя, чтобы лучше выглядеть в глазах друг друга.

Противоположность любви — апатия, а не ненависть.

Дама, которая согласна вас слушать, есть в перспективе дама, которая согласна.

В любом человеке сидит дьявол и только ждёт момента.

Каждая война начинается со страха. Каждое предательство начинается с доверия.

Просто поразительно, что люди могут иногда рассказать тебе, если только это даёт им возможность похвастаться своим знанием иностранного языка!

«Ну-ну, – подумал я тогда. – Вот так загвоздка. Он Пайн или Ламон? Он герой, это мы знаем, но ведь в графе «фамилия» не напишешь – «герой».

Ему захотелось вдруг всю свою воспитанность отправить к чертям собачьим. Плохие манеры — это свобода, говорила она когда-то.