Анастасия Олеговна Савицкая – цитаты и высказывания

Я не верила. И не только ему. Я просто никому не верила. Даже когда Эмили начала встречаться с Брайаном, я скептически относилась к нему. Я боялась за нее. За ее сердце. Она сильная, но если ей сделают больно, она закроется даже от вселенной. А мы всегда слишком заботились друг о друге, чтоб разрешить боли разрушить ее жизнь.

— Какая твоя любимая книга? – спросила я, улыбнувшись.
Он улыбнулся в ответ и лег на спину.
— Я люблю Стивена Кинга. Мне кажется, его книги трудно понять, но несмотря на это, они настолько очевидны.
— Ты блещешь оригинальностью, Майколсон, – засмеялась я. — У тебя есть мораль?
— Она нужна? – удивленно спросил мужчина, лежащий со мной рядом.
Мы лежали на спинах, и смотрели в потолок, иногда поворачивая головы, чтоб взглянуть друг на друга.
— Ты безнравственен?
— Нравы меняются или идут в ногу с нашим поведением, но это фактически одно и то же. А что любишь ты, Донна?
— Книги. Когда я смотрю на старинные книги, то понимаю, что есть вещи, которые всегда будут уникальны, и всегда будут жить.
— Я тоже люблю читать, но зачем ты так много читаешь? – спросил он изображая ужас.
— Некоторым людям просто нравятся книги. – пожала я плечами.

Мне кажется, что по фамилии друг друга зовут только близкие люди. По-настоящему близкие. Я ужасная неряха, иногда говорю во сне и далека от идеала девушки-романтика. Я награждена от рождения взрывным характером, бываю импульсивной и грубой. Люди обычно любят мечтать и строить планы на совсем нереалистическое будущее, я же земная и практична до мозга костей. Если ты хочешь чего-то в жизни, то просто делай это, а не строй планы. Ты сам творец своей судьбы.

— Послушай, Майкл, я не буду тебе ничего рассказывать о ее жизни, но поверь, ей всегда нужны были две вещи – семья и герой. Мы стали ей семьей, а вот героем она стала себе сама. Она долгое время сама о себе заботилась, и поверь, когда она будет готова, расскажет тебе. Но ты все равно поступил, как мудак.
— Для меня это был просто секс, и ничего больше. Я думал, что для нее тоже.
— Ты вроде умный, но не понимаешь элементарных вещей. Для женщины секс всегда значит больше.

— Я чувствую свободу, когда сбегаю, или когда я одна. Хоть многие чувствуют одиночество, – говорила я, попивая чай, на что Адам мне ответил:
— Потому что по-настоящему ты никогда не бываешь одинока.

Нью-Йорк – город непостоянств и возможностей. Почему если я так изменилась с Адамом, то боюсь семейной жизни с ним? Я всегда так хотела ребенка, но как только я понимаю, сколько обязанности тянет за собой семейная жизнь… я просто не знаю, чего хочу на самом деле.
В один момент я уверена в нас с Адамом, а в следующий — не уверена в себе.

— Слова порой бывают непредсказуемы. Мои слова часто причиняют боль тем, кого я люблю.
— Потому что ты такая, Донна. Ты говоришь, что думаешь, но… — мама посмотрела на меня, покачав головой. – При этом часто не думая совсем.
Я грустно улыбнулась и ответила:
— Это правда. Так что приготовим?
— Пасту.
— Пасту?, – спросила я с отвращением.
— Доченька…
— Давай, еще один совет, – перебила я ее.
Она закатила глаза, улыбнулась и продолжила:
— Донна, нельзя, чтоб мужчине слишком нравилась домашняя еда.
— Почему? – удивленно спросила я.
— Потому что он никогда не поведет тебя в ресторан. – ответила та.
— Ты только что сделала такое выражение лица, словно открыла для меня мир истины, — закатила я глаза.
— Так и есть, – ответила мама, самодовольно улыбаясь.

— Знаешь, когда ты живешь в таком городе, как Нью-Йорк, и встречаешься со многими женщинами, со временем это все так приедается, что в конечном итоге однажды ты встречаешь женщину, которая не смотрит на тебя. И потом ты понимаешь, что тебе нужна та, которая просто сможет тебя рассмешить.
Я легко поцеловала его в губы.
— Мне кажется, я не создана для семейной жизни, – покачала я головой.
— Ты создана для меня, Донна, и мы со всем разберемся.

