Без обид (No Offence) – цитаты и высказывания

Я дожила до середины дня — глупо не посмотреть на то, что случится вечером.

— Знаете, как мы называем вызов на ковер?
— Как?
— Нюрнберг.
— Нюрнберг?
— Да. Потому что процесс устраивают еще тот!

Молчуны обычно долго не живут, зато они легко поддаются гипнозу, потому что половину своей жизни искали того, кому можно будет довериться.

— Там не было денег, это же всего сраный зоомагазин!
— Это был чей-то зоомагазин, и этот кто-то вкалывал так, как ты себе представить не можешь! Допрос приостановлен до тех пор, пока до задержанной не дойдет, во что она вляпалась.

Кто додумался назвать абортарий «Нарцисс»? Это все равно, что назвать закусочную... не знаю... «Стрихнин на гриле».

— Как я выгляжу по десятибалльной шкале? 1 — очень плохо, 10 — очень хорошо.
— Ммм... На семь с половиной?..
— Люблю людей, которым плевать на повышение.

— Есть целый ряд тем, на которые я не могу с ним говорить.
— Это какие?
— Это любые.

Сохранить секрет может только один человек. Даже двое – уже перебор.

Тайны делают нас уязвимыми.

Хакнуть сайт – почти то же самое, что вскрыть тело. Точные движения и как можно меньше следов на морде.

Слухи имеют свойство распространяться, как дизентерия по толчку.

Как говорил мой отец: притворяйся, пока это не станет правдой.

— Слушайте, мэм, если вы разберетесь с задержанными и освободите мне клетки — я вас расцелую с головы до ног!
— Ловлю тебя на слове, Пит! Джои, ты его слышала? Поработай.

— Вив, ты же сама это запретила...
— Да, а теперь разрешаю. В этом вся прелесть быть боссом.

Спасибо. И не... не за тост. За ваш ум. Верите или нет, но вы все еще те два человека, к которым я приду, что бы ни случилось. И это не угроза, а комплимент. Такой комплимент, который я отчаянно хочу снова заслужить от вас.
«Правда, сказанная злобно, лжи отъявленной подобна». Это Уильям Блейк, храни его Бог.

Все расходимся! Мадам, быстрее, оставьте уже прилавок... Лучше быть живой, чем наглой!

— Ликберг нужно выпить срочно, и побольше. А то шибко правильная.
— И не надейся.
— Неужто завязала? Хотя, зная ее, неудивительно.
— Мы разок попытались зазвать ее в бар, она на нас так посмотрела, будто мы ей предложили групповуху.

Ну и что здесь? Группа поддержки для переживших тяжелый день?

— Мэм, на вашей одежде бирка из химчистки.
— А у тебя нет. Ты когда в последний раз костюм стирал?

Знаете, как меня называют там, наверху? «Задиринг».

— Мэм? Отчет коронера по Херби Атте. И Нора опять спрашивает, где тело.
— Ну, скажи ей — не извольте беспокоиться, от вашего сына остался один фарш.

— Вы также подозреваетесь в убийстве вашего мужа и отца, Итана Стэнли Брантса Корника. Время смерти пока не установлено, но я попросила проверить, когда вы прекратили платить за газ.
— Нет, он сбежал со всеми деньгами. Сбежал!... Так ведь?
— С лопатой в голове? Не думаю.

— Она только что соврала свинье?
— Зато нас честно предупредила.

Хорошая новость — все живы. Плохая новость — ефрейтор Рэндольф разлетелся на четыре квартала. Фу, блин, на мне козёл!... Нет, это пастила.

— Иногда ты меня удивляешь…
— Моя мама тоже так говорила, когда ей не хватало прилагательных.