Татьяна Вакушина, 07.04

Никто из сделавших правильный и мудрый выбор никогда бы не отнес его на счет судьбы; единственный реальный фаталист — тот, у кого все из рук вон плохо. Фатализм не приносит утешения. Верящий в судьбу лишен возможности крикнуть: «Да пошли вы, с меня хватит», — потому что он знает, что рожден трусом и лишь вопрос времени — то, когда он сдастся, не удивив этим никого, даже себя.

– Пришли в субботу? Какой трудяга. И где она их прячет?
– Прости, но я не понимаю, о чём ты.
– Маленькие ножики... кинжалы... Я знаю, что это. Это физическое воплощение её хвостов. Та чертовщина, которой она пользуется.
– Видимо, ты хочешь почитать об этом. Я могу показать в библиотеке стеллаж с японской мифологией.
– Нет. Нет, я хотел бы поговорить с Вами. Чем старше хвосты, тем сильнее Они, я прав? Я знаю, что остался последний. И он самый сильный.
– К сожалению, я не знаю, о чём ты.
– Всё равно скажете. Все говорят.