— Адам, я всегда хотела тебя спросить, – сказала я.
— Да?
— Почему ты все время встречался с разными женщинами?
— Я проводил с ними время, вот и все, – ответил он.
Мы лежали на кровати, соприкасаясь головами, и смотрели в потолок, просто болтая.
— Подожди, ты знал, что у вас ничего не будет потом, и ты все равно с ними встречался?
— Нет, – ответил он с ужасом. – Я просто спал с ними. Они были как новая модель костюма, но последний размер, который явно маловат на тебя. Ты понимаешь, что костюм не твой, но все равно хочешь его примерить.

— Так далеко… — прошептала я.
— Что? – в замешательстве спросил Адам.
— Наше первое свидание. Оно так далеко, – сказала я, смотря на него.
— Обычно говорят, что было давно, – смеясь ответил Адам.
— Так говорят талантливые люди. А гении способны видеть и говорить то, что другие просто не в состоянии даже заметить или услышать.

— Как вчера прошел ваш девичник? – спросил Адам.
Я улыбнулась, и повернула голову к нему.
— Мы выели Стейси весь мозг насчет Майкла. Она нас игнорировала все время, а в конце вечера каждой из нас по очереди показала средний палец, развернулась и ушла.
— Я почему-то не удивлен, — ответил Адам, смеясь. — Донна?
— Да?
— Я счастлив, что мы тут.
— Я тоже, – ответила я, проведя рукой по его лицу.
— Ты не веришь в судьбу, даже теперь?
— Я не знаю. Просто я летаю. Только сейчас я поняла, что летать можно на земле, даже будучи человеком. И если ты будешь на небе, я полечу за тобой.

Подруги сидели возле меня пытаясь меня поддержать, развеселить, но ничего не помогало. Я всегда могла заставить себя что-то делать. И может, вы не до конца поверите в это, но я могу заставить себя не скучать, но только не с Адамом.
— Просто игнорируй проблему, и она исчезнет, – сказала Стейси, попивая сок.
— Это не в моем стиле, – ответила я, до сих пор не сводя глаз со стены.

Мы ехали в машине, и я смотрела на него. Знаете, такой взгляд, когда ты не грустишь и не смеешься, а просто смотришь на человека, и понимаешь, что что-то изменилось. И вроде мир остался прежним, и мужчина, которого ты видишь, все еще такой, но ты смотришь на него по-другому и чувствуешь по-другому. Говорят, что человек может влезть под кожу. Поверьте, он действительно может. Это самое необыкновенно-обыкновенное, что может сделать с нами обычный человек, не будучи волшебником. Когда мы влюбляемся, становимся другими, или же просто становимся собой. Менее эгоистичными и циничными. Любовь не разрешает вмещать себе эти черты, открывая нас миру совсем с другой стороны, о которой мы раньше не догадывались.
— Почему ты на меня так смотришь? – спросил Адам.
— Не знаю. Просто такое чувство, что вижу тебя впервые, – ответила я, не отводя свой взор от него.

Утром, когда я проснулась, Адам еще спал. Он был таким юным во сне, сладко посапывая. Я смотрела на спящего рядом мужчину, моего мужчину, и чувство страха парализовало меня. Страха потерять его. Адам всегда вселял в меня чувство уверенности, что всегда будет рядом, и вот сейчас я понимаю, что могу остаться ни с чем. Потерять его. Если это и называется любовью, то черт с ним, значит я влюбилась. И если он исчезнет из моей жизни, я не знаю, смогу ли пережить сейчас эту потерю.

Такой, как ты, я никогда не встречал ранее. Я всегда мечтал о тебе. Я знал, любил и оберегал тебя у себя в мыслях, и всегда чувствовал, что мы однажды встретимся.

— Если когда-нибудь ты меня разлюбишь, я перестану дышать, – прошептал Адам мне в губы, и снова завладел моим ртом. — Донна?
— Да? – спросила я, когда мы оторвались друг от друга.
— Ты видишь будущее со мной?
— Это все, что я вижу.

Брайан. Ты также изменил меня. Ты научил меня любить, и за это я всегда буду у тебя в долгу. Каждую минуту нашей жизни ты бросаешь мне вызов, но в то же время подхватываешь, когда думаешь, что не выдержу. Хоть ты и знаешь, что выдержу, ты не оставляешь меня одну. И я обещаю, что не оставлю тебя. Я буду рядом с тобой, каким бы несносным ты не был, как бы сильно не опекал меня, я буду опекать тебя. Если бы мне пришлось измерять нашу любовь, это было бы невозможно. Вечности не хватит, чтоб выяснить это.

