Дмитрий Кошкинс,

Очевидная вещь: все девушки красивы, когда они загорелые. Особенно толстушки. Если б я был некрасивой женщиной, то поселился бы на Лазурном берегу и сбрасывал вес на дискотеках под открытым небом.

<...> Для того чтобы добыть кров и пищу, каждый что-нибудь продавал. Купец продавал обувь, политик — свою совесть, представитель на­рода, — не без исключения, разумеется, — народное доверие; и почти все торговали своей честью. Женщины — и падшие, и связанные священными узами брака — готовы были торговать своим телом. Все было товаром, и все люди — продавцами и покупателями. Рабочий мог предложить для продажи только один товар — свои мускулы. На его честь на рынке не было спроса. Он мог продавать и продавал только силу своих мускулов.