Али Абдыев, 18.06

Я знал — она много думает о своей болезни, ее состояние еще не улучшилось, — это мне сказал Жаффе; но на своем веку я видел столько мертвых, что любая болезнь была для меня все-таки жизнью и надеждой; я знал — можно умереть от ранения, этого я навидался, но мне всегда трудно было поверить, что болезнь, при которой человек с виду невредим, может оказаться опасной.

Когда кровь устает от нежностей, сызнова воспалить ее могут только привлекательная внешность, общность возраста, сходное воспитание.