В Адаме есть то, что я всегда искала. В нем другая часть меня. Где у меня колючки, у него ножницы. У меня острые углы, у него сглаживающий фильтр. С ним я настоящая. Мне не нужно притворяться милой, нежной, или сентиментальной. Он знает, что я истерично-сумасшедшее существо, и ему нравится это, а я не могу говорить даже с ним о том, что произошло со мной много лет назад.
Он теплый. Когда с ним просто сидишь и молчишь, в душе чувствуешь теплоту. Он заботливый. Как много тех, с кем можно просто лечь в постель, но с Адамом хочется проснуться.

— Почему ты не рассказываешь о себе?
— Потому что я всегда думаю, а потом говорю, в отличие от тебя.
— Это было жестоко.
— Зато правдиво.
— Что в тебе такого?
— В каком смысле?
— Что в тебе такого, из-за чего я не могу быть не рядом? Из-за чего я, как слепой, следую за тобой?
— Ну знаешь, в этой жизни мы можем спланировать, предугадать, и даже обойти все, кроме налогов, привязанности, смерти и любви.

— Милая, ты ошиблась местом. Конкурс «Мисс Вселенной» уже был, – сказал мужской голос позади меня. Я знала, чей он. Этот голос я узнаю из миллиона других, даже будучи глухой.
— Правда в том, что ты думаешь, что все женщины ведутся на твой дешевый пикап и дорогой костюм. Но я не одна из твоих воздыхательниц. Пончики, которыми я завтракаю, стоят дороже, чем твои попытки.

Мужчина, с которым я хочу семью, но упала в ступор, как только осознала, что мне придется выйти из своей зоны комфорта. Дело именно в выборе? Мы так избалованы свободой выбора, что уже просто не можем выбрать. Мы думаем, что если выберем что-то одно, то потеряем все остальное.

Милая, ты не слабая. Ты никогда не была ею. У тебя свои раны, и ты почти всю жизнь была одна, и ты просто искала мужчину, который был бы сильнее тебя. Это нормально, понимаешь? Все мы ищем того, кто сможет быть с нами добрым и нежным, но в тоже время жестким и строгим. Это и привлекает нас в людях – многогранность, возможность быть слабыми с ними.

Я сразу вспомнила Стейси. Она любит лошадей. Они всегда свободны, даже когда это не так в буквальном смысле.

Я всегда любила вечера, только потому, что вечером никуда не спешишь. Можно читать, пить кофе, смотреть фильм, или просто гулять, и не думать о том, что опаздываешь. Теперь эти вечера с Адамом были будто в сказке. Он не идеален, но он человек, а как бы скучно было жить, будь мы все слишком идеальны.

В этот момент я впервые почувствовала себе защищенной. Когда он был рядом, я знала, что он не позволит мне упасть. Он возвышался надо мной в росте и поклонялся моей душе.

Пустые женщины на каждом шагу, но разве это стоящее? Должно быть то, за что мужчине нужно будет бороться.

Он целовал мою шею, легко проводя подушечками пальцев по моему телу.
— Адам, уйди. Я хочу побыть одна.
— Почему ты всегда ведешь себя со мной, как стерва?
— О чем ты? Я стараюсь показать свои лучшее качества, – помотала я головой, и наслаждаясь его прикосновениями.
— Стервозность? – со смешком спросил он.
— Это то лучшее, что есть во мне.

Мы летели не просто в Сиэтл, а в театр – Seattle Symphony. Раньше я не бывала там, и этот дебют был для тебя волшебной неожиданностью. Этот театр не является огромным, как в других больших городах, но акустика тут волшебная. Он привез меня на концерт классической музыки. Оркестр играл, словно по клавишам души. Моей души, о существовании которой несколько месяцев назад, я даже не подозревала.

— Я чувствую.
— Знаешь, милая, каким бы воином ты не была, ты всегда будешь хотеть любви. Будешь хотеть рыцаря, который сам будет тебя защищать.
— Драгоценней моей дочери для меня не будет ничего на свете.

Адам взял меня за руку и прошептал:
— Дыши, Донна, дыши.
Я посмотрела на него с благодарностью и качнула головой. Я боюсь не только связей и привязанностей, но и слов. Слов, которые тебя ранят, сильнее, чем нож, поскольку они навсегда остаются глубоко в тебе.

Мне нравилось, когда он называл меня так. Его нежные прикосновения были сексуальны сами по себе. Я переставала быть его мечтой, и становилась слабостью, иногда опорой. Я чувствовала. Как бы я не пыталась вести себя как можно безразличней, непринужденней, Адаму не нужны были мои слова. Обычно он говорил: «Донна, перестань делать это так громко. Я же слышу твои мысли».

