Миляуша Адиятуллина, 31.07

Вольница — это всегда приятно. Вольница казацкая, вольница польская и пиратская, демократия новгородская или эллинская. Но вот только долго все эти вольницы не живут. Обязательно приходит злой и сильный дядька, который ставит свой сапог им на горло. <...> России нужен кулак. Не тот, который её напугает, а тот, в который она сама сможет сжаться. В кулаке же каждый палец своё место имеет, и никакой свободы выбора ему давать нельзя. Тут и смерды, слабые, как мизинец. Тут и князья, что закалкой равны ударным костяшкам. В русском кулаке и купцам, и боярам своя роль отведена. Устроишь вольницу — развалится и кулак.

— А что у тебя в кармане? — заинтересовалась вдруг Гермиона. — Шевелится…
— Это? А, это моя жаба… Дядя Альберт подарил.
— Жаба? — Гермиона поспешно проглотила первую вертевшуюся на языке фразу: «за что он тебя так ненавидит».