Андрей Коняхин,

— Не понимаю, почему нас еще не убили?
— Потому что Сенред будет меня пытать, чтобы выяснить, что я знаю.
— Ты не боишься?
— Нет. Ни капельки.
— Не понимаю, как можно не бояться боли.
— Нет, я боюсь боли, просто я ее не почувствую.
— Да? Ты что, впадешь в какой-нибудь транс?
— Что ты несешь? Я не боюсь, потому что мы сбежим из этой грязной тюрьмы!
— У тебя есть план!?
— Пока нет.

Гуманизм пролетарский требует неугасимой ненависти ко всему, что заставляет людей страдать, ко всем, кто живет на страданиях сотен миллионов людей.