Вечером я решила почитать книгу. Я любила читать. Ты сбегаешь от всего мира и остаешься в своем собственном, и именно в такие моменты я счастлива, и боюсь только одного – что мне не хватит времени. Все хорошие книги сходны в одном – когда ты дочитываешь до конца, тебе кажется, что это твоя история, что это все произошло с тобой, и в конечном итоге каждая книга, которая приходит в твою жизнь, меняет тебя. И ты сам не замечаешь, как становишься другим человеком. И далеко не потому, что ты становишься героем с книги, а потому что ты начинаешь узнавать новое, умнеешь, а все люди, которые читают слишком часто, не замечают глупостей, которые делают другие люди. Только глупый человек может думать, что он умный. В то же самое время, когда умный понимает, скольких вещей он еще не знает. На самом деле я не воспринимаю людей, которые не читают.

— То, что я сплю с тобой, не значит, что ты можешь есть мое мороженое, – сказала я Адаму, сверля его взглядом.
— Но ты не только спишь со мной. Я тебе нравлюсь. И мы смотрим фильмы. Завтракаем и ужинаем вместе. И я знаю, что ты не любишь холод и любишь скорость. Тебе нравятся мои волосы, и я считаю, что у тебя самая обезоруживающая улыбка.

— Я хочу быть твоей, – прошептала я, смотря на него.
— Это твои планы на вечер? – спросил Адам, обнимая меня.
— Это мои планы на жизнь, – ответила я, нежно целуя его в уголок рта.

Я столько лет пытаюсь забыть его. Столько лет пытаюсь начать все заново, но чем больше думаю об этом, тем медленнее иду к чему-нибудь, что не связано с ним. Такое чувство, что он сломал меня для всех остальных. Он не бегал за мной, он слушал меня. Он говорил со мной. Я помню, как впервые увидела его. Как впервые он улыбнулся мне и то, как мы смотрели друг на друга. Я не видела больше никого, кроме Андрея, даже если бы рядом был весь мир. А потом я увидела его настоящего, но бежать было поздно. Я так хотела быть гордой, быть сильной все эти годы, но все прекращалось с наступлением ночи. Каждый парень после него был мне в тяжесть, и было такое чувство, что я не смогу быть больше ни с кем по-настоящему в этой жизни. Он просто часть моей души.

У Стейси естественный характер очарования, который она получила от рождения. Говорят, Бог что-то забирает, но взамен всегда даст другое. Она знала, что красива и была небезразлична к своей красоте, а значит её замечали все, и Майкл не был исключением.

— Не дай бог, у нашей дочери будет ее характер, – пробормотал он. – Знаешь, мне не хватало смелости.
— Что, уйти? – спросила я, оторвавшись от Майкла.
— Чтоб остаться с ней.

— Она не простит меня. Я не знаю, как найти подход к ней, – покачал он головой.
— Это потому, что ты мысленно уже проиграл этот бой.
— Здесь уже нечего выигрывать.
— Хочешь совет?
— Давай.
— Никогда не гладь ее против шерсти. Иначе в скором времени тебе придется искать новую кошку.

— Какого черта ты ненавидишь меня? Мы еще даже не трахались, а я тебе уже противен. Ты меня не хочешь, и не пытаешься привлечь моё внимание, понял, — помотал он головой. — Но что я сделал не так, что ты бесишься от одного моего присутствия?
— Просто ты не единственный мужик на этой планете. И если бывает любовь с первого взгляда, то почему не может быть неприязни?

Эмили. Любовь моя. Я полюбил тебе с того дня, как впервые увидел. Я никогда не рассказывал тебе, где мы впервые встретились. Однажды вечером я сел на мотоцикл и поехал кататься. Был дождь. И когда я остановился в парке, увидел тебя. Ты вышла из своего мустанга и подняла голову к небу. Дождь стекал по твоему лицу, и ты определенно была чем-то расстроена, а я просто смотрел на тебя и не мог оторвать глаз. Уже тогда ты покорила меня. Ты была властная, строгая и даже немного агрессивная, но в то же время податливая, нежная и добрая. Ты изменила меня с первой секунды нашего знакомства. День изо дня ты заставляешь меня меняться и менять все мои стереотипы. Ты не знаешь, как много для меня значит каждый проблеск твоей улыбки. Я сделаю все ради тебя. Я хочу прожить с тобой каждую секунду, неважно в ссоре или согласии, но всегда в любви. Я обещаю, что буду ставить твои желания и интересы всегда на первое место, и что бы не случилось, буду рядом. Ты единственная, с кем я вижу свое будущее. С кем я вижу свою жизнь.