Дмитрий Емец – цитаты и высказывания

Нравственность падает один раз, зато бесконечно.

Цирк! Дурдом! Детский сад! Даже хуже!
Цирковой дурдом на базе детского сада!

Что ни говори, а этот мир заточен под очень средних людей очень среднего роста.

Мания величия имеет кучу минусов и лишь один большой плюс. Тех, кто ею страдает, невозможно удивить.

Мы готовы менять всё, что угодно, только чтобы ничего не менять. Делать всё, что угодно, только чтобы ничего не делать. И прилагать какие угодно усилия, чтобы не прилагать никаких усилий.

Женский ум всегда изобретательнее мужского по части гадостей.

Всякое действие, повторенное триста раз подряд, становится привычкой. Триста раз победил безволие — приобрел волю. Триста раз отжался, пусть даже в сумме — руки станут крепче. Триста раз сдержался и не накричал — стал сдержанным.

И в кого я такая противная? Прямо даже и соображений никаких нет!

– А я знаю, о чем ты думаешь! – проницательно сказал Паша.
– О чем же? – спросил он.
– Ты думаешь, что счастлив быть в нашем обществе. В моем и Скунсо.
– Я на седьмом небе. Сейчас возьму бензопилу и распилю вас на памятные сувениры, – сказал Мефодий.

Чтобы разлюбить кого-то, полезно представить его в смешном и нелепом виде.

Здорово, когда человек умеет хорошо драться! Он всегда сможет с минимальными потерями выйти из ситуации, в которую, не умея драться, он вообще бы не попал.

Зверь, рожденный свободным, должен жить свободным.

Знаешь, что такое настоящая ирония? Это когда ты несчастен, но несчастье подмерзло уже и покрылось льдом. Потом живой слой, кусок души — и снова лед. И так много раз. А сверху, на мерзлоте, под холодным солнцем распускаются белые цветы иронии.

Служить свету и быть светом — совсем не одно и то же. Если дракона посадили охранять склад с добротой, это вовсе не означает, что сам дракон — сплошная доброта.

Женские десять минут – это верные полчаса.

– Хм… И что такое любовь с философской точки зрения? – спросил Эссиорх.
– О! – охотно отозвался отец четырех дочерей. – С философской точки зрения любовь – это высокая степень эмоционально положительного отношения, помещающего объект в центр жизненных потребностей субъекта и пробуждающая у субъекта ответное чувство того же градуса напряженности и позитивного отклика…
– Красиво!
– Да, красиво. А вот у филологов, к примеру, у тех все сложно. Они никогда до конца не знают, что такое любовь. Все ищут ее, копаются в себе, сомневаются… Пушкина обязательно приплетут… Помню чудное мгновение – не помню? Небо у нее в глазах или море?..

С женщинами сражаться невыгодно. Победа славы не принесет, а поражение вдвойне позорно.

Твоя спина широкая, как диван. А у меня к диванам любовь до гроба.

Жалость разбила в этом мире больше судеб, чем все стрелы и мечи вместе взятые. Со временем любые раны затягиваются сами, жалельщики же их только растравливают. Опять же те, кого жалеют, подсаживаются на жалость, как на иглу, и сознательно начинают создавать поводы для жалости. Замкнутый круг – любимая геометрическая фигура идиотов.

И не используй мои фразы, коварная родственница! Мне творчески обидно!

И вообще за смертью надо гоняться. Тогда она испугается и убежит.

— Пароль! — прорычал он, выступая прямо перед ними.
— Альберт Федорович будет недоволен, — ото­звался Печальный Рыцарь, и берсерк, почесав пальцами щетину, которая издавала звук ежиных колю­чек, неохотно уплелся в нишу. Рина и ее провожатый проследовали дальше.
— Это что, пароль такой? — прошептала Рина.
— Причем универсальный, — ответил Завьялов.

Из окон и подвалов, с площадей и куцых скверов, с крон деревьев и неба, увешанного мочалками туч, из кошачьих глаз и из женских сумочек, из выхлопных труб автомобилей, с магазинных ценников и всё ещё обгоревших носов дачников — отовсюду, потирая жёлтые морковные ладони, глядел совсем юный, недавно родившийся октябрь.

Каждый день приносит свои радости и свои мелкие гадости.

Ничто так не уничтожает человека, как лишние силы, если они расходуются бестолково.

Успевает не сильный. Сильный выдыхается и падает, и тогда собственная сила в клочья разносит его и его надежды. Успевает упрямый и искренне ищущий.

Надо быть постоянно готовым к угасанию интереса: к идеалам, работе, занятию, к человеку — и не выть на луну, когда это случится. Между первым и вторым дыханием — всегда разочарование, усталость и тоска. Поздней осенью трудно поверить, что когда-нибудь наступит весна. Если же вообще не знать о смене времен года, то и предположить весну невозможно. Логически она никак не вытекает из осени. Логически из осени вытекает только зима.

Хорошие люди всегда немного застенчивы. Только по этому признаку можно формировать окружение.

— Ах, как аппетитно получилось! Сам бы съел!
— Так за чем же дело стало? Приятного аппетита!
— Видишь ли, друг мой маечник, вся проблема в моём желудке... Он у меня исключительно старомодный и не разделяет моих передовых взглядов.

Люди больше ценят тех, кто вкусно живёт для себя, чем тех, кто невкусно живёт для других.

Я прощаю абсолютно всех, но некоторых посмертно!

Истина прячется не в словах, а в про­межутках между ними. В недоговорен­ностях. В крошечных трещинках.

Пока не возненавидишь себя старого не станешь другим.

Преувеличение своих заслуг — основа всякой интелектуальной деятельности.

Злато во все века разило лучше булата.

Поменьше слушай, что девушка говорит, и будь всегда рядом. Просто рядом.

— ... скажи: парню, который устанавливает спутниковые тарелки, сильно нужно иметь в своем фургончике топор?
– Ну мало ли. Забить чего-нибудь, – допустил Афанасий.
– Топором четырнадцатого века с серебряной чеканкой можно забить только кого-нибудь!

Ногами танцуют посредственности, гении же танцуют сердцем!

Время — оно хитрое. Оно всех догонит и всем покажет...

От измены не жди союза. От лукавства не жди помощи.