Александр Григорьевич Лукашенко – цитаты и высказывания

Мы никому не закрываем рот… Человек должен свободно высказывать свое мнение. Пришли домой — ты хочешь поговорить… Ну вот на кухне чего-то боятся… Да никогда ничего не бойтесь! Говорите про меня, про кого хотите. Но помните, что „воевать“, как в Турции, против президента и власти, можно только на выборах.

Ну диктатор, так диктатор. В этом тоже есть определённый выигрыш. Это последний! Вы представляете? Последний! Вот не приехали бы вы сюда, где б вы его ещё в своей жизни встретили и поговорили.

Я работал в деревне и жил с мужиками.

Я слышал, что меня критикуют за то, что Коран поцеловал. Эрдогану подарили Коран, он его поцеловал. Мне такой же подарили, а что я должен был сделать? Кто-то уже думает, что меня перекрестили.

Мы их поддерживаем, деньги даём, чтобы было что выпить и закусить.

Как ты относишься к природе и животным – так у тебя и жизнь будет складываться.

Мы эту проблему решили в узком кругу ограниченных людей.

Если ты приехал на пять дней, влюбился, а пяти дней не хватило, то можешь зарегистрироваться у министра и остаться под другим соусом.

Беларусь стояла на краю пропасти, а я помог ей сделать шаг вперёд.

Если у вас нет денег на ресторан, поговорите с девушкой в студенческом общежитии. Купите кефир и булочку.

У меня сложилось такое впечатление, что всех начали делать бакалавров, загонят всех в магистратуру — вот тогда ты будешь действительно специалистом. Это неправильно.

Мы готовы создавать и условия, и склады. Транспортная система у нас хорошая. Все, что вы производите, можете переработать и доработать у нас, и продавать на европейских рынках. Можете считать это, в каком-то смысле, своей землей и рассчитывать на поддержку Беларуси в центре Европы.

Я на этой земле родился, я здесь и умру. Чего бы мне это ни стоило.

Если Украина будет в НАТО — другая ситуация, если не будет в НАТО, но там возобладают слишком националистические тенденции с ориентацией «воевать со всеми», то это третья ситуация — еще более сложная.

В Белоруссии вопрос о языках закрыт: в стране два государственных языка — белорусский и русский. Ни украинский, ни российский — русский, вы это понимаете, в который мы душу вложили. Это общее достояние. Люди гибли, вместе с русскими людьми воевали, это наше общее достояние. Если кто-то хочет потерять разум, он потеряет русский язык, если он хочет потерять своё сердце, он потеряет белорусский язык.

Кому-то неймется, что удивительно — в России, приватизировать эту победу. Как будто не было на войне других — белорусов, украинцев, грузин, армян, таджиков, туркмен… Весь Советский Союз воевал.

Главный ресурс нашего государства, кроме народа, мозгов и рук, — это тот дар, который нам преподнесла природа в виде растительного и животного мира.

Гуманитарная помощь — это бесплатно, это для народа, в том числе для ученых, для чиновников.

У нас в семье один, полтора, два ребенка максимум!

Извините за нескромность, но Ельцин со мной на корте не справляется. Коржаков не справляется. Лужков проиграл три раза. В последний раз с Лужковым мы играли на 5 тысяч тонн сливочного масла.

Интернет — это такая мусорка, в которой всё есть и даже полезное.

У нас нет понятия «лицо кавказской национальности». Только однажды был случай. У меня старший сын такой черномазый. Так его остановил милиционер, просит документы проверить. Думал, что кавказец. Посмотрел на паспорт – извините-извините.

Это очень белорусское: сначала сделать что-то очень аккуратно, а потом дорабатывать.

Я своими руками пощупал боеголовки и знаю, что никто их снимать не будет.

Вы знаете, я хотел бы, чтобы люди никогда, заглядывая в кошелек или свой карман, не думали о том, что им на что-то не хватает. Всегда части народа чего-то не хватает, это естественно. А я бы хотел, чтобы люди в Беларуси никогда этим не страдали. Вот она, моя единственная мечта.

Беларусь как хрустальный сосуд, слабенький хрустальный сосуд, который я несу в своих руках уже два десятилетия и боюсь уронить.

Я с жуликами, в том числе и с Россией, акционироваться не буду.

Возле кормушки, имя которой Власть, все хрюкают одинаково: и красные, и белые.

Сегодня — завтра — послезавтра мы выровняем ситуацию по валюте. Но вы на меня не обижайтесь.

Я очень люблю спорт — это самое лучшее мое качество.

Я зашел — аэробика. Мне показали там, потому что я ни разу аэробики не видел. Я сразу сказал: «Этих бы красавиц — на лыжи!

Должна быть хотя бы теплая вода вечером, чтобы молодая доярка могла прийти после работы домой, в постель к мужу помыться.

Определите, где должны собираться люди на митинги, особенно оппозиционеры и прочее отребье!

Да, возможно, я немного пересидел. Возможно, меня показывают не только из телевизора, но из утюга и чайника. Но только я сейчас могу защитить Беларусь.

Мы должны накормить Минск. Хотя бы к президентским выборам. Это все-таки город-герой!

У меня тоже отец погиб во время Второй мировой войны.

В стране кризис, в России кризис. Давайте посмотрим, как живут банкиры. Неплохо живут, лучше, чем в прошлые годы, несмотря на кризис. В том числе по зарплате, кредиты сами себе выдают. В ближайшее время мы наведем там железный порядок.

Я — ярый противник льгот. Я на всех выборах обычно говорю: «Долой льготы!», и народ меня радостно поддерживает: «Ура! Долой льготы!».

Года 3 назад или 5 я вышел из своей резиденции в Минске неожиданно для своей охраны и пошёл в сторону цирка. Одернул службу охраны. Голос такой характерный: Сразу люди на остановке повернулись и узнали. Не успел дойти до цирка — уже за мной целая демонстрация. Люди удивлены — никто же демонстрации не объявлял. Порвали костюм. После этого больше пешком не хожу. В Беларуси люди цивилизованные, порвали костюм, но ведь не сняли.

Я президент государства, и это государство будет, пока я президент.