Дмитрий Владимирович Филатьев – цитаты и высказывания

В результате, столь необходимое Сибирскому правительству признание его всероссийскою властью не последовало, что лишило Россию возможности учавствовать в заключении Версальского договора и не позволило заключить налаживавшийся американский заем. Но, чтобы не не обманываться иллюзиями, надо признать, что ни то, ни другое, т. е. признание и заем, не изменили бы конечного результата Сибирской Белой борьбы. Не в иностранцах, а в нас самих лежали причины неуспеха. Так же точно можно лишь теоритечески расуждать о недостатках и даже иногда преступности в деятельности министерства внутренних дел и финансов. Не от работы этих министерств зависел конечный исход борьбы, даже если бы во главе их стояли такие великаны мысли и опытка, как Столыпин и Витте. Центр тяжести, несомненно, находился в области ведения военных операций. Победа на фронте, занятие Москвы и изгнание из Кремля красной нечисти разрешили бы сразу все вопросы и, естевсвенно, аннулировали бы самое существование сибирских министров, ибо в Москве им делать было бы нечего.

Погиб за честь и благо Родины, которую любил превыше всего.

Когда будет писаться история нашей революции, исследователи минувшего, несомненно, найдут много ошибок в деятельности Колчака как правителя, но одного они никогда не найдут: злой воли и себялюбия. С этой стороны Колчак кристально чист; до конца своих дней он оставался чистым идеалистом и убеждённым рабом долга служения Великой России.

В результате, столь необходимое Сибирскому правительству признание его всероссийскою властью не последовало, что лишило Россию возможности учавствовать в заключении Версальского договора и не позволило заключить налаживавшийся американский заем. Но, чтобы не не обманываться иллюзиями, надо признать, что ни то, ни другое, т. е. признание и заем, не изменили бы конечного результата Сибирской Белой борьбы. Не в иностранцах, а в нас самих лежали причины неуспеха. Так же точно можно лишь теоритечески расуждать о недостатках и даже иногда преступности в деятельности министерства внутренних дел и финансов. Не от работы этих министерств зависел конечный исход борьбы, даже если бы во главе их стояли такие великаны мысли и опытка, как Столыпин и Витте. Центр тяжести, несомненно, находился в области ведения военных операций. Победа на фронте, занятие Москвы и изгнание из Кремля красной нечисти разрешили бы сразу все вопросы и, естевсвенно, аннулировали бы самое существование сибирских министров, ибо в Москве им делать было бы нечего.

... да никаких потерь у нас нет и не было, кроме как сыпно-тифозными, не было и никаких боев. Шли мы совершенно мирным порядком, становились на ночлег по деревням, утром варили завтрак, потом запрягали и ехали дальше. Красные ночевали, следуя за нами, на нашей предыдущей остановке. Иногда они поднимались раньше нашего, приближались к нам версты на три и начинали стрелять из пулемётов. Тогда мы непременно запрягали и уезжали. Однажды один из наших командиров полка решил предупредить красных и сам первый открыл стрельбу по ночлегу красных. Они сейчас же снялись и отступили, а мы пришли и съели приготовленный ими завтрак.

Что касается до морального состояния войск, то не будет ошибкой сказать, что оба противника находились в этом отношении совершенно в одинаковых условиях; нет никакого основания именовать большевистские войска Красной армией, разумея под этим нечто особенное, как бы идейное служение революции. И та и другая армии были ни красные, ни синие, не зелёные, а типично русские, мужицкие, составленные из принудительно мобилизованных на одной стороне запасных солдат, на другой — двадцатилетних парней. Идейными борцами были небольшие кучки, в Сибири — партизан, а у красных — матросов и незначительной части партийных рабочих. На обеих сторонах терминология была армейская, а сущность милиционная.

Берите его, но я предупреждаю, что вы в нём ошибаетесь. Он либо будет вашим фельдмаршалом, либо вашим предателем.

Он не искал власти, она сама к нему пришла вследствие ореола, которым было окружено его имя задолго до того, что он оказался в Омске в момент избрания диктатора.

Никаких наград за гражданскую войну не давать.